[Тихая музыка] Действие! Это грандиозно. Это потрясающе. Мне приходится напоминать себе, что это не по-настоящему. На самом деле мы снимаем исторический фильм. 90% моего актёрского опыта здесь проходит вот так. Приехать сюда, чтобы снять шоу, происходящее в Уильямсберге, делать это в Берлине, будоражит моё сознание. Лично моё мнение, что сериал на идиш это замечательно. Может быть мы затрагиваем язык, традиции и ритуалы, которые никто не понимает. Но суть происходящего понятна всем. Это очень красивая и уникальная история, которая раскрывает оба мира. Я не считаю, что эта история о существовании Бога или что-то подобное. Она больше о праве голоса. На самом деле, люди как я никогда не имели такой возможности. Мы никогда не видели наше отражение в историях, затронутых в массовой культуре. Поэтому мы не знали, как создать собственные истории. По-моему это первое шоу, которое с точностью изображает хасидскую коммуну. Это реальные люди, и их опыт очень универсален и очень узнаваемый. Когда коммуна смотрит этот сериал, и есть кто-то похожий на меня, кто смотрит его, то она видит, что эта девочка жила так же, как она живёт. И она смогла набраться смелости, чтобы следовать за мечтой. Может эта девочка сможет тоже. Когда я встретила Анну и Алексу, и мы стали друзьями, я поняла, что если кто-нибудь реально сможет понять то, о чём эта история, и осуществить её так, чтобы она оказала позитивное влияние на культуру, то это были эти женщины. После моей встречи с Деброй я прочитала её книгу и подумала, что она замечательная. Я прочитала её за раз, я не могла остановиться. И потом она сказала: "Почему бы не сделать из моей книги шоу?" Анна и я уже столько времени хотели создать шоу, в котором мы могли бы поработать со множеством тем, которые мы часто обсуждали, особенно о том, каково быть евреем в Германии. Для меня, эта история о молодой женщине, которая ищет себя и своё общество в мире. Эстер - 19-летняя девочка. Она родилась и выросла в Уильямсберге, в Бруклине, в общине под названием Сатмар. -- Не забудь, Эсти. Он первый говорит. Она растет в очень религиозном квартале. И она освобождает себя от несчастливого брака по договоренности, и сбегает в Берлин. Её история уникальна и романтична. Нам показалось необычным, что кто-то покинет эту изолированную общину в Уильямсберге, в Нью Йорке, и найдёт свой путь здесь из всего выбора. С очень раннего возраста она ощущала себя другой. Её всегда говорили, что она сильно отличается, потому что она всегда хранила много вопросов в себе и потому что у неё была эта "хуцпа", можно сказать. Сатмарские евреи относятся к коммуне хасидов, выходцам из города Сату-Маре в Венгрии. Большенство из них потомки переживших Холокост, которые основались в Нью Йорке после войны. Это немного отличает их от других Хасидских коммун, ведь они создали себя после войны, а не до неё. Коммуна была основана людьми, которые боролись с самой колоссальной травмой, которую мы только можем представить себе. Для первого поколения, я бы даже сказала, что для первых двух поколений эта травма была движущей силой идеологических структур данной коммуны. Сатмарская коммуна также отличается тем, что идиш является их родным языком. Я думаю, что им можно приписать заслугу за сохранение идиша. -- Но почему Берлин? -- Сам подумай. -- Что? -- Её сумасшедшая мама живет в Берлине! Нам было очень важно внести изменения в нынешнюю историю из реальной жизни Дебры Фельдман. Потому что она молодая женщина, публичная фигура, публичный интеллектуал, и мы хотели, что бы жизнь Эстер в Берлине отличалась от реальной жизни Дебры там. Таким образом, воспоминания основаны на книге, но история в настоящее время полностью вымышлена. Надо выходить за рамки клише, за рамки нашего представления о жизни в подобной коммуне. Для нас было очень важно достоверно передать не только вид, чувства, костюмы, ритуалы и прочее, но также идеи, состовляющие миры этих героев, чтобы это казалось аутентичным и также приукрашенным, так как это телевидение. Мне кажется, что когда показываешь различные коммуны, особенно маргинальные коммуны, хочется быть детально точным. Мы знали, что важно было иметь не только актёров, а также людей, работающих за и перед камерой, из этой коммуны. Поэтому одним из первых, кого мы наняли был Эли Росен. Он актёр, переводчик и специалист по идишу. Эли Росен был нашим гидом. Он был нашим духовным наставником. Он не только перевёл сценарии, он тренировал актёров на идише, он помог нам со всеми культурными особенностями, и ещё он сыграл роль раввина. Когда мне дали возможность помочь позаботиться о том, что сериал представительный и аутентичный, я ухватилься за неё. Как режиссёр сцен, происходящих в ультра-ортодоксальном мир, я была бы потерянной без его советов.