Как искать паранормальное | Кэрри Поппи | TEDxVienna

Почти наверняка паранормальные явления не существуют, так почему не прекратить их поиски? Кэрри Поппи ведёт журналистские расследования, а также уже более пяти лет проводит исследования на грани науки, призраков и веры и в этом выступлении делится своими выводами.

Это выступление записано на мероприятии TEDx, независимо организованном местным сообществом с использованием формата конференций TED. Узнайте больше на http://ted.com/tedx

Восемь лет назад
меня преследовал злой дух.

Тогда мне было 25 лет,

и я жила в крошечном домике,

стоящем позади другого дома
в Лос-Анджелесе.

Это был такой гостевой домик,
немного ветхий,

за которым не ухаживали долгое время.

Однажды ночью я была дома,

и вдруг у меня возникло жуткое чувство,

такое чувство, что за тобой следят.

Но в доме никого не было,
кроме двух моих собак,

которые просто вылизывали свои лапы.

Я осмотрелась. Вокруг никого не было.

И я подумала: «Ладно,
это просто моё воображение».

Но ощущение становилось всё хуже,

и я начала чувствовать давление в груди,

похожее на чувство,
когда ты получаешь плохие новости.

Но оно стало проникать
всё глубже и глубже

и почти причинять боль.

В течение недели это чувство
становилось всё хуже и хуже,

и я начала верить, что что-то было там,

в моём маленьком домике,
преследующее меня.

Я начала слышать звуки

типа «вуушш», похожие на шёпот,
будто что-то проходит сквозь меня.

Я позвонила своей лучшей подруге
Клэр и сказала:

«Я знаю, это похоже на бред,

но, эм ...

кажется, в моём доме есть призрак,
и мне необходимо прогнать его».

Её ответом — она очень
непредвзятый человек —

было: «Я не думаю, что ты чокнутая.

Я думаю, тебе просто нужно
провести очищающий ритуал».

(Смех)

«Найди немного шалфея, сожги его

и скажи призраку уйти».

Я ответила: «Ладно», —
пошла и купила шалфей.

Я никогда этого не делала,
но я подожгла шалфей,

помахала им вокруг и крикнула:
«Убирайся прочь! Это мой дом!

Это я здесь живу. А ты здесь не живёшь!»

Но чувство осталось. Лучше не стало.

Тогда я начала думать,

что это нечто, вероятно,
просто смеётся надо мной,

потому что оно не исчезло,

а я, возможно, выгляжу
как беспомощная глупышка,

которая не может прогнать это.

И каждый день, приходя домой, —

знаете, это чувство было так ужасно,
хотя сейчас я смеюсь над этим, —

но я садилась на кровать
и плакала каждую ночь.

Это чувство в груди
становилось всё хуже и хуже.

Это была физическая боль.

Я даже пошла к психиатру

и пыталась убедить её
назначить мне лекарство,

но она отказалась,
потому что у меня нет шизофрении.

(Смех)

В конце концов я залезла в интернет
и погуглила «приведения».

Я наткнулась на форум
охотников за призраками.

Но это были особенные
охотники за призраками —

они были скептиками.

Они считали, что все случаи призраков,
уже расследованные ими,

были объяснены с помощью науки.

Я бросила им вызов: «Ладно, умники,
со мной случилось следующее,

а если у вас есть объяснение этому,
я бы хотела его услышать».

И один из них ответил: «Не вопрос.

Вы слышали об отравлении
монооксидом углерода?»

Я ответила:

«Да, это вроде отравления газом?»

Отравление монооксидом углерода
бывает при утечке газа,

распространяющегося по дому.

Я почитала про это, и оказалось,
что симптомы отравления угарным газом

включали давление в груди...

(Смех)

слуховые галлюцинации «вуушш»

и необъяснимое чувство страха.

Той же ночью я позвонила
в газовую компанию и сказала:

«У меня чрезвычайная ситуация.
Мне нужно, чтобы вы пришли.

Я не хочу вдаваться в подробности,
но мне нужно, чтобы вы пришли».

(Смех)

Когда они пришли, я сказала:
«Я подозреваю утечку газа».

Они принесли свой детектор
монооксида углерода,

и один из них сказал:

«Очень хорошо, что вы
позвонили нам сегодня,

потому что вы могли бы
очень скоро умереть».

37 процентов американцев
верят в дома с приведениями,

и мне интересно, сколько из них
оказывались в таком доме

и сколько их было в опасности.

Та история в доме с приведением
и привела меня к моей работе.

Я исследователь и расследую
случаи в двух областях:

я веду журналистские расследования,

а также исследую паранормальные

и потусторонние случаи.

Такая работа включает ряд действий.

Иногда это значит, что я притворяюсь,
что нуждаюсь в изгнании духов, —

да, именно так! —
так что я иду к заклинателю

и смотрю, использует ли он какие-то
уловки или психологические трюки,

пытаясь убедить некоторых,
что они одержимы.

Иногда это означает, что я работаю
под прикрытием в радикальной группе,

о чём я сообщаю на подкасте,
где являюсь соведущей.

Я провела более 70 расследований
такого плана с моим соведущим Россом

и очень хотела бы сказать вам, что наука
побеждает в девяти случаях из 10,

спасает положение, всё объясняется.

Но это неправда.

Правда в том, что наука побеждает
и спасает положение в 10 случаях из 10!

(Смех)

(Аплодисменты)

(Конец аплодисментов)

Но это не значит, что не существует
таких вещей, как тайна.

Конечно же, тайны существуют,
но тайна — это тайна.

Это не призрак.

Я считаю, что есть два вида правды,

и именно это привело меня сюда,

но думаю, что это правильно,
так что выслушайте меня.

Я думаю, что правда может быть
внешней и внутренней.

Если вы скажете мне:

«Человек по имени Иисус
когда-то существовал», —

это внешняя правда, так?

Мы можем найти и посмотреть
исторические записи.

Мы можем определить,
похоже это на правду или нет.

И я соглашусь, что это похоже на правду.

Если вы скажете: «Иисус воскрес
из мёртвых», — ох, тут сложнее.

(Смех)

Я бы сказала, что это тоже
относится к внешней правде,

потому что физически он
либо воскрес, либо нет.

Я не буду вдаваться в подробности,
воскрес он или нет,

но я бы сказала, что это внешняя правда.

Это было или не было.

Но если вы скажете: «Мне не важно,
воскрес он из мёртвых или нет,

это важно для меня как символ,

эта метафора так значима,
так важна для меня,

и я не собираюсь пытаться
убедить вас в этом», —

здесь вы перешли
от внешней правды к внутренней,

от науки к чувствам.

И думаю, что мы весьма склонны
не очень чётко различать это,

мы пытаемся передвинуться
от внутренней правды к внешней

или быть не совсем честными
в этом друг с другом.

И когда люди рассказывают нам
о своей внутренней правде,

мы пытаемся заставить их защищаться
по стандартам внешней правды.

Здесь же я говорю о внешней правде,
об объективных вещах.

Ситуация в моём доме с призраком
была объективной реальностью, верно?

Сейчас, когда я рассказала вам
об утечке газа, сомневаюсь,

что хоть кто-то здесь ещё думает:

«Я всё же считаю, что там был призрак».

(Смех)

Потому что как только мы
находим научное объяснение,

мы знаем, что призрак ни при чём.

Мы используем такие понятия временно
для того, что мы не можем объяснить.

Мы верим в это не из-за доказательств,

мы верим в это
из-за отсутствия доказательств.

В Лос-Анджелесе есть группа,

которая называется группой
независимых расследований или ГНР,

они делают замечательную работу.

Они обещают приз в 10 000 долларов

любому, кто сможет показать
в рамках научных условий,

что он обладает
паранормальными способностями.

Никто этого пока ещё не сделал,

но была пара людей, которые
утверждали, что они яснослышащие,

то есть, что они могут слышать
голоса из потустороннего мира

или читать мысли.

Среди них был парень, очень искренний,

он верил, что может читать мысли.

Группа подготовила тест для него,
этот способ всегда работает.

Группа говорит: «У нас есть протокол,

мы можем научно проверить
ваши способности.

Вы согласны с этим?»

Он согласился, и они проверили его.

Очень важно, чтобы обе стороны
были согласны.

И они провели тестирование
его способностей.

Они сказали ему: «Вы знаете,

вы не смогли предсказать то,
о чём думала Лиза.

Совпадения, похоже, были случайными.

Похоже, что у вас нет такой силы».

Это дало им возможность
сочувственно поговорить с ним,

это был очень трудный разговор,

который в основном сводился к следующему:

«Мы знаем, что ты искренен, а это значит,

что ты действительно слышишь
что-то у себя в голове».

И тот парень должен был
принять очень трудное решение,

изменяющее жизнь решение,
обращаться ли за помощью.

Мы действительно помогаем людям
осознавать подобное,

что раньше, возможно,
казалось потусторонним,

мы помогаем вернуться в реальность,
и, может быть, изменить жизнь к лучшему.

С другой стороны, может быть,
однажды это окажется правдой.

Возможно, мы найдём призраков,

и, чёрт возьми, это будет
просто потрясающе!

И каждый раз, когда
я исследую один из случаев,

я всё ещё так волнуюсь,

и вроде бы 75 случаев позади,

но всё же я продолжаю верить,
что 76-ой может оказаться тем самым!

(Смех)

Возможно, я неизменный оптимист,
но надеюсь никогда не терять эту надежду

и приглашаю вас относиться так же,

когда люди делятся с вами
своими внешними убеждениями.

Когда вам говорят о чём-то,
что можно проверить,

относитесь уважительно,
задавайте им хорошие вопросы.

Сомневайтесь и ищите,
как вы можете проверить это вместе,

потому что идея в том,
что вы не можете уважать веру

и всё же оспаривать её, так нельзя.

Когда мы подбираем ключ к загадке,
когда мы её исследуем,

мы показываем этим, что мы
уважаем и слушаем собеседника,

мы собираемся проверить это
вместе с ним.

У всех нас был такой опыт,
когда вы говорите кому-то что-то,

а они отвечают вам:
«Да, это очень интересно» —

вы знаете, что вам лгут.

Но когда вам отвечают: «Правда? Хм.

Звучит подозрительно, но я слушаю» —

тогда вы хотя бы знаете,
что вас слушают и уважают.

Именно так мы должны относиться
к подобным заявлениям.

Это показывает, что вам
не безразлично, что они говорят.

Это уважение.

Да, большинство из этих поисков
окажутся безуспешными,

но так устроена любая наука.

Мы до сих пор не нашли лекарство от рака,

но мы не должны переставать искать,

по двум причинам.

Во-первых, ответ важен.

Что бы вы не искали: загробную жизнь,
паранормальность или лекарство от рака,

всё это сводится к одному вопросу:

как долго мы будем здесь?

Во-вторых, поиск истины,

открытость ума,

готовность ошибаться
и менять всё своё мировоззрение

вызывает трепет.

Меня каждый раз волнуют
истории с призраками.

Я всё ещё считаю, что каждая группа
может оказаться правой,

и я надеюсь, я сохраню эту надежду.

Давайте никогда не терять эту надежду,
потому что поиск чего-то вне нас

помогает понять, что у нас в душе.

А также, пожалуйста, обзаведитесь

детектором угарного газа у себя дома.

(Смех)

Спасибо.

(Аплодисменты) (Одобрительные возгласы)