Свободному миру нужна сатира

Юмор нужен нам словно воздух, утверждает политический карикатурист Патрик Шаппатт. В выступлении, проиллюстрированном лучшими работами, высмеивающими всё что угодно: от диктаторов и идеологов до селфи и разъярённых толп в соцсетях, Шапатт звучно и порой уморительно убеждает нас в необходимости сатиры: «Политическая карикатура родилась вместе с демократией и переживает трудные времена, когда свобода под угрозой».

Я создаю политические карикатуры
на мировой арене уже 20 лет.

Слушайте, чего только
мы не видели за эти 20 лет.

Мы видели, как сменили
друг друга три Папы Римских,

и стали свидетелями уникального момента:

избрания нового Папы
на площади Святого Петра —

ну вы знаете — белый дымок

и официальное объявление.

[Это мальчик!]

(Смех)

(Аплодисменты)

Мы увидели четырёх президентов Америки.

Обаму, конечно же.

О, европейцы его очень любили.

Он был поборником
многостороннего подхода.

Он уважал дипломатию.

Хотел дружить с Ираном.
[Барак хочет стать вашим другом]

(Смех)

А затем...

действительность стала
похожа на карикатуру

в день, когда Дональд Трамп
стал президентом США.

(Смех)

(Аплодисменты)

Знаете, люди говорят нам:

«Карикатуристом быть проще простого.
С такими-то героями, как Трамп!»

Ну нет, это не просто —

создать карикатуру
на карикатурного персонажа.

(Смех)

Нет.

(Аплодисменты)

Создавать сатиру на популистов непросто,

потому что сегодня
ты пытаешься их пригвоздить,

а завтра они заткнут тебя за пояс.

Например, как только избрали Трампа,

я попытался представить себе твит,
который он запостил бы в канун Рождества.

Я придумал вот это, видите?

[Всех поздравляю с Рождеством!!
Кроме жалких неудачников. Бедняги.]

(Смех)

И практически на следущий день
Трамп твитнул вот это:

[Всех с Новым годом, включая
моих многочисленных врагов

и тех, кто со мной бился
и так позорно проиграл,

и не знают, что теперь делать. С любовью!]

(Смех)

Одно и то же!

(Аплодисменты)

Это эпоха сильных лидеров.

И вскоре Дональд Трамп смог встретиться
со своим кумиром Владимиром Путиным,

и вот как прошла их первая встреча:

[Я помогу тебе найти хакеров.
Дай мне свой пароль.]

(Смех)

И я ничего не придумываю.

Он вышел с первой встречи со словами,
что они договорились

совместно бороться с киберугрозами.

Это правда, если помните.

О, кто только мог представить всё то,
что нам предстояло увидеть за 20 лет!

Мы увидели, как Великобритания несётся
к выходу из Европейского Союза.

[Жёсткий Брекзит?]

(Смех)

На какое-то время мы поверили,
что на Ближнем Востоке

возможно демократическое чудо
Арабской весны.

Мы видели, как одни диктаторы пали,
а другие продолжали удерживаться.

(Смех)

Есть и вечная династия Кимов
в Северной Корее.

Эти ребята, кажется, вышли
прямиком с мультяшного телеканала.

Мне повезло нарисовать двоих из них.

Ким Чен Ир, отец,—

когда он умер несколько лет назад,
это был очень опасный момент.

[Пронесло!]

(Смех)

Это было...

(Аплодисменты)

А затем его сын Ким Чен Ын

оказался достойным преемником трона.

Теперь он друг президента США.

Они всё время встречаются
и дружески беседуют.

[Какой у тебя гель для волос?]

(Смех)

Удивительно ли,

что мы живём в мире,

которым правят себялюбцы?

Может быть, они всего лишь
отражение нас самих?

Посмотрите на нас — на каждого из нас.

(Смех)

Да, мы любим свои смартфоны,

мы любим селфи,

мы любим себя.

И благодаря Фейсбуку
у нас множество друзей

по всему миру.

Марк Цукерберг — наш друг.

(Смех)

Он и его коллеги из Кремниевой долины —

цари и боги

нашего времени.

Сатира призвана показать,

что король-то голый, не так ли?

Говорить правду в лицо сильным мира сего.

Это всегда было исторической задачей
политической карикатуры.

В 1830-е в послереволюционной Франции,
управляемой королём Луи-Филиппом,

журналисты и карикатуристы
сражались за свободу прессы.

Их сажали в тюрьму, штрафовали,
но они одерживали верх.

А эта карикатура на короля,
созданная Домье,

стала олицетворять этого монарха.

Она вошла в историю.

Стала нетленным символом сатиры,
которая берёт верх над автократией.

Со времён Домье прошло 200 лет:

стои́т ли сегодня политическая карикатура
на пороге исчезновения?

Пустое пространство на первой полосе
турецкой оппозиционной газеты Cumhyriet.

Здесь раньше помещали
карикатуры Мусы Карта.

В 2018 году Мусу Карта приговорили
к трём годам тюремного заключения.

За что?

За политические карикатуры
в Турции времён Эрдогана.

Карикатуристы из Венесуэлы, России, Сирии
вынуждены покидать родину.

Посмотрите на это изображение.

Выглядит вполне невинно, да?

При этом оно довольно дерзкое.

Опубликовав эту карикатуру,

Хани Аббас знал,
что она изменит его жизнь.

Был 2012-й, и сирийцы выходили на улицы.

Конечно, этот красный цветочек —
символ сирийской революции.

Очень скоро карикатурист стал
преследоваться режимом

и был вынужден покинуть страну.

Его хорошему другу
карикатуристу Акраму Раслану

не удалось уехать из Сирии.

Он умер под пытками.

В последнее время в США

ведущие карикатуристы, например
Ник Андерсон и Роб Роджерс, —

вот одна из карикатур Роба—

[День поминовения, 2018. (На надгробии)
Правда. Честь. Верховенство закона.]

лишились работы —

издатели посчитали, что их работы
слишком критичны по отношению к Трампу.

То же самое произошло с канадским
карикатуристом Майклом де Аддером.

Эй, может, пора начинать волноваться.

Политическая карикатура родилась
вместе с демократией

и переживает трудные времена,
когда свобода под угрозой.

Знаете, работая многие годы

c фондом Cartooning for Peace
и другими программами,

Кофи Аннан — мало кто об этом знает —
был почётным председателем

нашего фонда...

покойный Кофи Аннан, лауреат
Нобелевской премии мира.

Он был большим защитником карикатуры.

А в составе Ассоциации американских
политических карикатуристов мы выступаем

на стороне заключённых, получающих угрозы,
уволенных, изгнанных коллег.

Но раньше я никогда не сталкивался
с тем, чтобы человека увольняли

за карикатуру, которой не было.

Что ж, это случилось со мной.

Последние 20 лет я работал
в International Herald Tribune

и New York Times.

Затем кое-что случилось.

В апреле 2019-го

работа знаменитого
португальского карикатуриста,

впервые опубликованная в Лиссабоне,
в газете El Expresso,

была отобрана редактором
для публикации в New York Times

и перепечатана в международных изданиях.

Разразился скандал.

Карикатуру обвиняли в антисемитизме,

она вызвала бурное негодование,

прозвучали извинения,

и в New York Times стали
активно устранять последствия.

Спустя месяц редактор сообщил мне,

что газета решила совсем отказаться
от политической карикатуры.

Мы можем и должны обсудить ту карикатуру.

Одним она напоминает антисемитскую
пропаганду самого дурного пошиба.

Другие, в том числе и в Израиле,

считают, что это лишь
жёсткая критика Трампа,

который изображается слепo идущим
на поводу у премьер-министра Израиля.

Мне тоже не всё нравится
в этой карикатуре,

но в New York Times
этой дисскуссии так и не произошло.

Подвергнувшись критике,
они избрали самый лёгкий путь:

чтобы в будущем не иметь проблем
с политической карикатурой,

давайте избавимся от неё насовсем.

Это что-то новенькое.

Мы что — только что изобрели
профилактическую самоцензуру?

Думаю, дело не столько в карикатурах.

Дело в убеждениях и журналистике.

Дело, в конце концов, в демократии.

Мы живём в мире,

где толпы морализаторов
собираются в соцсетях

и устраивают бурю.

Самые возмущённые голоса
лидируют в разговоре

и ведут за собой разъярённые толпы.

Эти толпы в соцсетях,

иногда подогреваемые
заинтересованными группами,

наваливаются на отделы новостей,
нанося сокрушительные удары.

Издатели и редакторы пытаются
в срочном порядке им противостоять.

Это не оставляет места
для осмысленных обсуждений.

Твиттер — площадка
для выражения ярости, а не для дебатов.

И знаете что?

Кое-кто довольно точно описал
человеческую природу в наш шумный век.

Знаете кто?

Шекспир, 400 лет назад.

[«(Жизнь) — это повесть,
рассказанная дураком,

где много и шума и страстей,
но смысла нет».]

Мне близки эти слова.
Шекспир всё ещё очень актуален, правда?

Но мир немного изменился.

[Много букв!]

(Смех)

Это правда.

(Аплодисменты)

Знаете, соцсети — одновременно
и благо, и проклятье для карикатуры.

Настала эра изображений: ими делятся,
они становятся вирусными,

но при этом они стали и отличной мишенью.

Но зачастую настоящей мишенью

становятся медиа,
опубликовавшие карикатуру.

[Репортаж об Ираке? Нет, о Трампе!]

Эти отношения между традиционными
и социальными медиа

довольно забавны.

С одной стороны — длительный процесс

сбора и проверки информации.

С другой — целое пиршество

слухов, мнений, эмоций,

раздутых алгоритмами.

Даже уважаемые издания копируют
устройство соцсетей на своих вебсайтах.

Они делают акцент на 10 самых читаемых
новостей, которыми чаще всего делятся.

Им следует привлекать внимание
к 10 самым важным новостям.

(Аплодисменты)

СМИ не должны опасаться соцсетей,

а редакторам нужно перестать бояться
разгневанной толпы.

(Аплодисменты)

Мы же не станем размещать предупреждения,
как на сигаретных пачках?

[Сатира может оскорбить ваши чувства]

(Смех)

Да ладно вам.

[Под вашими буркини
может скрываться секс-бомба]

Политическая карикатура должна
быть провокационной, как и мнения.

Но прежде всего, карикатура
должна провоцировать раздумья.

Вы оскорблены?

Не принимайте близко к сердцу!

Вам что-то не нравится?

Не обращайте внимания.

Свобода выражения совместима
с ведением диалога

и выслушиванием чужих мнений.

Но она не совместима с нетерпимостью.

(Аплодисменты)

Давайте не будем заниматься самоцензурой
во имя политкорректности.

Нам нужно встать и дать отпор,

потому что если мы этого не сделаем,
назавтра мы проснёмся

в стерильном мире,

где любая форма сатиры и
политической карикатуры будет невозможна.

Потому что когда политическое давление
объединяется с политкорректностью,

свобода слова погибает.

(Аплодисменты)

Помните январь 2015-го?

Когда произошла расправа
над журналистами и карикатуристами

газеты Charlie Hebdo в Париже,

мы узнали о самой
экстремальной форме цензуры:

убийстве.

Вспомните, каково нам тогда было.

[Без юмора мы все мертвы]

Что бы мы ни думали об этом журнале,

что бы мы ни думали о тех карикатурах,

мы все почувствовали, что под угрозу
поставлено что-то фундаментальное,

что гражданам свободного общества —
на самом деле любого общества —

юмор нужен как воздух.

Именно поэтому экстремисты,

диктаторы, автократы и,
откровенно говоря, все идеологи мира

не выносят юмора.

В нашем сумасшедшем мире

политическая карикатура нужна как никогда.

И нам нужен юмор.

Спасибо.

(Аплодисменты)