Комиксы с вопросами «Что, если?»

Автор веб-комиксов Рэндел Манро отвечает на простые вопросы «Что, если?», используя математику, физику, логику и бесстрастный юмор. Например: что будет, если ударить по мячу, который движется со скоростью света? В своей увлекательной речи, отвечая на вопрос про информационные хранилища Google, Манро извилистым путём приходит к подробному до комичности ответу — из которого, т-с-с-с, можно кое-что узнать.

На моём сайте посетители каждую неделю

задают мне гипотетические вопросы,

а я пытаюсь ответить на них,

опираясь на знания в области математики,

естествознания и комиксов.

Например, как-то меня спросили,

что будет, если ударить по мячу,

который летит со скоростью,
равной 90% от скорости света?

Я всё обдумал и высчитал.

Обычно если предмет летит,

воздух обтекает его,

но в данном случае мяч летит так быстро,

что молекулы воздуха не успевают

расступиться перед ним.

Мяч врежется прямо в них,

и столкновение с молекулами воздуха

высвободит из мяча азот,

углерод и водород,

расщепляя их на мельчайшие частицы

и создавая в окружающем воздухе

термоядерную реакцию.

Так возникнет поток рентгеновских лучей,

который вместе с гипотетическими частицами

образует пузырь, наполненный плазмой,

центр которого будет располагаться
в круге подающего,

причём он будет передвигаться

чуть-чуть быстрее мяча.

Примерно через 30 наносекунд

место отбивающего будет
ещё слишком далеко,

и свет не успеет достигнуть его,

то есть отбивающий будет видеть,

как подающий собирается
бросить мяч,

и понятия не будет иметь,
что что-то не так.

(Смех)

Через 70 наносекунд

мяч долетит до отбивающего,

во всяком случае, то облако плазмы,

которое когда-то было мячом;

поглотит биту, отбивающего,

принимающего, судью,

начнёт расщеплять их

и одновременно тащить назад,

через заграждение, которое тоже
будет расщепляться.

Если наблюдать всё это

с холма,

в идеале — подальше,

можно увидеть яркую вспышку света,

которая через несколько секунд потускнеет,

затем — взрывную волну,

разрывающую на куски деревья и дома

по пути от стадиона,

и, в конце концов, грибовидное облако,

поднимающееся над разрушенным городом.
(Смех)

В правилах Главной лиги бейсбола

на этот счёт нет полной ясности,

но — (Смех) — если прочесть правила
под номерами 6.02 и 5.09,

то в такой ситуации, наверное,

можно считать, что отбивающий
пропустил подачу

и может становиться на первую базу,

если она ещё не уничтожена.

Вот на такие вопросы я и отвечаю.

Кроме того, мне присылают

немало других странных вопросов.

Один раз меня спросили: «Какой способ

спрятать тело самый лучший и быстрый

с научной точки зрения?

Ответьте, пожалуйста, поскорее!»

Ещё мне как-то писали

с просьбой доказать,

можно ли снова найти любовь,

если сердце было разбито?

А ещё люди присылают вопросы,

явно взятые из домашнего задания,

чтобы я выполнил его за них.

Но однажды, пару месяцев назад,

я получил вопрос, касающийся Google.

Если бы все цифровые данные в мире
хранились на перфокартах,

какого размера было бы
информационное хранилище Google?

Те, кто работает в Google, не очень-то
распространяются о своей деятельности,

так что никто не знает наверняка, каким
количеством данных они располагают.

Сколько информационных центров у Google
тоже никому доподлинно не известно,

кроме самих сотрудников.

Я, между прочим, встречал нескольких,

пытался расспрашивать их,
но они не выдают секретов.

Тогда я решил попробовать
догадаться сам,

учитывая несколько факторов,

прежде всего — деньги.

Компании Google приходится обнародовать
данные о своих расходах,

и исходя из этого можно предположить,

сколько информационных центров
они могут строить,

ведь крупный информационный центр стоит
вполне определённую сумму денег.

Кроме того, они наверняка

занимают значительную нишу

на мировом рынке жёстких дисков.

По приблизительным подсчётам,

каждую минуту-две

у Google отказывает один жёсткий диск.

Тогда они выбрасывают его,

заменяя новым.

Так что у них много жёстких дисков.

Принимая во внимание финансы,

можно предположить, сколько у них
информационных центров.

Ещё стоит учесть электроэнергию.

Можно исходить из того, сколько электричества
им необходимо,

ведь для работы серверов нужно
определённое количество электроэнергии.

Google использует её эффективней многих,

но всё же у них есть
свои базовые требования,

из чего можно сделать вывод

о примерном количестве их серверов.

Можно ещё взять в расчёт площадь —

какого размера

известные вам информационные центры?

Какая у них площадь?

Сколько телекоммуникационных стоек
там бы поместилось?

Про некоторые центры

можно узнать и то, и другое.

Можно узнать их расходы,

к тому же, так как им нужно
заключать договор

с местными властями

для обеспечения электроэнергии,

можно узнать подробности сделки

и сделать вывод о количестве
расходуемого электричества.

Затем, держа в уме соотношение
полученных чисел,

можно подсчитать, каковы будут эти цифры

в случае с центрами, о которых

у вас нет данных.

Допустим, вам известна только площадь —

можно использовать ту же пропорцию

для расчёта электроэнергии.

То же самое можно выполнить
со многими другими числами,

например, с приблизительно высчитанным
количеством запоминающих устройств,

серверов, дисководов на каждый сервер,

в каждом случае используя
уже известную информацию,

чтобы сузить пространство
возможных догадок

по поводу неизвестного.

Мы словно ходим кругами
вокруг нужного нам числа,

и это очень интересно.

Подсчёты не так уж сложны,

мы как будто всего-навсего

разгадываем судоку.

Так вот, я обдумал все эти данные,

провёл день-два в исследованиях.

Но кое-что я не учёл.

Можно ведь почитать
объявления о вакансиях,

которые публикует Google.

Исходя из этого, можно предположить,
где находятся их сотрудники.

Иногда люди,
приходя в информационный центр,

фотографируют его на телефон
и выкладывают в Интернет.

Конечно, так делать не положено,

но из этих снимков можно узнать кое-что
об их аппаратном обеспечении.

А ещё можно просто поговорить
с курьерами по доставке пиццы.

Оказывается, они знают местоположение
всех информационных центров Google,

по крайней мере, тех, где работают люди.

Но я и без того всё рассчитал —

и, думаю, мои подсчёты верны.

По моим оценкам, все операции Google

помещаются в 10 эксабайтах данных,

и ещё около пяти эксабайтов

хранятся в автономной памяти
на стримерах,

из чего становится ясно, что Google

наверняка располагает наибольшим
количеством данных в мире.

Я рассчитал, сколько это должно быть,

и получилось впечатляющее число.

Гораздо больше, чем любая другая
организация в мире,

насколько мне известно.

Есть парочка других претендентов —

в их числе многие назвали бы
Агентство национальной безопасности.

Используя те же самые методы,

можно проанализировать
информационные центры АНБ

и догадаться — ну, понимаете, никто
не знает наверняка, что там происходит,

но совершенно ясно, что их работу

не сравнить с Google по масштабу.

Всё подсчитав, я подумал

кое о чём ещё:

сколько перфокарт потребовалось бы?

На перфокарте помещается

примерно 80 знаков,

в коробку входит
примерно 2 тысячи перфокарт,

и если разложить их, скажем,

по территории Новой Англии,
откуда я родом,

они заняли бы всю площадь региона,

а толщина слоя составляла бы
чуть меньше пяти километров,

что примерно в три раза толще

льда, покрывавшего Землю
в последнем ледниковом периоде

около 20 тысяч лет назад.

Так что это было бы непрактично.

Но, по-моему, результата лучше
я бы не достиг.

Я опубликовал его на своём сайте,

не ожидая получить ответ от Google,

ведь они держат все свои операции
в большом секрете

и, конечно, не стали бы отвечать
на мои вопросы.

Тогда я смирился и сказал себе:

«Ладно, видимо, этого никогда не узнать».

Но чуть позже, спустя пару недель,

я получил сообщение от Google:

«Слушай-ка, у нас есть для тебя
один конверт».

Я забрал его, вскрыл,

а там были перфокарты. (Смех)

Фирменные перфокарты Google.

На них было куча дырок,

и я сказал: «Ладно, спасибо,

но что же на них хранится?»

Я открыл их с помощью
специальной программы,

и оказалось,

что это была головоломка.

В ней был код,

я попросил друзей о помощи,

мы взломали его,
внутри оказался ещё один код,

дальше были уравнения,

мы их решили,

и в конце концов выскочило
сообщение от Google —

официальный ответ на мою статью:

«Без комментариев».

(Смех) (Аплодисменты)

Мне нравится высчитывать такие штуки.

Не то чтобы я люблю именно математику —

я много считаю, но мне не нравятся

подсчёты ради подсчётов.

Что я на самом деле люблю —

так это браться за что-то уже известное

и, перемещая туда-сюда символы
на листке бумаги,

находить неизвестное

и удивительное.

У меня есть много глупых вопросов,

и мне нравится, что иногда математика

помогает ответить на них.

А иногда нет.

В одном письме, которое я получил

от анонимного читателя

с пометкой «Срочно»,

был вот такой вопрос:

«Если бы у людей были колёса
и они могли бы летать,

чем бы они отличались от самолётов?»

Срочно. (Смех)

Думаю, есть и другие вопросы,

на которые математика
просто не в силах ответить.

Спасибо.

(Аплодисменты)