Как распознать антиутопию — Алекс Гендлер

Посмотреть урок полностью: http://ed.ted.com/lessons/how-to-recognize-a-dystopia-alex-gendler

Жанр антиутопии — «плохого места, которого нет» — веками будоражит воображение деятелей искусства, читателей и зрителей. Но зачем нам стоит беспокоиться по поводу таких пессимистичных прогнозов? Алекс Гендлер объясняет, как антиутопии выступают в качестве предостережения — плохо не в какой-то стране или опасно не какое-то изобретение, а порочна сама идея того, что человечество можно перестроить под некий идеал.

Урок — Алекс Гендлер, мультипликация — TED-Ed.

Вы когда-нибудь пытались
представить себе идеальный мир?

Мир без войн, бедности и преступности?

Если да, то вы не один такой.

Платон мечтал о просвещённой республике,
которой бы правили философы,

большинство религий обещают
блаженство в загробной жизни.

На протяжении истории человечества

многие пытались построить рай на Земле.

В 1516 году в книге «Утопия» Томас Мор
дал этой концепции имя.

Утопия по-гречески означает
«место, которого нет».

Хотя в самом термине кроется намёк
на невозможность такого общества,

благодаря эволюции
научной и общественной мысли

появилась надежда на то, что эти мечты
в итоге воплотятся в реальность.

Но вместо этого они в который раз
превращались в кошмары:

войны, голод и рабство.

Когда люди искусства засомневались
в утопических теориях,

появилось направление антиутопии,
или «плохого места, которого нет».

Одна из самых ранних работ в этом жанре —
«Путешествие Гулливера» Джонатана Свифта.

В ходе своего путешествия Гулливер
посещает разные фантастические страны,

некоторые из них сперва впечатляют его,
но пото́м он замечает их серьёзные изъяны.

На летающем острове Лапута

учёные и политики
выдвигали нелепые и бесполезные идеи,

пренебрегая нуждами людей,
живущих под ними.

Гуигнгнмы, несмотря на жизнь
в мире идеальной логической гармонии,

отказывались мириться
с несовершенством людей.

В своей книге Свифт создал
прообраз антиутопии,

изобразив мир, где отдельные тенденции
современного ему общества

доходят до крайностей,

благодаря чему подчеркиваются
их недостатки.

За последующие несколько веков
появится достаточно антиутопий.

Промышленная революция,
обещавшая рабочим свободу,

на деле поработила их,
загнав в трущобы и на фабрики,

а капиталисты, наоборот,
стали ещё богаче монархов.

К концу XIX века многих беспокоило,
какими могут быть последствия такой жизни.

В «Машине времени» Герберт Уэллс
писал, что от рабочих и аристократии

в будущем произойдут
два отдельных вида людей.

Джек Лондон в «Железной пяте» изобразил
авторитарную олигархию,

которая правит обедневшими массами.

Новый век принёс ещё больше волнующих
и пугающих изменений.

Достижения медицины позволили
выйти за рамки биологических пределов,

а СМИ поспособствовали мгновенному диалогу

между народом и властью.

В книге Олдоса Хаксли «О дивный новый мир»
людей создают с помощью генной инженерии

и взращивают согласно заранее определённым
социальным ролям.

Хотя при помощи наркотиков и пропаганды
в обществе создаётся иллюзия счастья,

утрачиваются значимые
человеческие факторы.

Однако самые известные
антиутопии вовсе не были вымышленными.

В то время, когда Европа страдала
от войн беспрецедентных масштабов,

набирали силу новые политические движения.

Одни обещали стереть
все социальные различия,

другие стремились объединить людей
вокруг мифологического наследия.

В результате антиутопии появились
уже́ в реальном мире,

где жизнь проходила
под бдительным надзором государства,

а смерть с безжалостной расторопностью
настигала тех, кому в нём не было места.

Многие писатели того времени
не только стали свидетелями этих ужасов,

но и сами пережили их.

В романе «Мы» советский писатель
Евгений Замятин описал будущее,

в котором больше нет
индивидуальности и свободы воли.

Книгу запретили в СССР, но она вдохновила
таких авторов, как Джордж Оруэлл,

который сражался на передовой
как с фашизмом, так и с коммунизмом.

В своём романе «Скотный двор» он открыто
высмеивает советский режим,

тогда как в «1984» выступает с жёсткой
критикой тоталитаризма, СМИ и новояза.

В США Синклер Льюис
в книге «У нас это невозможно»

представил себе, как легко демократия
сменилась фашизмом.

Десятилетия спустя
после Второй мировой войны

писатели задавались вопросом о том,
какую роль сыграют новые изобретения:

атомная энергия, искусственный интеллект
и полёты в космос

для человечества будущего.

В пику общественным взглядам
о прогрессивном обществе будущего

антиутопическая фантастика проникла
во многие фильмы, комиксы и игры.

Роботы восстали против своих создателей,

стали популярны телешоу,
в которых гибнут участники,

рабочие заняты тяжёлым трудом
в космических колониях,

а на Земле ресурсы истощены

и из-за перенаселения
в городах процветает преступность.

Но и о политике никогда не забывали.

«Доктор Стрейнджлав» и «Хранители»
посвящены реальной угрозе атомной войны,

тогда как «V — значит вендетта»
и «История служанки»

предупреждают о том, как мы легко
можем лишиться всех прав в период кризиса.

Современные антиутопии отражают именно то,
что сегодня волнует нас:

неравенство,

изменение климата,

власть

и глобальные эпидемии.

Так почему нас должны беспокоить
все эти пессимистичные сценарии?

В сущности своей цель антиутопии —
предостережение,

плохо не в какой-то стране
или опасно не какое-то изобретение,

а порочна сама идея того, что человечество
можно перестроить под некий идеал.

Вспомните тот идеальный мир,
который вы себе представляли.

Вы подумали о том,
что понадобится для его достижения?

Как вы сплотите людей?

И как вам удастся
удержать эту сплочённость?

Теперь снова взгляните на ваш мир.

Этот мир всё ещё кажется вам идеальным?