[Тихая музыка]
Действие!
Это грандиозно.
Это потрясающе.
Мне приходится напоминать себе,
что это не по-настоящему.
На самом деле мы снимаем
исторический фильм.
90% моего актёрского опыта здесь
проходит вот так.
Приехать сюда, чтобы снять шоу,
происходящее в Уильямсберге,
делать это в Берлине,
будоражит моё сознание.
Лично моё мнение,
что сериал на идиш это замечательно.
Может быть мы затрагиваем язык, традиции и ритуалы,
которые никто не понимает.
Но суть происходящего
понятна всем.
Это очень красивая и уникальная история,
которая раскрывает оба мира.
Я не считаю, что эта история
о существовании Бога или что-то подобное.
Она больше о праве голоса.
На самом деле, люди как я
никогда не имели такой возможности.
Мы никогда не видели наше отражение
в историях, затронутых
в массовой культуре.
Поэтому мы не знали,
как создать собственные истории.
По-моему это первое шоу,
которое с точностью изображает
хасидскую коммуну.
Это реальные люди,
и их опыт очень универсален
и очень узнаваемый.
Когда коммуна смотрит этот сериал,
и есть кто-то похожий на меня,
кто смотрит его, то она видит,
что эта девочка жила так же, как она живёт.
И она смогла набраться смелости,
чтобы следовать за мечтой.
Может эта девочка сможет тоже.
Когда я встретила Анну и Алексу,
и мы стали друзьями,
я поняла,
что если кто-нибудь реально сможет понять то,
о чём эта история,
и осуществить её так,
чтобы она оказала позитивное влияние на культуру,
то это были эти женщины.
После моей встречи с Деброй
я прочитала её книгу
и подумала, что она замечательная.
Я прочитала её за раз,
я не могла остановиться.
И потом она сказала:
"Почему бы не сделать из моей книги шоу?"
Анна и я уже столько времени
хотели создать шоу,
в котором мы могли бы поработать
со множеством тем,
которые мы часто обсуждали,
особенно о том, каково быть евреем в Германии.
Для меня, эта история о молодой женщине,
которая ищет себя
и своё общество в мире.
Эстер - 19-летняя девочка.
Она родилась и выросла в Уильямсберге, в Бруклине,
в общине под названием Сатмар.
-- Не забудь, Эсти. Он первый говорит.
Она растет в очень религиозном квартале.
И она освобождает себя от
несчастливого брака по договоренности,
и сбегает в Берлин.
Её история уникальна и романтична.
Нам показалось необычным,
что кто-то покинет
эту изолированную общину в Уильямсберге,
в Нью Йорке,
и найдёт свой путь здесь из всего выбора.
С очень раннего возраста
она ощущала себя другой.
Её всегда говорили,
что она сильно отличается,
потому что она всегда хранила
много вопросов в себе
и потому что у неё была
эта "хуцпа", можно сказать.
Сатмарские евреи относятся к
коммуне хасидов,
выходцам из города
Сату-Маре в Венгрии.
Большенство из них
потомки переживших Холокост,
которые основались в Нью Йорке
после войны.
Это немного отличает их
от других Хасидских коммун,
ведь они создали себя после войны,
а не до неё.
Коммуна была основана людьми,
которые боролись
с самой колоссальной травмой,
которую мы только можем представить себе.
Для первого поколения,
я бы даже сказала, что для первых двух поколений
эта травма была движущей силой
идеологических структур данной коммуны.
Сатмарская коммуна также отличается тем,
что идиш является их родным языком.
Я думаю, что им можно приписать заслугу
за сохранение идиша.
-- Но почему Берлин?
-- Сам подумай.
-- Что?
-- Её сумасшедшая мама живет в Берлине!
Нам было очень важно
внести изменения в нынешнюю историю
из реальной жизни Дебры Фельдман.
Потому что она молодая женщина,
публичная фигура,
публичный интеллектуал, и мы хотели,
что бы жизнь Эстер в Берлине
отличалась от реальной жизни Дебры там.
Таким образом, воспоминания
основаны на книге,
но история в настоящее время
полностью вымышлена.
Надо выходить за рамки клише,
за рамки нашего представления о жизни
в подобной коммуне.
Для нас было очень важно достоверно
передать не только вид, чувства,
костюмы, ритуалы и прочее,
но также идеи,
состовляющие миры этих героев,
чтобы это казалось аутентичным
и также приукрашенным, так как это телевидение.
Мне кажется, что когда показываешь
различные коммуны,
особенно маргинальные коммуны,
хочется быть детально точным.
Мы знали,
что важно было иметь не только актёров,
а также людей,
работающих за и перед камерой,
из этой коммуны.
Поэтому одним из первых,
кого мы наняли был Эли Росен.
Он актёр, переводчик и
специалист по идишу.
Эли Росен был нашим гидом.
Он был нашим духовным наставником.
Он не только перевёл сценарии,
он тренировал актёров на идише,
он помог нам
со всеми культурными особенностями,
и ещё он сыграл роль раввина.
Когда мне дали возможность помочь позаботиться о том,
что сериал представительный и аутентичный,
я ухватилься за неё.
Как режиссёр сцен, происходящих в
ультра-ортодоксальном мир,
я была бы потерянной без его советов.