Исцеляющая сила подлинного извинения

Подлинное извинение выходит за рамки простого раскаяния, говорит легендарный драматург Ив Энслер. В этом откровенном и мучительном выступлении она делиться с нами тем, как превратила собственный опыт насилия в знание о том, что могут сделать и сказать насильники, чтобы по–настоящему раскаяться, и предлагает четырёхэтапный план, который поможет начать процесс прощения. (Данное выступление содержит лексику для взрослых).

Последние несколько лет мы
подвергаем критике мужчин.

Это было необходимо.

(Аплодисменты)

Но недавно я стала задумываться над тем,
что нужно сделать нечто более сложное.

Нам нужно, как говорит
мой хороший друг Тони Портер,

найти способ вызвать мужчин на разговор.

Мой отец начал насиловать меня,
когда мне было пять лет.

Он приходил в мою комнату посреди ночи.

Мне казалось, что он был в трансе.

Насилие продолжалось
пока мне не исполнилось 10.

Когда я пыталась сопротивляться,

когда наконец я смогла сказать «нет»,

он начал избивать меня.

Он называл меня глупой.

Он говорил, что я лгунья.

Изнасилования закончились,
когда мне исполнилось 10,

но в действительности они
не заканчивались никогда.

Они изменили меня.

Я постоянно испытывала
беспокойство, вину и стыд,

но я не знала почему.

Я ненавидела своё тело, я ненавидела себя,

я часто болела,

я не могла думать,

я не запоминала ничего.

Меня тянуло к опасным мужчинам и женщинам,

которым я позволяла ― скорее, предлагала ―
плохо обращаться с собой,

потому что мой отец научил
меня, что это любовь.

Я всю жизнь ждала, что мой отец
попросит у меня прощения.

Он не попросил тогда.

Он не попросит и сейчас.

Вскоре, благодаря скандальным
историям известных мужчин,

которых один за другим выставили напоказ,

я кое–что поняла.

Я никогда не слышала, чтобы мужчина,

совершивший изнасилование
или применивший физическое насилие,

когда–либо публично
извинялся перед своей жертвой.

Я стала задаваться вопросом,

каким должно быть
искреннее, глубокое раскаяние.

И начало происходить кое–что странное.

Я начала писать,

и голос моего отца
начал звучать через меня.

Он начал рассказывать мне,

что он сделал и почему.

Он начал просить прощения.

Уже почти 31 год, как отца не стало,

и всё же в этом письме прощения,

которое мне пришлось написать за него,

я обнаружила силу прощения

и как эта сила может помочь жить дальше

в это сложное время, в которое мы живём,

с мужчинами и всеми женщинами,
которых те насилуют.

Извинение — важнейшее обязательство.

Оно требует совершенной честности.

Оно требует глубокого
самоанализа и времени.

Спешить с ним не стоит.

Я обнаружила, что прощение
состоит из четырёх шагов,

и с вашего позволения
я хотела бы познакомить вас с ними.

Шаг первый: нужно рассказать
в подробностях, что вы сделали.

Ваш рассказ не может быть расплывчатым.

«Прости, если обидел тебя»

или «Прости, что я тебя изнасиловал» —

этих фраз недостаточно.

Вы должны рассказать,
что на самом деле произошло.

«Я пришёл в твою комнату посреди ночи

и спустил с тебя трусики».

«Я унижал тебя, потому что завидовал тебе

и хотел, чтобы ты
испытывала меньше эмоций».

Освобождение — в деталях.

Извинение — это воспоминание.

Оно соединяет прошлое с настоящим.

Оно подтверждает, что то, что случилось,
действительно произошло.

Шаг второй: вы должны
спросить себя «почему»?

Этот вопрос преследует жертв.

Почему? Почему мой отец хотел
надругаться над своей старшей дочерью?

Почему он бил меня головой о стену?

В случае с моим отцом,

он был ребёнком, рождённым
намного позже своих братьев и сестёр.

Его незапланированное
рождение стало «чудом».

Его обожали и обращались с ним
как с Золотым мальчиком.

Но оказывается, обожать не значит любить.

Обожание — это проекция на вас

чьей-то потребности в том,
чтобы вы были идеальны.

Моему отцу приходилось стремиться
к этому недостижимому идеалу,

и ему никогда не позволяли быть собой.

Ему никогда не разрешали
проявлять нежность

или слабость, любопытство, неуверенность.

Ему никогда не разрешали плакать.

Поэтому он был вынужден
подавлять эти чувства.

В конечном итоге, они
разрослись как раковые клетки.

Позднее эти подавленные чувства
пробудили в нём злое начало,

и он перестал себя контролировать.

В конце концов, он обрушил
свой гнев на меня.

Шаг третий: вы должны открыть своё сердце

и прочувствовать, что ощущала
ваше жертва, когда вы её насиловали.

Ваше сердце должно разрываться.

Вы должны ощутить ужас и предательство,

а также долгосрочные последствия
вашего насилия над жертвой.

Вы должны остаться наедине
со страданиями, которые причинили.

Конечно же, на четвёртом этапе,

вы должны взять на себя
ответственность за то, что совершили

и загладить свою вину.

Захочет ли кто–то пройти через такой
изнурительный и унизительный процесс?

Неужели кто–то захочет
разорвать себя на части?

Потому что это единственное,
что сделает вас свободным.

Это единственное, что сделает
свободной вашу жертву.

Вы не только разрушили
жизнь своей жертвы.

Вы разрушили свою жизнь.

Нет никого, кто, совершая
насилие над другим человеком,

сам бы не страдал от его последствий.

Это создает невероятно
чёрную и разлагающую ауру,

которая будет преследовать вас всю жизнь.

Во время написания
этого извинения я поняла,

что нам нужно под другим углом посмотреть

на проблему мужского насилия,

которое пережила я
и миллиарды других женщин.

В первую очередь мы думаем о наказании.

Это наш первый порыв, но на самом деле

наказание иногда эффективно

само по себе, но не всегда достаточно.

Мой отец наказывал меня.

Я замкнулась в себе.

Я была сломлена.

Я думаю, что наказание
ожесточает нас, но ничему не учит.

Унижение не является откровением.

Нам необходимо создать процесс,
который может включать наказание,

посредством чего мы открываем путь,

где мужчины могут действительно стать
чем–то или кем–то ещё.

Много лет я ненавидела своего отца.

Я хотела, чтобы он умер.
Я хотела, чтобы его посадили.

На самом же деле эта ярость продолжала
связывать меня с историей моего отца.

В действительности я хотела
не только, чтобы мой отец остановился.

Я хотела, чтобы он изменился.

Я хотела, чтобы он попросил прощения.

Вот чего мы на самом деле хотим.

Мы не хотим разрушать жизнь мужчин.

Мы хотим не только наказать мужчин.

Мы хотим, чтобы они заметили нас,
жертв, которым они причинили вред,

и мы хотим, чтобы они раскаялись

и изменились.

Я действительно верю, что это возможно.

Я действительно верю,
что это наш шанс двигаться вперёд.

Но мужчины должны присоединиться к нам.

Нам нужно, чтобы мужчины были храбры
и были частью этого преобразования.

Большую часть своей жизни
я осуждала мужчин.

А сегодня я здесь,

прямо сейчас

вызываю вас на разговор.

Спасибо.

(Аплодисменты)

Спасибо.

(Аплодисменты)

Спасибо, спасибо.

(Аплодисменты)