Изменить историю — значит изменить свою жизнь

Истории придают смысл жизни, но, когда эти истории неполные и вводят в заблуждение, они не только не проясняют всё, но и мешают нам. В своём выступлении психотерапевт и автор колонки советов Лори Готтлиб рассказывает, как отбросить истории, которые мы себе рассказываем, просто став редактором и переписав их с другой точки зрения.

Для начала расскажу вам об одном письме,

которое я недавно увидела в почте.

Вообще, я получаю довольно
необычные письма,

потому что я психотерапевт

и автор колонки советов
«Дорогой психотерапевт!».

Можете представить,
какие письма я получаю.

То есть я прочла тысячи очень личных писем

от незнакомцев со всего мира.

Мне пишут как о потере и разбитом сердце,

так и о перепалках с родственниками.

Для таких у меня есть папка на компьютере,

которую я назвала «Бытовуха».

Я получила это письмо,
похожее на множество других,

и сейчас я бы хотела показать,
с чем я работаю,

и прочесть одно из этих писем.

Итак, вот оно:

«Дорогой Психотерапевт!

Я уже 10 лет замужем,

и все было хорошо до недавнего времени.

Мой муж не хочет секса как раньше,

и сейчас мы едва ли им занимаемся».

Уверена, вы не ожидали такого.

(Смех)

«Оказалось, что
последние несколько месяцев

он ночью, в тайне, звонит
и долго разговаривает

с коллегой.

Я погуглила её, и она красотка.

Я не могу в это поверить.

Когда-то у моего отца
была интрижка с коллегой,

и это разрушило нашу семью.

Разумеется, я опустошена.

Если я сохраню этот брак,

то уже никогда не смогу
доверять своему мужу.

Но я не хочу,
чтобы дети прошли через развод,

знакомство с мачехой и все такое.

Как мне быть?»

Что вы думаете по этому поводу?

Получи вы такое письмо,

то думали бы о том,
как тяжело пережить измену,

или как тяжело именно этой женщине

из-за опыта её родителей.

И, как и я, вы бы посочувствовали ей,

и у вас, наверно, были бы,

как бы это помягче,

давайте скажем,
«не очень приятные» чувства к её мужу.

Я тоже думаю обо всём этом,

когда читаю такие письма.

Но я стараюсь очень
осторожно отвечать на них,

потому что знаю,
что эти письма, — просто истории,

написанные определёнными авторами.

И что существуют
другие версии этих историй.

Всегда существуют.

Я знаю это,

потому что, работая психотерапевтом,
я поняла,

что мы ненадёжные рассказчики
собственной жизни.

И я.

И вы.

И все ваши знакомые.

Не нужно было, наверное,
говорить об этом.

Теперь вы не поверите моему выступлению.

Конечно же, это происходит ненамеренно.

Почти всё, что рассказывают
мне люди, — правда.

Правда с их точки зрения.

В зависимости от того,
что они выделяют или опускают,

что рассказывают или скрывают,

что видят они
и что хотят, чтобы увидела я,

они рассказывают истории по-особенному.

Психолог Джером Брунер описывает это так:

«Рассказать историю — значит занять
какую-то моральную позицию».

Мы все ходим вокруг да около,
рассказывая о своей жизни.

Почему сделали что-то,
почему всё пошло наперекосяк,

почему относились так к другим,

очевидно, потому что они это заслужили.

Почему другие к нам так относятся,

ведь мы этого точно не заслужили.

Наши истории — это то,
как мы смотрим на жизнь.

Но что, если наши истории

обманчивы, неполны
или просто неправильны.

И вместо того, чтобы прояснять,

лишь мешают нам.

Можно предположить, что истории
зависят от обстоятельств.

Но я постоянно замечаю:

всё совершенно наоборот.

Наша жизнь зависит от того,
как мы о ней рассказываем.

В этом и есть главная опасность,

потому что истории могут нас запутать.

Но в этом так же их сила.

А это значит, что если мы
можем изменить свою историю,

то можем изменить и свою жизнь.

И сегодня я хочу показать как.

Я сказала, что я психотерапевт.

И это правда. Не хочу быть
недостоверным рассказчиком.

Но, представьте, я в самолёте,

и кто-то спрашивает, кем я работаю,

Обычно я говорю, что я редактор.

Ведь, скажи я, что работаю
психотерапевтом,

мне сразу зададут нелепый вопрос, типа,

«О, психотерапевт.

Вы меня проанализируете?»

И у меня в голове: «Во-первых, нет,

и во-вторых, с чего я должна
этим заниматься?

Будь я гинекологом,

вы бы спросили, осмотрю ли я вас?»

(Смех)

Но вообще я представляюсь редактором,

потому что оно так и есть.

Работа любого психотерапевта —
помочь людям всё изменить.

Но, что намного интереснее в роли
«Дорогого психотерапевта»,

я помогаю измениться
не просто одному человеку.

Я учу целую группу людей, как измениться,

используя каждую неделю
письмо как пример.

Я думаю о том:

«Что здесь лишнее?»

«Идёт ли главный герой вперёд
или движется по кругу,

важны ли второстепенные персонажи,
или они лишь мешают?»

«Соответствует ли сюжет теме?»

И вот, что я заметила.

Большинство историй крутятся
вокруг двух главных тем.

Первая — свобода.

И вторая — изменение.

Поэтому «редактируя»,

я начинаю с этих тем.

Давайте ненадолго рассмотрим свободу.

Все наши истории о свободе
похожи между собой.

Мы верим,

что у нас очень много свободы.

Пока дело не касается насущных проблем.

Тогда мы чувствуем, что у нас её нет.

Многие наши истории о том,
что мы будто в клетке, так?

Мы чувствуем себя в плену
своей семьи и работы,

своих отношений и прошлого.

Иногда мы держим себя в плену
склонностью к самобичеванию.

Уверена, вы все слышали такие истории.

История «Кому-то живётся лучше, чем мне»,

благодаря соцсетям.

История «Я обманщик»,
история «Я непривлекательный»,

история «У меня никогда ничего
не получится».

История «Я говорю, "Привет, Сири",
а она не отвечает,

значит, она меня ненавидит».

Видите, я не одна такая.

Женщина, написавшая мне письмо,

тоже чувствует себя будто в клетке.

Если она останется с мужем,
то не сможет ему доверять,

но если она уйдёт, будут страдать дети.

Вот мультик, который, как я считаю,
хорошо показывает,

что на самом деле происходит
в этих историях.

Мы видим пленника,
который трясёт решётку,

отчаянно пытаясь выбраться.

Но справа и слева ничего нет.

Никаких решеток.

Пленник не сидит в тюрьме.

Так с большинством.

Нам кажется, что мы в ловушке,

застряли в клетке,
созданной нашими эмоции.

Но мы не ходим обходим решётку
в поисках свободы,

потому что знаем, что здесь есть подвох.

Со свободой приходит ответственность.

И если мы возьмём на себя ответственность,

нам придётся измениться.

И это вторая главная тема
наших историй — изменение.

Эти истории звучат так.

Человек говорит: «Я хочу измениться».

Но в действительно это значит:

«Я хочу, чтобы изменился
другой герой этой истории».

У психотерапевтов это называется так:

«Если бы да кабы, да во рту росли грибы».

То есть...

(Смех)

Это бессмысленно, так?

Почему бы не измениться

главному герою этой истории?

Потому что любое изменение,

пусть и хорошее изменение,

влечёт за собой много потерь.

Потерю привычного.

Даже если это привычное
неприятно или крайне убого,

мы хотя бы знаем героев,
окружение и сюжет,

вплоть до повторяющегося диалога.

«Ты вообще не стираешь!»

«Я стирал в прошлый раз!»

«Да?! И когда же?»

В этом есть некое странное спокойствие,

знать, как будет каждый раз

развиваться история.

Написать новую главу — значит
шагнуть в неизвестность,

значит посмотреть на пустую страницу.

Любой писатель скажет вам,

что нет ничего страшнее,
чем пустая страница.

Но в этом вся суть.

Написав одну главу,

другую будет написать легче.

Так много разговоров о том,
что нужно познавать себя.

Но частью познания себя
является незнание себя.

Нужно отпустить прежнюю версию истории,
которую вы себе рассказываете,

чтобы жить своей жизнью,

а не историей своей жизни,

которую вы себе рассказываете.

Вот как мы обходим решётки.

И я хочу вернуться к письму женщины,
написавшей об измене.

Она спросила, что ей делать.

У меня в офисе записано одно слово:

ультракрепидарианизм.

Привычка давать советы по вопросам,
лежащими вне компетенции советчика.

Хорошее слово, не так ли?

Можно использовать его в любой ситуациях.

Уверена, после выступления
вы все будете употреблять его.

Мне оно напоминает о том,
что как психотерапевт

я могу помочь людям разобраться,
что они хотят делать,

но не могу принимать за них решения.

Только вы можете написать свою историю,

и всё, что вам нужно, пара приёмов.

И сейчас я хочу

изменить вместе с вами
письмо этой женщины,

чтобы показать, как можно иначе
посмотреть на историю.

И для начала хочу попросить вас

подумать об истории,
которую вы себе рассказываете

и которая может оказать вам плохую услугу.

Возможно, она о случае,
который вы пережили,

о человеке в вашей жизни,

или даже о вас самих.

И хочу, чтобы вы пригляделись
к второстепенным героям.

Кто те люди, которые помогают вам

поддерживать неправильную версию истории?

Например, если бы женщина,
которая написала письмо,

рассказала о слукчившемся друзьям.

Они бы, скорее всего, «тупо сожалели».

Итак, с тупым сожалением,
мы продолжаем историю.

Мы говорим: «Ты прав, это так
несправедливо», —

когда друг говорит, что не получил
желаемого повышения,

хотя это повторяется уже в который раз,

потому что он не прилагает усилий,

а ещё, скорее всего, крадёт канцтовары.

(Смех)

Мы говорим: «Да, ты прав,
он такой придурок», —

когда подруга говорит,
что парень бросил её,

хотя знаем, что иногда в отношениях

она ведёт себя некрасиво.

Постоянно пишет сообщения
или роется в его ящике,

что и приводит к такому концу.

Мы видим проблему, как если бы

в каждом баре, в который вы идёте,
начиналась драка

из-за вас.

(Смех)

Чтобы быть хорошим редактором,
нужно разумно сострадать

не только друзьям, но и самому себе.

Это называется, думаю, это могло бы
стать научным термином,

«сострадающая бомба правды».

И эта бомба правды

помогает увидеть,
что осталось за историей.

Вообще,

мы не знаем, изменяет ли муж
этой женщине,

почему два года назад изменилась их
сексуальная жизнь,

о чём были те ночные звонки.

И, возможно, в её истории

получается рассказ о предательстве,

но, скорее всего, есть что-то ещё,

чего она не хочет мне рассказывать,

а, может, и себе тоже.

Прямо как парень,
который проходил тест Роршаха.

Вы знаете что это за тест?

Психотерапевт показывает
вам чернильные пятна, как вот это,

и спрашивает: «Что вы видите?»

Парень смотрит на пятна и говорит:

«Ну, я точно не вижу кровь».

И психотерапевт отвечает:

«Хорошо, расскажите,
что ещё вы не видите?»

В письме это называет точкой зрения.

Что рассказчик не хочет видеть?

Сейчас я хочу прочитать вам
ещё одно письмо.

Вот оно.

«Дорогой психотерапевт!

Помогите мне
наладить отношения с женой.

В последнее время
её раздражает всё, что я делаю.

даже такая мелочь, как чавканье.

За завтраком

я заметил, что она пытается тайком
подлить мне молока в мюсли,

чтобы они не хрустели».

(Смех)

«Мне кажется, что после смерти моего отца
два года назад, она стала придирчивой.

Мы были очень близки с ним.

А её отец умер, когда она была ребёнком,

поэтому ей не понять,
что я сейчас испытываю.

На работе у меня есть друг,
у него тоже умер отец пару месяцев назад,

он понимает моё горе.

Хотел бы я поговорить с женой так же,
как и с другом,

но вижу, что сейчас,
она меня едва переносит.

Как мне вернуть жену?»

Хорошо.

Итак, первое, что вы,
скорее всего, заметили,

это та же история,
которую я уже вам читала.

Только рассказана она
с другой точки зрения.

Её история была о предательстве мужа,

а его — о жене,
не способной понять его горе.

Но что примечательно,
несмотря на различия,

обе эти истории о стремлении к близости.

И если мы отойдём
от рассказа первого рассказчика

и напишем историю с точки зрения
другого рассказчика,

этот герой неожиданно
станет восприниматься лучше,

и полностью раскроется сюжет.

Это самое сложное в изменении,

но именно здесь оно начинается.

Что изменится, взгляни вы на свою историю

с точки зрения другого человека?

Что вы увидите с более широкого ракурса?

Вот почему, когда люди в депрессии,

я иногда говорю:

«Ты сейчас не в лучшем состоянии,
чтобы разговаривать о себе».

Потому что депрессия
искажает наши истории.

Сужает их.

Тоже самое происходит и с чувством
одиночества и обиды.

Мы пишем наши истории,

искажённые узким ракурсом,

и мы даже не понимаем этого.

Так мы сами создаем ложные истории.

Признаюсь,

письмо от мужа написала я.

Вы и не представляете, как много времени

я потратила на выбор
между мюсли и чипсами.

Я написала его, основываясь
на всех подобных письмах,

которые прочла за много лет,

не только на работе,
но и ведя колонку советов.

Когда два человека

с одной историей

пишут мне, не зная, что написал другой.

Так в моей почте отказываются две версии

одной истории.

Такое, правда, было.

Я не знаю другой версии истории
этой женщины,

но я точно знаю:

она должна написать её.

Не боясь изменить что-то,

она сможет написать более продуманную
историю своего письма.

Даже если её муж изменяет ей,

а, возможно, так и есть,

ей пока не нужно знать сюжет.

Потому что изменение

даст ей возможность написать любой сюжет.

Бывает, что я встречаю
вправду потерянных людей,

которые сами же всё и усугубляют.

Мы их называем «жалующиеся и
отвергающие помощь»,

Уверена, вы знаете, о ком речь.

Ты предлагаешь им помощь,

а они отказываются, приговаривая:
«Да нет, из этого ничего не выйдет...»

«Да нет, это невозможно,
я не смогу этого сделать».

«Да, я хочу завести больше друзей,
но все люди такие надоедливые».

(Смех)

На самом же деле они отказываются

изменять свои истории о нытье
и слабохарактерности.

И с такими людьми я работаю иначе.

И что же я делаю —
начинаю говорить о другом.

Я говорю им:

«Мы все умрём».

Думаю, вы сейчас рады,
что я не ваш психотерапевт.

Потому что они смотрят

на меня так же, как и вы сейчас.

Взглядом полным замешательства.

А потом я объясняю, что есть история,

которую напишут о каждом из нас.

Это некролог.

И вместо того, чтобы быть авторами
наших несчастий,

у нас есть возможность изменять истории,
пока мы живы.

Мы должны быть героями в наших историях,
а не жертвами,

мы должны решать, что написать
на странице своей жизни

и какую действительность создавать.

Я говорю им, что только нам решать,
какие истории слушать,

а какие изменять.

Нам стоит пересмотреть свои истории,

потому что то, какой будет наша жизнь,

зависит от историй,
которые мы рассказываем.

Когда дело касается твоей истории жизни,

нужно стремиться к Пулитцеровской премии.

Большинство из нас не «жалующиеся
и отвергающие помощь»,

или, по крайней мере, мы так не думаем.

Но очень легко войти в эту роль,

когда чувствуешь беспокойство,
злость и беззащитность.

И в следующий раз,
когда будете с чем-то бороться,

помните,

мы все умрем.

(Смех)

Затем вооружитесь набором редактора

и задайте себе вопрос:

«Какой должна быть моя история?»

И напишите шедевр.

Спасибо.

(Аплодисменты)