Язык обмана — Ноа Зандан

Смотреть урок полностью: http://ed.ted.com/lessons/the-language-of-lying-noah-zandan

За день мы сталкиваемся с 10 - 200 случаями неправды. И хотя мы и потратили большу́ю часть истории на поиск способа обнаружения лжи путём анализа физиологического состояния говорящего, эти методы оказались ненадёжными. Есть ли более прямой подход? Ноа Зандан использовал несколько известных примеров обмана для анализа содержащейся в них лжи с помощью науки о коммуникации.

Урок — Ноа Зандан, мультипликация — The Moving Company Animation Studio.

«Извините, телефон разрядился».

«Ничего серьёзного. Всё хорошо».

«Предъявленные обвинения
полностью безосновательны».

«Руководству компании
не было известно о нарушениях».

«Я люблю тебя».

Мы сталкиваемся с неправдой
от 10 до 200 раз в сутки

и потратили кучу времени на создание
способов выявления лжи:

от средневековых орудий пыток
до полиграфов,

регистраторов давления и дыхания,
датчиков голосового анализа,

средств слежения за глазами,
инфракрасных сканеров мозга

и даже прибора для записи биотоков мозга
весом почти 200 кг!

Хотя такие приборы и работают
при определённых условиях,

большинство из них при наличии навыков
можно обмануть,

и их показания даже не считаются
достаточно надёжными для суда.

Что, если проблема не в приёмах,
а в самой идее о том,

что у лжецов запускаются
физиологические отклонения?

А если посмотреть на всё это прямо,

используя достижения науки коммуникации
в целях анализа лжи как таковой?

На уровне поведения мы обманываем,
отчасти чтобы нарисовать лучшую картину нас самих,

приписывая наши фантазии тому,
кем бы нам хотелось стать,

а не тому, кто мы есть.

Но пока наш мозг занят мечтаниями,
он выпускает из виду множество сигналов.

Наше сознание контролирует всего около 5%
когнитивной информации,

включая коммуникацию,

а остальные 95% осуществляются
за границами сознания.

Согласно литературе
о восприятии действительности,

истории,
основанные на воображаемых событиях,

качественно отличаются
от основанных на реальных событиях.

Это означает, что создание неправды
на заданную тему требует усилий,

в результате чего будет использована
другая языковая модель.

Технология, получившая название
«лингвистический анализ текста»,

помогла выявить четыре общие модели

подсознательного языка обмана.

Первая модель: в неправдивых утверждениях
обманщики меньше всего упоминают себя.

Они пишут или говорят больше о других,
причём в третьем лице,

чтобы самим дистанцироваться
от собственной лжи.

Что звучит фальшивее:

«Никаких вечеринок в доме не проводилось»,

или «Я не устраивал здесь вечеринку»?

Во-вторых, обманщики обычно
негативно настроены,

потому что они подсознательно
испытывают чувство вины за ложь.

Например, обманщик скажет
как-то вот так:

«Простите, дурацкий телефон разрядился.
Ненавижу, когда такое случается».

В-третьих, обманщики обычно
объясняют всё очень просто,

поскольку наш мозг отказывается
выдумывать сложную ложь.

Суждение или оценка —

это сложные вещи,
которые трудно просчитать в уме.

Вспомним, как настаивал
президент США:

«У меня не было сексуальных отношений
с этой женщиной».

И, наконец, несмотря на простые описания,

лгуны используют сложную
и более витиеватую структуру предложений,

вставляя ненужные слова

незначительные, правдоподобно звучащие детали,
которые помогают раздуть ложь.

Вот что заявил другой президент
во время скандала:

«Могу категорично заявить,
что настоящее расследование выявило,

что никто из сотрудников Белого дома,

никто из сотрудников
действующей администрации

не был замешан в данном
весьма странном инциденте».

Давайте применим лингвистический анализ
к известным примерам.

Возьмем 7-кратного победителя «Тур де Франс»
Лэнса Армстронга.

Сравним интервью 2005 года,

в котором он отрицал принятие допинга,

с интервью 2013 года,
в котором он во всём сознался.

Использование им личных местоимений
во втором интервью возросло на 3/4.

Сравните, как отличаются
следующие две цитаты.

Первая: «Ну да, знаете, парень
из парижской лаборатории

берёт пробы, как его там,
Жан-Франсис такой-то, на тесты.

А потом вам звонят по телефону
из газеты и говорят:

«Мы в шести случаях обнаружили
положительные анализы на ЭПО».

И вторая: «Я во всём этом запутался.

Я уверен, что нашлись бы те,
кому это не под силу,

но мне точно это не под силу,

и я привык контролировать всё
в своей жизни.

И я контролировал каждый результат
в своей жизни».

В отрицании Армстронг описывает
гипотетическую ситуацию,

которая сфокусирована на ком-то другом,

полностью исключая себя из ситуации.

В признании он говорит о себе

и погружается в
собственные эмоции и мотивации.

Но использование личных местоимений —
это всего лишь один индикатор лжи.

Рассмотрим ещё пример
из речи бывшего сенатора,

кандидата в президенты США
Джона Эдвардса:

«Мне только известно,
что предполагаемый отец

публично признался,
что он отец ребёнка.

Я также не участвовал
в какой-либо деятельности,

которая бы подходила под описание,
соответствовала требованиям

или подтверждалась платежами
как женщине, так и отцу ребёнка».

Здесь мы видим не только путаный способ
сказать: «Ребёнок не мой»,

но также Эдвардс ни разу не называет
остальных по именам,

а только говорит «ребёнок», «женщина»,
«предполагаемый отец».

А теперь посмотрим, в чём он позже
вынужден будет сознаться:

«Я отец Куин.

Я сделаю всё, что в моих силах,

чтобы дать ей заслуженную
любовь и поддержку».

Предложения короткие и прямые,

ребёнка называют по имени,
упомянута его роль в жизни девочки.

Так как можно в жизни применить
все эти навыки по выявлению лжи?

Во-первых, помните, что чаще всего ложь,
которую мы слышим в жизни,

в отличие от наших примеров,
довольно несерьёзна и безвредна.

Но всё же стоит помнить
о предательских признаках лжи:

минимальное упоминание себя,
негативный тон речи,

простые объяснения
и запутанные фразы.

Это поможет вам избежать
приобретения акций по завышенным ценам,

покупки некачественных товаров
или даже ужасных отношений.