Искусство взять паузу

Куда бы писатель-путешественник Пико Айер поехал в путешествие? Никуда. В этом контринтуитивном и лирическом выступлении Айер предлагает взглянуть на невероятную проницательность, которая посещает нас в то время, когда мы берём паузу и просто отдыхаем. В нашем безумном, постоянно движущемся мире он предлагает стратегии для того, чтобы высвободить несколько минут для спокойствия из каждого дня или несколько дней из каждого сезона. Это выступление для тех, кто хочет попробовать освободиться от непосильного груза требований нашего мира.

Я путешествую всю свою жизнь.

Когда я был маленьким ребёнком,

в семье было решено, что будет дешевле

отправить меня
в школу-интернат в Англии,

нежели в лучшую школу рядом с домом
моих родителей в Калифорнии.

Так, с девяти лет я самостоятельно

несколько раз в год
пересекал Северный Полюс,

только чтобы ходить в школу.

Чем больше я летал,
тем больше мне это нравилось,

поэтому когда в 18 лет я закончил школу,

я устроился официантом,
чтобы иметь возможность

менять место работы
каждое время года,

отправляясь на новый континент.

Так я неизбежно стал
писателем-путешественником,

и работа и радость слились воедино.

Я начал ощущать,
что если вам посчастливится

посетить освещённые свечами храмы Тибета

или побродить вдоль набережных Гаваны

и услышать музыку, доносящуюся отовсюду,

вы наверняка сможете донести
эти звуки, бездонное небо

и сияние голубого океана

до ваших друзей дома,

передать эту неуловимую магию

и внести ясность
в вашу собственную жизнь.

Хотя вы наверняка знаете,

что ничто не кажется
в путешествии магическим,

если не настроить глаза и ум
на восприятие волшебства.

Привезите злого человека в Гималаи,

и он начнёт жаловаться,
что еда невкусная.

Я убедился, что лучший способ

сделать глаза более внимательными
к восприятию прекрасного,

как ни странно, —

это остановиться и никуда не двигаться.

Именно это помогает нам обрести то,
что многие так жаждут

заполучить в этой жизни, несущейся вперёд
на полной скорости, — передышку.

Для меня это так же
был единственный способ

разложить по полочкам
жизненный опыт и нарисовать себе

чёткую картину будущего и прошлого.

С большим удивлением я осознал,

что останавливаться

было так же волнительно,
как отправляться в Тибет или на Кубу.

Под остановкой я понимаю всего лишь

несколько минут каждый день,

или несколько дней в сезоне,

или же, как делают некоторые,

несколько лет жизни,

чтобы остановиться
на такое количество времени,

которое поможет понять,
что движет вами больше всего,

что делает вас
самым счастливым на свете,

и вспомнить, что иногда

зарабатывание на жизнь
и само течение жизни

идут в противоположных направлениях.

Конечно, мы веками наслышаны об этом

от мудрых людей различных культур.

Эта идея стара как мир.

Более 2 000 лет назад
стоики говорили нам,

что не так важен наш жизненный опыт,

как то, что мы с ним делаем.

Представьте: ураган проносится
по вашему городу

и сравнивает его с землёй.

Один человек будет убит горем,

а другой, возможно, его же брат,
почувствует себя свободным

и увидит в происшествии
шанс начать всё заново.

Одно и то же событие,

но диаметрально противоположное
к нему отношение.

«Нет ничего ни хорошего, ни плохого, —
сказал Шекспир в „Гамлете“, —

это размышление делает всё таковым».

Именно эти слова и подтвердил
мой опыт путешественника.

Около 24-х лет назад я отправился
в самое шокирующее путешествие

по Северной Корее.

Оно длилось всего несколько дней,

но, остановившись,
я возвращался туда мысленно,

пытаясь понять эту страну и найти
для неё место в моём сознании.

Этот процесс длится уже 24 года

и, скорее всего,
будет длиться всю жизнь.

Другими словами, та поездка
открыла передо мной прекрасные виды,

но только лишь остановившись
я смог превратить их

в длительное наблюдение
и глубинное понимание.

Иногда я думаю: столько всего в жизни

происходит именно у нас в голове,

в памяти,
в воображении или представлении,

что, если я действительно хочу
поменять свою жизнь,

я должен непременно начать с сознания.

Опять же, это не ново.

Шекспир и стоики
говорили об этом много веков назад,

однако Шекспиру не нужно было разгребать
по 200 электронных сообщений в день.

(Смех)

Насколько мне известно,
стоики не сидели в Facebook.

Мы прекрасно понимаем, что в нашей

полной требований жизни то,
что востребовано больше всего, —

это мы сами.

Где бы мы ни находились,
в любое время суток

наши начальники, спаммеры, родители
могут добраться до нас.

Социологи обнаружили,
что в последние годы

американцы работают меньше,
чем 50 лет назад,

но они чувствуют,
что на самом деле работают больше.

Мы всё больше окружены устройствами

для сохранения времени, но его,
кажется, всё чаще не хватает.

Мы с лёгкостью связываемся с людьми

в отдалённых уголках планеты,

но иногда в процессе мы теряем контакт

с самими собой.

Путешествуя, я был очень удивлён, поняв,

что зачастую именно те люди,

которые помогли нам
преодолеть тысячи километров,

не желают никуда идти.

Другими словами, именно люди,

создавшие технологии,

которые помогли преодолеть
многие ограничения прошлого,

прекрасно понимают
необходимость некоторых ограничений,

особенно когда речь заходит о технологии.

Однажды я побывал
в штаб-квартире Google.

Я увидел много из того,
о чём вы наслышаны:

дома на деревьях, батуты,

сотрудников, тратящих
20% рабочего времени

на полёты фантазии.

Но что ещё более
удивило меня, так это то,

что, пока я ожидал электронный пропуск,

один из сотрудников рассказал мне,

что он хочет начать обучать коллег,
занимающихся йогой,

как стать тренером по йоге;

другой рассказал мне,
что собирается написать книгу

о внутренней поисковой системе человека

и о том, как наука эмпирически показала,

что остановки, или же медитация,

могут не только улучшить здоровье
и очистить сознание,

но и развить эмоциональный интеллект.

В Силиконовой долине у меня есть друг.

Он всеми силами поддерживает

развитие современных технологий.

Он является соучредителем
журнала Wired — это Кевин Келли.

Последнюю свою книгу
о новейших технологиях

Кевин написал не на смартфоне,
ноутбуке или компьютере.

Как и многие в Силиконовой долине,

он строго придерживается

так называемого «шаббата Интернета»,

в течение которого на 24 или 48 часов

люди полностью отключают Интернет,

чтобы определить свои дальнейшие шаги

до того, как снова появиться онлайн.

Единственное, что, пожалуй,
технологии не всегда нам давали, —

это осознание того, как сделать
использование технологий мудрым.

И если подумать о шаббате,

подумайте о Десяти заповедях —

слово «святой» употребляется там
только один раз —

при упоминании Шаббата.

Я открываю
еврейскую священную книгу Торы —

самая длинная её глава
как раз о Шаббате.

Мы все знаем,
что сегодня пустое пространство

стало величайшей роскошью.

Многим музыкальным композициям
именно пауза

даёт красоту и наполняет их формой.

Как писатель, я часто стараюсь

оставить много свободного места
на странице,

чтобы читатели смогли додумать мои мысли

и дать своей фантазии разыграться.

В физическом мире многие из нас,

по возможности, стараются обрести

дом на природе, второй дом.

У меня никогда не было
такой возможности,

но я помню, что как только я хотел,

я обретал этот второй дом,

просто устраивая себе выходной день.

Это совсем нелегко, ведь бóльшая часть

этого выходного дня
уходит на мысли о том,

сколько дополнительной работы
свалится на меня завтра.

Иногда я думаю, что мне проще было бы
отказаться от мяса,

секса или вина, нежели от прочтения
электронной почты.

(Смех)

И каждый раз, когда я беру
три дня для уединения,

часть меня чувствует себя виноватой:
я оставляю жену одну,

я не смогу прочесть
бесконечные якобы срочные сообщения

от моих начальников,

и, возможно, я пропущу
день рождения какого-нибудь друга.

Но как только я достигаю
места уединения,

я понимаю, что только там

я смогу найти что-то новое,
творческое и радостное,

чтобы потом поделиться с женой,
начальниками и друзьями.

В противном случае

я просто навязываю им
моё истощение и невнимание,

что совсем уж нехорошо.

Когда мне было 29 лет,

я решил заново начать жизнь

и никуда не бежать.

Однажды я возвращался с работы,

была полночь.
Проезжая Таймс-сквер в такси,

я понял: я несусь по жизни
настолько быстро,

что мне просто за ней не угнаться.

С того момента моя жизнь

превратилась в ту,
о которой я мечтал с самого детства.

У меня было много
интересных друзей и коллег,

у меня была хорошая квартира
на Парк Авеню и на 20-й улице.

У меня была интересная работа —
я писал о мировых событиях.

Но я просто не имел возможности
отделиться от всего этого,

чтобы просто прислушаться к себе,

чтобы понять,
был ли я на самом деле счастлив.

Так, я променял эту роскошную жизнь

на однушку на окраине Киото, Япония.

Этот город был местом,
которое уже давно сильным,

таинственным образом притягивало меня.

Ещё ребёнком я часто

наталкивался на изображения Киото и,
казалось, видел знакомые места.

Я узнавал их ещё до того,
как посмотреть на изображение.

Как вы знаете,

это красивый город, окружённый холмами,

наполненный более 2 000
храмами и святынями,

в котором люди никуда не спешат
вот уже более 800 лет.

Спустя некоторое время после того,
как я перебрался в Киото, я основался там,

где живу до сих пор с моей женой,
а раньше и с детьми.

Это двухкомнатная квартира
вдали от всего;

у нас нет ни велосипеда, ни машины,

ни телевизора,
который я мог бы понимать.

И я всё ещё должен помогать
дорогим мне людям

как писатель-путешественник
и журналист,

что точно не очень хорошо
для продвижения по службе,

культурной жизнеспособности

или социальных развлечений.

Но я осознал, что именно это
дало мне то, чего я так желал:

дни

и часы.

Я забыл, что такое мобильный телефон.

Я больше не смотрю на часы;

каждое утро, когда я просыпаюсь,

передо мной, как огромное поле,

простирается целый день.

А если жизнь преподносит
неприятные сюрпризы,

что от раза к разу случается:

доктор входит в комнату

с траурным выражением лица

или водитель в машине прямо перед моей
теряет управление на дороге,

я знаю, глубоко в душе,

что именно то время,
когда я никуда не бежал,

даст мне гораздо больше
сил на будущее, чем то,

что я провёл, колеся по Бутану
или острову Пасхи.

Я всегда буду путешественником —

моя жизнь зависит от путешествий.

Их прелесть именно в том,

что они помогают привнести спокойствие

в движение и волнение мира.

Однажды я сел на самолёт
во Франкфурте, Германия.

Молодая немка села рядом со мной,

мы дружески поговорили

около получаса,

а затем она отвернулась

и неподвижно просидела 12 часов.

Она ни разу не включила монитор,

не взяла в руки книгу,
она даже не спала.

Она просто спокойно сидела,

и что-то из её ясности и спокойствия
передалось и мне.

Я заметил: сегодня всё больше и больше
людей принимают сознательные меры,

чтобы высвободить
пространство в их жизни.

Некоторые отправляются
в никому не известные места,

где за несколько сотен долларов в день

вас попросят сдать телефон и компьютер

сразу по приезду.

Некоторые из моих знакомых перед сном

не просматривают сообщения

и не смотрят видео на YouTube.

Вместо этого они выключают свет
и слушают музыку.

Они будут спать гораздо лучше

и проснутся более отдохнувшими.

Однажды мне посчастливилось

съездить в высокие, тёмные горы
возле Лос-Анджелеса,

где великий и всенародно любимый

поэт и исполнитель Леонард Коэн

прожил монахом много лет

в монастыре Mount Baldy Zen Center.

Я не был удивлён,

когда в возрасте 77 лет он выпустил диск
и намеренно присвоил ему совсем уж

непривлекательное название
«Старые идеи». [англ. — “Old Ideas”]

Альбом возглавил чарты в 17 странах,

попал в первую пятёрку ещё в девяти.

Что-то внутри нас жаждет

той интимности и глубины,
которую мы получаем от людей,

которые находят время и силы,
чтобы остановиться и никуда не бежать.

Думаю, у многих, как и у меня,
есть ощущение,

что мы стоим перед огромным экраном,

шумным и переполненным людьми,

который меняет изображение
каждую секунду.

Этот экран и есть наша жизнь.

Только отойдя от него, как можно дальше,

и остановившись вдалеке,

можно на самом деле понять,

что изображено на полотне.

Некоторые делают это за нас,
останавливаясь.

В эпоху постоянного ускорения

ничто не может быть более ободряющим,
чем замедление.

В эпоху рассеянности

ничто не может быть более роскошным,
нежели заострение внимания.

В эпоху бешеных скоростей

ничто не может быть так важно,
как остановка и отдых.

Следующий отпуск вы можете провести

в Париже, на Гавайях
или в Новом Орлеане.

Уверен, вы прекрасно проведёте время.

Но если вы хотите вернуться домой
живыми, полными свежих надежд

и с любовью к этому миру,

думаю, что вам нужно серьёзно подумать
над тем, чтобы просто остановиться.

Спасибо.

(Аплодисменты)