Как быть частью «Команды Людей» в цифровом будущем

«Людей перестали ценить за их креативность, — говорит медиа-теоретик Дуглас Рушкофф. — В мире цифровых технологий единственное, за что нас ценят, — это наши данные». В своей страстной речи Рушкофф призывает нас прекратить пользоваться технологиями для оптимизации людей для рынка и начать использовать их для того, чтобы построить будущее, основанное на наших «доцифровых» ценностях — единении, креативности и уважении. «Присоединяйтесь к "Команде Людей". Найдите других, — говорит он. — Давайте вместе построим будущее, которое мы всегда хотели».

Меня пригласили на эксклюзивный курорт

выступить на тему цифрового будущего,

как я думал, перед парой сотен
технических руководителей.

Я был в зелёной комнате,
ожидая начала своей речи,

но вместо приглашения на сцену,
пять мужчин вошли в зелёную комнату

и сели со мной за миниатюрный столик.

Это были миллиардеры в сфере технологий.

Они начали засыпать меня
своими «двоичными» вопросами,

типа: Биткоин или Эфириум?

Виртуальная или дополненная реальность?

Не знаю, может быть, они просто поспорили?

И когда они немного освоились со мной,

они перешли к вопросу,
который волновал их больше всего.

Аляска или Новая Зеландия?

Так точно.

Те миллиардеры хотели совета
от теоретика СМИ о том,

где построить себе бункеры
на случай конца света.

Всё оставшееся время мы обсуждали
один единственный вопрос:

«Как сохранить контроль
над своими сотрудниками по безопасности

после события?»

Под словом «событие» они имели в виду
термоядерную войну,

или климатическую катастрофу,
или народные волнения,

что покончит с привычным нам миром
и — ещё важнее — обесценит их деньги.

И я не мог избавиться от мысли:

это богатейшие, влиятельнейшие
люди в мире,

однако они чувствуют себя совершенно
бессильными повлиять на будущее.

Всё, что они могут, —
это ждать неизбежной катастрофы

и затем сбежать от всех остальных
за счёт своих технологий и денег.

И это победители электронной экономики!

(Смех)

Смысл цифрового возрождения

был в необузданном потенциале

коллективного человеческого воображения.

Оно охватывало всё:
от теории хаоса и квантовой физики

до ролевых игр в жанре фэнтези
и гипотезы Геи, верно?

Мы верили, что вместе люди могут создать
любое вообразимое будущее.

А потом наступил ажиотаж «доткомов».

И цифровое будущее превратилось
в биржевые фьючерсы.

И мы израсходовали всю
эту энергию цифровой эры,

чтобы накачать стероидами
уже умирающую биржу NASDAQ.

Технические журналы предупреждали нас
о грядущем цунами

и о том, что спасутся только инвесторы,
которые нанимают

лучших планировщиков сценариев
и футуристов.

Так что сейчас мы уже не творим
вместе будущее,

а делаем ставки на него

в какой-то антагонистической игре,
где победитель получает всё.

И когда будущее становится
настолько конкурентным,

нас больше не ценят за креативность.

Нет, теперь нас ценят
только за наши данные.

Потому что, используя данные,
можно делать прогнозы.

Креативность в лучшем случае создаёт шум,

который мешает прогнозировать.

Так появился некий цифровой ландшафт,

который на самом деле подавляет
креативность, новшества,

подавляет саму человеческую суть.

Так появились социальные сети.

Разве они интересно и по-новому
объединяют людей?

Нет. Их цель — применить наши данные
для прогноза нашего поведения.

И, когда нужно, повлиять
на наши будущие действия,

чтобы мы себя вели в соответствии
с нашими статистическими профилями.

Цифровая экономика — ей нравятся люди?

Нет! Если у вас есть бизнес план,
что вам делать?

Избавиться от всех людей.

Ведь людям нужна медицина,
нужны деньги, им нужен смысл.

С людьми особо не развернёшься.

(Смех)

Даже наши мобильные приложения —

они не способствуют нашему
взаимопониманию и солидарности.

Например, разве есть в приложениях
частного такси функция,

позволяющая водителям обсуждать
их общие условия труда

или объединяться?

Даже наши средства видеоконференции

не дают нам истинного взаимопонимания.

Каким бы ни было видео-разрешение,

всё равно не видно, увеличиваются ли
чьи-то зрачки в знак полного понимания.

Всё, что мы делали ради взаимопонимания

на протяжении сотен тысяч лет эволюции,

больше не работает.

Больше не заметно, что кто-то дышит
в одном ритме с вами.

Зеркальные нейроны не возбудятся,
окситоцин не выделится,

вы не достигните «связи»
с вашим собеседником.

Вместо этого всё, что вам остаётся,

это думать: «Ну, со мной согласились,

но на самом ли деле меня поняли?»

И мы не виним технологию
за её несовершенство.

Мы виним собеседника.

Знаете, даже наши цифровые
технологии, созданные,

чтобы развивать людей,

по сути чрезвычайно античеловечны.

Например, блокчейн.

Цель блокчейна — помочь нам
сделать более человечную экономику? Нет.

Блокчейн не устанавливает доверия
между пользователями,

блокчейн просто заменяет
это доверие новым,

ещё менее понятным способом.

Или мода программировать.

Да, образование — это здорово,
нам оно нравится,

и это прекрасная идея,

что нам хочется, чтобы дети смогли
устроиться на работу в цифровом будущем,

так что давайте научим их
программировать сейчас.

Но с каких это пор смысл образования —
устроиться на работу?

Смысл образования был
не в устройстве на работу.

Оно было вознаграждением
за хорошо выполненную работу.

Принцип общественного образования
был создан для угольщиков,

которые работали в шахтах целыми днями,

а потом приходили домой и с достоинством

могли бы прочесть роман и понять его.

Или могли бы разумно
участвовать в демократии.

Когда мы превращаем образование
в дополнение к работе, что же мы делаем?

Мы просто позволяем корпорациям

обучать для себя сотрудников
за чужой счёт.

И хуже всего — это движение
гуманной технологии.

Правда, я просто обожаю этих ребят,
ребят, которые раньше применяли

алгоритмы из игровых аппаратов Лас-Вегаса

в наших лентах в социальных сетях,
чтобы мы на них подсели.

Теперь они увидели свои ошибки

и хотят сделать технологию более гуманной.

Но когда я слышу выражение
«гуманная технология»,

я представляю себе
что-то типа курочек без клеток.

Мы к ним будем относиться
как можно гуманнее,

пока не решим их прирезать.

И теперь они делают технологии
как можно гуманнее,

пока они добывают из нас
достаточно данных и денег

на радость своим акционерам.

Меж тем акционеры не прекращают думать:

«Мне необходимо заработать деньги сейчас,
чтобы я был защищён от мира,

который я сам создаю,
зарабатывая деньги подобным образом».

(Смех)

Не важно, сколько очков вирутальной
реальности они на себя напялят

и в какие виртуальные миры уйдут.

Они не смогут оградиться
от рабства и загрязнения,

порождённых производством
самогo устройства.

Это мне напоминает кухонный лифт
Томаса Джефферсона.

Считается, что он изобрёл этот лифт,

чтобы избавить своих рабов
от задачи поднимать еду

в столовую, где люди едят.

Это не так, лифт был не для рабов,

а для того, чтобы Томас Джефферсон
и его приглашённые на ужин гости

не видели, как рабы приносят еду.

Еда просто магически появлялась,

словно из репликтора в «Звёздном Пути».

Это часть идеологии, согласно которой

люди — это проблема,
а технология — решение.

Больше так думать нельзя.

Хватит применять технологию
для оптимизации людей для рынка.

Нужно начать оптимизировать технологии
для нашего будущего.

Но довольно трудно приводить
такой довод в нынешнее время,

потому что люди — непопулярные существа.

На днях я обсуждал это перед экологом,

и она меня спросила:
«Почему вы защищаете людей?

Люди уничтожили планету.
Они заслуживают вымирания».

(Смех)

Даже наши известные СМИ ненавидят людей.

Посмотрите телевидение —

все научно-фантастические шоу про то,
что роботы лучше и добрее людей.

Даже шоу про зомби —
про что каждое зомби-шоу?

Человек наблюдает за каким-то
зомби на горизонте,

камера приближается к человеку,
и становится видно его лицо,

и понятно, о чём этот человек думает:

«Чем всё же отличается тот зомби от меня?

Он ходит, я хожу.

Он ест, я ем.

Он убивает, я убиваю».

Но он же зомби!

По крайней мере, это хоть ясно.

Если нам вправду трудно
отличить самих себя от зомби,

то у нас довольно большие проблемы.

(Смех)

И даже не спрашивайте у меня
про трансгуманистов.

Я участвовал в дискуссии с одним из них,
и он всё говорил о сингулярности:

«Совсем скоро настанет день,
когда компьютеры превзойдут людей умом.

И тогда единственный выход для людей —

передать эволюционный факел
нашему преемнику

и отойти на задний план.

В лучшем случае, можно будет загрузить

своё сознание в силиконовый чип
и смириться со своим вымиранием».

(Смех)

На что я сказал: «Вовсе нет,
люди особенные.

Мы можем воспринять двусмысленность,
мы понимаем парадоксы,

мы сознательные, мы странные,
мы причудливые.

В цифровом будущем для нас
должно быть место».

На что он мне ответил: «Эх, Рушкофф,

ты так говоришь только потому,
что ты сам человек».

(Смех)

Как будто бы быть человеком — высокомерно.

Ладно, я в «Команде Людей».

Таково было начальное понимание
цифровой эры.

Что быть человеком —

это командный спорт,
а эволюция — это совместный труд.

Даже деревья в лесу,

не все они соревнуются друг с другом,

они связаны обширной системой
корней и грибов, за счёт которых

они общаются друг с другом
и обмениваются питательными веществами.

Если люди — самые развитые существа,

это потому, что у нас самые продвинутые
способы сотрудничества и общения.

У нас есть язык.

У нас есть технологии.

Забавно — я раньше был парнем,
рассказывающим о цифровом будущем

людям, не видавшим ничего цифрового.

А теперь мне кажется, что я последний,

кто помнит, какова была жизнь
до цифровых технологий.

Речь не идёт об отказе от всего
цифрового или технологичного.

Вопрос в возврате ценностей,
которые мы рискуем оставить позади,

и о внедрении их в цифровую
инфраструктуру будущего.

Что не так уж и сложно.

Это столь же просто,
как создать соц. сеть,

которая вместо того, чтобы учить нас
воспринимать людей как противников,

учит нас видеть в наших противниках людей.

Это значит создать экономику,
не способствующую монополии платформ,

желающую извлечь всю ценность
из людей и мест,

а ту, которая содействует распространению
ценностей в сообществе

и позволяет нам создать
кооперативные платформы,

которые распределяют права собственности
как можно шире.

Это значит строить платформы,

которые не подавляют наши
творчество и новаторство во имя прогнозов,

а на самом деле их улучшают,
чтобы мы смогли

придумать некие решения,
которые помогут нам выбраться

из болота, в котором мы увязли.

Нет, вместо того, чтобы пытаться
заработать достаточно денег

и оградить себя от мира,
который мы создаём,

почему бы не тратить эти время и энергию
на улучшения нашего мира,

откуда бы нам не хотелось спасаться?

Нет никакого спасения, есть только то,
что происходит здесь и сейчас.

Пожалуйста, не уходите.

Присоединяйтесь к нам.

Может быть, мы не безупречны,

но что бы ни случилось,
вы, по крайней мере, будете не одни.

Присоединяйтесь к «Команде Людей».

Найдите других.

Вместе, давайте построим будущее,
которое мы всегда хотели.

О, а те тех. миллиардеры,
которые хотели узнать,

как сохранить контроль над их силами
безопасности после конца света, —

знаете, что я им сказал?

«Начните относиться к тем людям
с любовью и уважением прямо сейчас.

Может быть, вам не придётся
волноваться о конце света».

Спасибо.

(Аплодисменты)