Как стереотипные представления о поколениях мешают нам на работе

Молчаливое поколение, бэби-бумеры, поколение X, миллениалы, поколение Z — мы работаем все вместе. Как наши предположения друг о друге мешают нам работать и лучше общаться? Социальный психолог Лиа Джордж показывает, что у нас больше общего, чем отличий, и предлагает полезную тактику для управления коллективами, где работают нескольких поколений.

Впервые в современной истории Америки

у нас на работе
взаимодействуют пять поколений.

Ветераны, родившиеся
между 1922 и 1943 годами,

известны как Величайшее поколение,
как зрелые, как молчаливые.

Они известны своей самоотверженностью,

уважением к власти и к работе,
которая сама по себе считается наградой.

Бумеры пришли вскоре после этого,
родившись между 1944 и 1960 годами.

Это поколение характеризуется
упорным трудом.

Мы можем поблагодарить это поколение
за термин «трудоголик».

Они ценят конкуренцию,
они любят эффективное взаимодействие.

И они думают о выходе на пенсию,
если они ещё не вышли на пенсию.

Поколение X известно
как потерянное поколение,

безнадзорное поколение,
родившееся между 1961 и 1980 годами.

Это самое немногочисленное поколение,

зажатое между бумерами и миллениалами.

В этом поколении больше разводов,

чем в любом прежнем поколении.

Они были первыми, кто рассказал нам
о балансе между работой и личной жизнью,

и первыми, кто стал требовать
этого на рабочем месте.

А потом миллениалы,
поколение «каждый получает награду»,

родившиеся между 1981 и 2000 годами.

Они не застали время,
когда в доме не было технологий.

Они невероятно прагматичны,
они полны надежд и решительны.

Они думают, что изменят мир,

на самом деле, я верю,
что они это сделают.

Они могут быть иногда
немного идеалистичны,

но только в последние несколько лет,

мы видели, что миллениалы
обогнали поколение X

и стали наиболее представленным
поколением в рабочей силе.

На самом деле, более одного
из трёх человек в рабочей силе США

являются миллениалами.

И скоро к нам присоединится
поколение Z, родившееся после 2000 года,

наши старшеклассники
или выпускники средней школы.

Теперь, если вы откроете интернет-браузер,

посмотрите на Амазон,

поищете в любой из ваших поисковых систем,

вы можете предположить, что
на рабочем месте буквально идёт война.

Мы видим в блогах такие темы,

как «Семнадцать причин почему
миллениалы — худшее поколение»,

«Почему бэби-бумеры всё испортили»,

или «Соединяя великий
разрыв между поколениями».

Похоже на новую «Вестсайдскую историю»:

бумеры заходят в одну дверь,

миллениалы — в другую дверь, вестибюль,

бьются друг с другом весь день,
сетуют, идут домой, делают то же самое,

снова на работу, так?

Хорошо, а если я скажу, что
эти поколения могут не существовать?

Я некоторое время думала
об этом и исследовала это,

я и коллеги-исследователи не уверены,

что эти поколения точно существуют.

И если мы можем согласиться,
что эти группы вообще существуют,

мы точно не договоримся,
кто к ним принадлежит.

Они охватывают диапазон около 20 лет.

Значит, в любой момент истории,

годовалый и 20-летний разделяют
одну и ту же систему ценностей,

хотят одного и того же на работе,

имеют одинаковые стереотипы,
работающие за и против них.

На самом деле, в разных частях мира
определяют эти поколения по-разному.

Так что мы не можем даже сравнивать
поколения в разных уголках мира.

И эти стереотипы о каждом поколении

во многом создали это
самоисполняющееся пророчество,

что люди начинают действовать,
как будто они часть этого поколения,

потому что мы сказали вслух,
что это поколение реально.

Я не уверена, что это так.

На самом деле, эта идея поколений

глубоко укоренилась
в культуре Соединённых Штатов.

Когда мы говорим о поколениях,

люди точно знают, о чём мы говорим.

На самом деле, люди имеют
много мыслей и чувств

по поводу всех этих поколений.

Расскажу вам, откуда я это знаю.

Я сделала то,

что делает энергичный американец
и начинающий преподаватель,

когда у него есть вопрос.

Я кое-что погуглила.

И вот что я узнала.

Google основан на алгоритмах,

которые указывают
часто используемые термины,

или возможные запросы, основанные
на том, что ищут другие люди

на схожие темы.

Это дало мне хорошее понимание того,
что думают люди

о каждом из этих поколений.

Взгляните.

Я узнала, что бэби-бумеры консервативны,

американцы считают, что они глупые.

Худшее поколение, они злые,

видимо, они расисты,
и они играют важную роль.

Глядя на поколение X,

Я узнала, что поколение X —
циничная группа,

они злые,

они известны как потерянное
поколение — мы знаем это;

они самое малочисленное поколение.

Видимо, они тоже глупы.

(Смех)

И, в основном, они
разочаровались в бэби-бумерах.

Хорошо, миллениалы,
это то, что я узнала о нас.

Итак, мы одержимы едой.

(Смех)

Мы тоже глупые, ах!

Мы ленивы, мы чувствительны, нас уволили,

нас также ненавидят,
а мы думаем, что мы важны.

И, пожалуй, самый ужасающий результат
поиска в интернете —

Поколение Z — пропащие.

(Смех)

Итак, пять лет я разговаривала
с лидерами и рядовыми сотрудниками

в самых разных организациях.

И вот что я осознала.

Поколения не стали частью разговора —

поколения стали главной темой на работе.

Я узнала,

что мы работаем, исходя из предположения,
что эти результаты Google верны.

И я думаю, что организации сейчас
отчаянно пытаются

понять, как «управлять» коллективом,
где работают много поколений.

«Управлять» этим.

Мы управляем всем чем угодно.

Мы готовимся к этой волне миллениалов,
которая придёт на работу.

то есть мы готовимся к ураганам, верно?

Мы готовимся к сдаче тестов,
мы готовимся к стихийным бедствиям.

Почему мы готовимся к приходу
23-летних на работу?

(Смех)

Я говорила с этими организациями

и услышала удивительные вещи о том,
что они работают

над созданием рабочего
пространства, где все ладят,

независимы и чувствуют, что процветают.

Но я также услышала некоторые
действительно невероятные идеи,

как управлять разновозрастным коллективом.

Вы готовы?

Вот что я увидела.

Я посетила организацию,

где использовали идею — если видишь,
можешь таким стать.

Действительно важная концепция.

Однако, они не справились —

разместили на стенах картинки идеального
разновозрастного рабочего коллектива —

если видишь, можешь таким стать.

(Смех)

Или как эта.

(Смех)

Я даже не хочу здесь работать.

(Смех)

Вы, наверно, не можете здесь
носить цветную одежду,

и у кадровиков проблемы с людьми,
прыгающими на каблуках,

я вам это обещаю.

Я разговаривала с организацией,
где недавно решили

не размещать бассейн с шариками
в комнате отдыха,

потому что так вы сохраняете миллениалов.

Нам же 30 лет, а не три года.

(Смех)

Я знаю молодого на то время миллениала,

которой сказали, что если она хочет,
чтобы люди, относились к ней серьёзно,

именно потому, что она миллениал,
ей придётся сделать так —

носить подплечники.

Да.

Люди моложе и старше
не воспримут её всерьёз,

если она не носит подплечники.

Бескомпромиссные 80-е,

подплечники, которые нигде не купить.

Эта молодая женщина имела два диплома.

Этой молодой женщиной была я.

И это лучшее, что мы придумали?

Как управлять рабочим местом для
разных поколений ... это подплечники?

(Смех)

Вот что ещё я узнала,
разговаривая с организациями,

которые нанимают широкий спектр
людей разных возрастов.

У нас намного больше общего, чем различий.

И мы слышим это постоянно.

Люди хотят значимую работу,
они хотят гибкости,

хотят поддержки, хотят признательности,

они хотят лучшего кофе.

Но ничего из этого
не привязано к поколению.

Конечно, мы видим небольшие
различия в том, что люди хотят.

Мы знаем — 20-летние и 60-летние
идут домой и делают разные вещи.

У них разные ценности.

По крайней мере, что касается вещей,
происходящих вне работы.

Я думаю, что случилось то,

что акцент на делении
людей на разные поколения,

на эти группы людей,

создал пространство, где мы просто
забыли, что люди есть люди.

Чтобы знать, кто они на самом деле,
с кем мы работаем,

мы должны выяснить,
как лучше управлять

рабочим местом для всех,

а не бассейном с шариками.

Пусть я буду идеалистом-миллениалом,
но я думаю, что нам это под силу.

И я не думаю, что это так ужасно сложно.

Что, если мы радикально,
просто, но не упрощая,

будем принимать людей такими, как есть?

Индивидуализируем свой подход.

Я ни разу не встречала поколение.

Я много разговаривала с людьми,

которые, так вышло, отождествляли себя
с определённым поколением.

Я знаю эти текстовые сообщения 80-летних

и вязаные пледы 23-летних.

Ничто из этого не является стереотипным
для какого-то поколения, верно?

Нилофер Мерчант —
идейный лидер в инновациях —

говорит нам, что надо видеть
уникальность людей,

то есть особое место
каждого из нас в мире,

как функцию нашей уникальной истории,
нашего опыта и надежд.

Но это требует гибкости
и любознательности.

И когда мы принимаем людей
с их уникальностью,

с их особым местом в мире,

мы узнаём, что тот самый бумер,
кто всегда яростно «пахал» на работе —

он испуган.

Потому что он работал
каждый день с 16 лет,

и в понедельник,
раньше, чем он может себе представить,

он больше не пойдёт на работу.

У него есть планы.

Около полутора недель уйдёт на то,

чтобы при выходе на пенсию
переделать все дела из списка.

Но что потом?

Что если мы будем добрее

к человеку, который немного испуган?

Или эта представитель поколения X,

которой нужно заехать по четырём адресам,
у неё трое детей, две руки,

и которая пытается
сберечь колёса автобуса.

Возможно, на работе она немного замкнута.

Может быть, она независима,
возможно, она измотана.

Или этот миллениал,

который просит прибавку через два месяца,
потому что «имеет право»?

Может, это потому,
что у них больше долгов

после колледжа,
чем у любого поколения до них,

и им просто нужны деньги,

чтобы идти вперёд, платить за аренду.

И вдруг, принимая людей как уникальных

и с их особым местом в мире,

мы перестаём говорить о поколениях.

Мы начинаем говорить о Джиме,
Джен или Кэндис.

И — вот мой вызов для нас.

Выберите человека, только одного,
и исследуйте его уникальность.

А потом изучайте.

А потом — в моменты,
когда это уместно — учите.

И выясните, что неповторимого
они приносят на работу,

потому что это обогащает работу.

А потом сделайте это снова.

И снова.

И тогда однажды мы перестанем
работать с поколениями.

Мы будем работать с людьми.

И чтобы понять, как это здорово —
рабочее место для разных поколений —

мы просто должны принять
людей такими, как они есть.

Не обязательно переезжать в их мир.

Но мы могли бы обнаружить,
что заглянуть туда интересно.

И поэтому я думаю,
что просто нет необходимости

спорить о том,
какое поколение самое злое,

или самое титулованное,
или самое одержимое обжорством.

Мы все идём в класс, работать,
потом обратно в наши дома,

немного уставшие
и иногда немного потрёпанные.

Давайте сделаем всё возможное,
чтобы смиренно принимать людей

такими, какими они являются,

независимо от поколений.

И в подобные моменты,

где немного ощущается война поколений,

мы можем, по крайней мере,
все согласиться,

что подплечники не являются решением.

(Смех)

Спасибо.

(Аплодисменты)