Много историй можно рассказать
о Второй мировой войне,

от трагических до воодушевляющих.

Но, пожалуй, одно из самых
тяжких испытаний

выпало на долю семьи Акуне,

члены которой вынуждены были сражаться
друг с другом и сами с собой.

Ичиро Акуне и его жена Юкие

иммигрировали в Америку
из Японии в 1918 году

в поисках новых возможностей,

открыли овощную лавку
в центральной Калифорнии

и растили девятерых детей.

Но когда миссис Акуне умерла в 1933 году,

отец отправил детей
к родственникам в Японию

и вскоре присоединился к ним.

Для детей, рождённых и выросших в Америке,

переезд был трудным.

Однако старший сын, Гарри, сильно
сдружился со своим двоюродным дедом,

который научил его японскому языку,
рассказал о культуре и ценностях.

Однако когда Гарри и его брат Кен

стали достаточно взрослыми,
чтобы работать,

они вернулись в страну,
которую считали родной,

и поселились около Лос-Анджелеса.

Но 7 декабря 1941 года
произошло нападение на Пёрл-Харбор.

Из-за начавшейся войны с Японией

правительство Соединённых Штатов
не верило в верность граждан,

чья семья или предки
были из ныне вражеской страны.

В 1942 году около 120 000 американцев
японского происхождения,

живших на Западном побережье,

были лишены гражданских прав

и насильно помещены
в лагеря для интернированных,

несмотря на то, что бóльшая их часть,
в том числе Гарри и Кен, были нисеями —

людьми с американским
или двойным гражданством,

родившимися в США
в семьях японских иммигрантов.

Братья не только утратили почти все
контакты с семьёй, живущей в Японии,

но и оказались заключены в лагере
в удалённой части Колорадо.

Но в их судьбах случился новый поворот,

когда вербовщики
из военной разведки армии США

приехали в лагерь в поисках добровольцев,
говорящих по-японски.

Несмотря на отношение к ним правительства,

Гарри и Кен ухватились
за этот шанс выбраться из лагеря

и доказать свою
гражданскую верность Америке.

Имея японское образование,

они вскоре поступили на службу,

переводя перехваченные документы,

допрашивая пленных солдат

и занимаясь пропагандой на японском языке,

убеждающей японских солдат сдаться.

Братья внесли неоценимый вклад
в войну с Японией:

они предоставляли необходимую
стратегическую информацию

о количестве и местоположении
вражеских войск.

Но они всё равно сталкивались с недоверием
и дискриминацией со стороны сослуживцев.

Гарри вспоминал такой случай:

его боевая экипировка
таинственным образом исчезла

незадолго до заброса
на вражескую территорию,

а белокожий офицер отказывался
дать ему хоть какое-нибудь оружие.

Тем не менее братья продолжали
честно нести службу

до самого конца войны.

Но из братьев Акуне не только Гарри и Кен
сражались в Тихом океане.

Они не знали, что их младшие братья,

третий и четвёртый
из пятерых сыновей Акуне,

верно служили в японском
Императорском флоте:

Сабуро — в морской авиации,

а 15-летний Широ — тренером
по ориентированию новобранцев.

После войны Гарри и Кен служили
в союзнической оккупационной армии,

и местные считали их предателями.

Когда же все братья Акуне
встретились на семейном сборе

в Кагошиме впервые за десять лет,

выяснилось, что две пары братьев
сражались на противоположных сторонах.

Они вспылили и чуть не подрались,

но тут вмешался их отец.

Братьям удалось помириться,

а Сабуро и Широ переехали
к Гарри и Кену в Калифорнию

и позже сражались за армию США в Корее.

Только в 1988 году правительство США

осознало всю несправедливость
лагерей для интернированных

и согласилось выплатить
компенсацию выжившим.

Гарри же больше всего жалел,
что у него не хватило храбрости

поблагодарить японского двоюродного деда,
который столь многому его научил.

История братьев Акуне повествует о многом:

о членах одной семьи, разделённых судьбой,

несправедливом отношении
к американцам японского происхождения

и о внутренней борьбе двух национальных
принадлежностей в одном человеке.

Но она открывает и целую страницу
американской истории —

притеснение групп иммигрантов
и их упорную борьбу с ним.