Почему бизнес может быть полезен в решении социальных проблем

Почему мы обращаемся к некоммерческим, неправительственным организациям и правительствам для решения величайших общественных проблем? Майкл Портер признаёт, что на его мнение влияет его работа в качестве профессора бизнес-школы, но он хочет, чтобы вы послушали его аргументы в пользу того, чтобы дать бизнесу попытаться решить такие массивные проблемы, как изменение климата и плохой доступ к воде. Почему? Потому что если бизнес решает проблему, он получает прибыль, а это, в свою очередь, позволяет расти самому решению.

Я думаю, мы все прекрасно знаем,

что современный мир полон проблем.

Мы слышим про них

сегодня, вчера и каждый день
уже на протяжении десятилетий.

Серьёзные проблемы, большие проблемы,
неотложные проблемы.

Плохое питание, плохой доступ к воде,

изменение климата, исчезновение лесов,

недостаток профессиональных навыков,
небезопасность, нехватка еды,

плохое здравоохранение,
загрязнение окружающей среды.

Одна проблема за другой,

но, что действительно
отличает наше время

от любого другого времени,
что я повидал на своём веку,

так это понимание этих проблем.

Мы все очень хорошо осведомлены.

Так почему же нам так трудно

решать эти проблемы?

Это вопрос, над которым
я бьюсь уже долгое время,

исходя из моего разнообразного опыта.

Я не спец по социальным проблемам.

Я тот, кто работает с бизнесом,

помогает бизнесу делать деньги.

Боже упаси.

Так почему же у нас так много трудностей

с этими социальными проблемами,

и есть ли там на самом деле
какая-нибудь роль для бизнеса,

и если да, то что это за роль?

Чтобы ответить на этот вопрос, я думаю,

мы должны отступить и подумать о том,

как мы воспринимали и обдумывали

и сами проблемы и их решения

для этих мощных социальных вызовов,
стоящих перед нами.

Многие, наверное,
сейчас считают сам бизнес

проблемой, или, по крайней мере,
одной из проблем

среди многих социальных вызовов,
с которыми мы сталкиваемся.

Вспомните об индустрии быстрого питания,

фармацевтической отрасли,
банковском секторе.

Это плохой момент в истории

в отношении бизнеса.

Бизнес не воспринимается как решение.

Для большинства людей
он сейчас видится как проблема.

И во многих случаях так оно и есть.

В бизнесе много плохих игроков,

поступивших неправильно,

что на самом деле
только усугубило проблему.

Поэтому такое мнение, пожалуй, оправдано.

Что мы сделали для того,
чтобы увидеть решение

этих социальных проблем,

этих многих спорных вопросов,
с которыми мы встречаемся в обществе?

Что ж, мы были склонны видеть решения

в виде различных
неправительственных организаций,

в виде правительства,

в виде благотворительности.

Действительно, замечательный тип
организационной единицы нашего времени —

это огромный рост
числа неправительственных

и общественных организаций.

Это необыкновенная,
новая организационная форма,

которая возникла на наших глазах.

Безграничные инновации,
огромная энергия,

обширный талант был мобилизован

посредством этой структуры,

чтобы попытаться разобраться
со всеми этими вызовами.

И многие из нас здесь
глубоко задействованы в этом.

Я — профессор бизнес школы,

но вообще-то я создал, я думаю,
уже четыре некоммерческие организации.

Всякий раз, когда я
заинтересовывался и узнавал

о социальной проблеме,
это было тем, что я делал —

создавал некоммерческую организацию.

Мы думали, что именно таким образом
следует бороться

с этими проблемами.

И даже профессор бизнес-школы
думал таким же образом.

Но я полагаю, в данный момент,

мы думаем так уже довольно долгое время.

Мы знали об этих проблемах десятилетиями.

У нас есть десятилетия опыта

с нашими неправительственными
и государственными организациями,

и существует суровая реальность.

Суровая реальность состоит в том,
что мы не достигаем

успеха с достаточной скоростью.

Мы не выигрываем.

Эти проблемы всё ещё
кажутся очень устрашающими

и очень неподатливыми,

и любые решения, которых мы достигаем —

это малые решения.

Мы делаем постепенный прогресс.

Какую фундаментальную проблему мы имеем

при работе
с этими социальными проблемами?

Если мы отбросим всю сложность,

то мы имеем проблему масштабируемости.

Мы не можем масштабировать.

Мы можем двигаться вперёд.
Мы можем показать преимущества.

Мы можем показать результаты.
Мы можем сделать вещи лучше.

Мы помогаем. Мы делаем лучше.
Мы делаем хорошо.

Но мы не можем масштабировать.

Мы не можем воздействовать
на эти проблемы в полном объёме.

Почему так?

Потому что у нас нет ресурсов.

И сейчас это совершенно очевидно.

И сейчас это очевиднее,
чем на протяжении последних десятилетий.

Просто недостаточно денег

чтобы работать с любыми
из этих проблем в масштабе

с использованием текущей модели.

Недостаточно налоговых поступлений,

недостаточно
благотворительных пожертвований,

чтобы работать с этими проблемами так,
как мы работаем с ними сейчас.

Мы обязаны посмотреть
в лицо этой реальности.

И дефицит ресурсов

для работы с этими проблемами
только растёт,

определённо в развитом мире, сегодня —

со всеми имеющимися
фискальными проблемами.

Но, если фундаментально
это проблема ресурсов,

то где тогда находятся
ресурсы в обществе?

Как эти ресурсы
на самом деле создаются,

ресурсы, которые нам
понадобятся для работы

со всеми этими социальными вызовами?

Я думаю, ответ здесь совершенно очевиден:

Они находятся в бизнесе.

Всё благосостояние вообще-то
создаётся бизнесом.

Бизнес создаёт благосостояние

когда он с выгодой
удовлетворяет потребности.

Таким образом создаются
все материальные блага.

Именно удовлетворение
потребностей с выгодой

приводит к налогам,

а это приводит к доходам

и это приводит
к благотворительным пожертвованиям.

Все ресурсы происходят отсюда.

На самом деле только бизнес
может создавать ресурсы.

Другие учреждения могут их использовать

для выполнения важной работы,

но только бизнес может их создавать.

А бизнес создаёт их,

когда он способен удовлетворить
потребность с выгодой.

В подавляющем большинстве случаев

ресурсы создаются бизнесом.

Тогда следующий вопрос —
как нам к этому подключиться?

Как нам к этому подключиться?

Бизнес создаёт эти ресурсы,

когда он получает прибыль.

Эта прибыль является
той небольшой разницей

между ценой и стоимостью,
необходимой для производства

того решения, которое создал бизнес,

для той проблемы,
которую они пытаются решить.

Но эта прибыль и есть волшебство.

Почему? Потому что прибыль
позволяет любому решению

созданному нами

быть бесконечно масштабируемым.

Потому что если мы
можем получить прибыль,

мы можем сделать это
для 10, 100, миллиона,

100 миллионов, миллиарда.

Решение становится самоподдерживающимся.

Вот что делает бизнес,

когда он получает прибыль.

Теперь какое это всё имеет отношение

к социальным проблемам?

Одна из точек зрения такова —
давайте возьмём эту прибыль

и перенаправим в социальные проблемы.

Бизнес должен давать больше.

Бизнес должен нести
большую ответственность.

И это и есть тот путь,
которому мы следуем

в бизнесе.

Однако опять же, тот путь,
которым мы следуем,

не приводит нас туда, куда нужно.

Я начинал как профессор по стратегии,

и я всё ещё профессор по стратегии.

Я горжусь этим.

Но с годами я также

всё больше и больше работал
над социальными проблемами.

Я работал над здравоохранением,
окружающей средой,

экономическим развитием,
борьбой с бедностью,

и по мере того, как я больше и больше
работал в социальной сфере,

я начал замечать кое-что,

что оказало глубокое влияние на меня

и в некотором роде, на всю мою жизнь.

Здравый смысл в экономике

и его отражение в бизнесе
исторически таковы,

что на самом деле существует компромисс

между общественной производительностью
и экономической производительностью.

Здравый смысл состоит в том,

что бизнес на самом деле
получает прибыль,

вызывая социальную проблему.

Классический пример —
загрязнение окружающей среды.

Если бизнес загрязняет окружающую среду,
то он получает больше денег,

чем если бы он попытался
уменьшить загрязнение.

Уменьшение загрязнения стоит дорого,

поэтому бизнес не хочет это делать.

Выгодно иметь
небезопасную производственную среду.

Иметь безопасную производственную среду
слишком дорого,

поэтому бизнес зарабатывает больше денег,

если у него нет безопасной рабочей среды.

Таков здравый смысл.

Масса компаний склонилась
к этому здравому смыслу.

Они сопротивлялись
улучшению окружающей среды.

Они сопротивлялись
улучшению условий труда.

Я думаю, этот образ мышления привёл

к значительной части из того поведения,

что мы теперь критикуем в бизнесе,

что я теперь критикую в бизнесе.

Но чем глубже я погружался
во все эти общественные проблемы,

одна за одной,

и вообще-то, чем больше
я пытался решить их,

сам, лично, а в нескольких случаях

посредством некоммерческих организаций,
в которых я участвовал,

тем больше я находил, что реальность

является противоположностью.

Бизнес не получает выгоду,

вызывая общественные проблемы,

вообще ни в каком
фундаментальном здравом смысле.

Это очень упрощённое представление.

Чем глубже мы погружаемся в эти проблемы,

тем больше мы начинаем понимать,

что на самом деле
бизнес получает прибыль,

от решения социальных проблем.

Вот откуда приходит реальная прибыль.

Давайте возьмём
загрязнение окружающей среды.

Сегодня мы выяснили, что на самом деле

уменьшение загрязнения
и вредных выбросов

создаёт прибыль.

Это сберегает деньги.

Это делает бизнес
более продуктивным и эффективным.

Ресурсы не теряются.

Обладание более безопасным
рабочим окружением,

и предотвращение несчастных случаев,

делает бизнес более прибыльным,

потому что это признак хороших процессов.

Несчастные случаи
дороги и являются роскошью.

Проблема за проблемой за проблемой,
мы начинаем понимать,

что вообще-то не существует компромисса

между общественным прогрессом

и экономической эффективностью

ни в каком
фундаментальном здравом смысле.

Ещё одна проблема — здоровье.

Я имею в виду, мы обнаружили,
что вообще-то

здоровье сотрудников — это нечто,

чем бизнес должен очень дорожить,

потому что здоровье
позволяет этим сотрудникам

быть более продуктивными
и приходить на работу,

а не отсутствовать.

Более глубокая работа,
новая работа, новое мышление

на связке между
проблемами бизнеса и общества

на самом деле показывает,
что существует фундаментальное,

глубокое взаимодействие,

в особенности если вы не думаете
в очень короткой перспективе.

В очень короткой перспективе,
иногда вы можете

одурачить себя, думая,

что цели являются
фундаментально противоположными,

но в дальней перспективе,
в конечном счёте мы обнаруживаем

в каждой области, что это просто неверно.

Так как же мы могли бы

подключиться к мощи бизнеса

для решения фундаментальных проблем,

с которыми мы имеем дело?

Представьте себе, что мы могли бы сделать это,
потому что если бы мы смогли сделать это,

мы смогли бы масштабировать.

Мы смогли бы подключиться
к этому огромному хранилищу ресурсов

и этой организационной ёмкости.

И знаете, что?
Это наконец происходит сейчас,

частично благодаря таким людям, как вы,

кто поднимал эти проблемы

на протяжении многих лет и десятилетий.

Мы видим организации,
такие как Dow Chemical,

возглавляющие
революционный переход от транс-жиров

и насыщенных жиров со своими
инновационными новыми продуктами.

Вот пример Jain Irrigation.

Это компания, которая сделала доступной
технологию капельного орошения

для тысяч и миллионов фермеров,

значительно уменьшая использование воды.

Мы видим такие компании, как бразильская
лесоводческая компания Fibria,

которая выяснила, как избежать

уничтожения старого леса

и использовать эвкалипт,
и получать значительно больший урожай

с гектара древесной массы

и делать значительно больше бумаги,
чем вы могли бы произвести,

вырубая эти старые деревья.

Вы видите такие компании,
как Cisco, которые учат

на данный момент четыре миллиона человек
навыкам в ИТ

вообще-то, да, быть ответственными,

но помочь расширить возможность

для распространения ИТ технологий

и вырастить целый бизнес.

Сегодня для бизнеса существует
фундаментальная возможность

повлиять на эти общественные проблемы
и решить их,

и эта возможность

является наибольшей бизнес-возможностью,

которую мы видим в бизнесе.

Вопрос в том,
как мы можем уговорить бизнес

принять этот вопрос общей ценности?

Вот что я называю общей ценностью:

решение общественной проблемы
с помощью бизнес-модели.

Это общая ценность.

Общая ценность — это капитализм,

но это более совершенный тип капитализма.

Это капитализм,
каким в конечном счёте он должен быть,

удовлетворяющий важные потребности,

не конкурирующий постоянно

за незначительные различия
в свойствах продукта

и долю рынка.

Общая ценность — это когда мы можем
создавать общественную ценность

и экономическую ценность одновременно.

Это поиск таких возможностей,

которые высвободят величайшую
возможность, которая есть у нас —

на самом деле решить
эти общественные проблемы,

потому что мы можем масштабировать.

Мы можем обратиться к общей ценности
на нескольких уровнях.

Это реально. Это происходит.

Однако для того, чтобы заставить
это решение работать,

мы должны изменить то,
как бизнес видит сам себя,

и к счастью, этот процесс уже идёт.

Бизнес попался в ловушку здравого смысла,
который говорит,

что они не должны беспокоиться
об общественных проблемах,

что это возникло как бы на стороне,

что кто-то другой занимается этим.

Сейчас мы видим компании,

которые принимают эту идею.

Но мы также должны осознавать, что бизнес

не собирается делать это
настолько же эффективно,

как если бы неправительственные
организации и правительство

работало бы в партнёрстве с бизнесом.

Новые неправительственные организации,
которые действительно совершают прорыв,

это те, кто нашли эти партнёрства,

которые нашли эти пути
для совместной работы.

Правительства, которые
добиваются наибольшего прогресса,

это правительства, которые нашли способы

достигать общей ценности в бизнесе,

вместо позиционирования себя,
как единственного игрока,

который должен отдавать приказы.

И у правительства есть много способов,
которыми оно может воздействовать

на желание и возможности компаний

конкурировать в этом направлении.

Я думаю, что если мы сможем дать бизнесу
возможность увидеть себя по-другому,

и если мы сможем дать другим
возможность увидеть бизнес по-другому,

мы сможем изменить мир.

Я это знаю. Я это вижу.

Я чувствую это.

Я думаю молодые люди,

мои студенты Гарвардской бизнес-школы,
понимают это.

Если мы сможем преодолеть это разделение,

беспокойство, напряжение,

это ощущение, что мы

фундаментально не сотрудничаем

в решении данных социальных проблем,

то мы всё сможем,

и, в итоге, я думаю,

мы придём к решениям.

Спасибо.

(Аплодисменты)