Доброе утро, дорогие молодые друзья! (Аплодисменты) Вы знаете, что является основной ценностью Эстонии? Для меня это сила свободного выбора равных людей. Но зачастую глянцевые журналы пытаются дать впечатление, что в Эстонии существует какая-то элита, а всем остальным остаётся подсматривать в замочную скважину. Например, по телевизору вечером 24 февраля [в День независимости Эстонии] [подсматривать], как эта элита живёт. Во многих демократических странах мира это действительно является серьёзной проблемой, так как наследственной элиты, дворянства, нет, а меритократическая элита существует и точно так же обеспечила свои позиции многим последующим поколениям. Вы знаете, наверное, что такое меритократия, — это принцип управления, согласно которому руководящие посты должны занимать наиболее способные люди, независимо от их социального происхождения и финансового достатка. И как говорит само словосочетание, завоевала своё место в обществе благодаря знаниям, смелости и трудолюбию. И представьте себе, что часть людей и в западных демократиях обеспокоена тем обстоятельством, что даже такая элита снижает социальную мобильность общества. Меритократическая элита, конечно, не воспроизводит себя с помощью денег или не только денег. Она делает это через образование, ещё больше через связи, созданные в ходе получения образования. И вот здесь мы приходим к тому, что по-прежнему делает нашу Эстонию очень приятным местом: образование, которое мы получаем здесь в Ла́снамяэ или, как я, в Му́стамяэ, приводит нас точно туда же, куда и образование, полученное в английском колледже или французском лицее: мы все пойдём в Тартуский университет, или Таллинский технический университет, или Таллинский университет. Почему это важно? Потому что в Эстонии по-прежнему работает модель социально-мобильного общества, что чрезвычайно важно, как для сидящих в этом зале, для вас, так и для эстонского государства в целом. Очень многие демократические и развитые страны не смогли сохранить единство системы образования, единую школу. Во многих странах прилагаются серьёзные усилия, чтобы её восстановить. Но такие государства, как Финляндия или Эстония, в которых единая школа поддерживалась всё время, представляют собой намного более здоровые общества, потому что у нас здесь каждый родитель знает, что его ребёнок может стать тем, кем сам родитель стать не смог, независимо от того, идут дела у человека хорошо или плохо. Его дети могут построить свою жизнь как угодно. Честно сказать, в Эстонии я не представляю себе, чтобы человек, который всей душой стремится получить высшее образование, не смог бы этого сделать. Да, конечно, людям с ограниченными возможностями получить высшее образование сложнее, чем другим. И этим мы должны заниматься отдельно. Но здоровые люди на самом деле имеют равные возможности. Да, конечно, легче ходить в школу, когда родители оплачивают лучшую частную школу или проживание, но мы все здесь знаем, что можно и по-другому. И в мои школьные годы встречались те, у кого денег или даже взятой из дома еды было больше, чем у других. Но могу вам подтвердить, что этим не определялись академические или впоследствии жизненные успехи или неудачи моих однокурсников или других студентов нашего факультета. Определяющим фактором была собственная воля. И хорошо знать, что это и сейчас так. В Эстонии нет высеченной в камне элиты, да. И у нас есть уже несколько поколений успешных предпринимателей, политиков, художников или писателей, но это не имеет ничего общего с монополизацией возможностей узким слоем общества. Например, Андрус Кивиряхк, мы из Мустамяэ, Таня Михайлова из Ида-Вирумаа. Да, у нас, конечно, есть музыкальная династия Кырвиц, есть тоже унаследованный интерес к политике во втором поколении семьи Калласов, Ратасов или Мустов, но и они все являются выпускниками наших обычных университетов, в которые может пойти каждый получивший среднее образование в Эстонии. Никто из нашей элиты не учился в школе со знанием того, что из этих и только из этих школ выпускаются сливки общества. Это очень важно. А чем же определяется ход жизни человека, если не предначертанными обстоятельствами или рождением в какой-то прослойке или месте Эстонии? На мой взгляд, таким фактором является прежде всего образование, а затем тоже смелость и желание чего-то добиться. TEDx — это место для обмена личным опытом, и здесь каждому надо рассказать о себе, мне тоже. Не хочу, но надо. (Смех) Поэтому, наконец, я расскажу и о себе. Я жила в Мустамяэ, росла без отца. Моя мама работала врачом, а бабушка была юристом. Она не работала юристом, потому что советские власти обвинили её в антисоветской деятельности, и она сидела 10 лет в лагере где-то в окрестностях Норильска. И после смерти Сталина она работала на проходной одного из институтов Академии наук. В экономическом плане у меня никогда ничего не было, даже велосипеда. Могу вас заверить, по сравнению с моими одноклассниками в начальных классах, у меня был ужасающий гардероб. Знаете почему? Вы так молоды! Это было потому, что у нашей семьи не было никаких знакомств в сфере торговли. Но что у нас было всё-таки? У меня была школа. Примерно с девятого класса у меня был читательский билет библиотеки Академии наук, ученическое научное общество и с первых курсов университета повышенная стипендия. И не то чтобы я хотела иметь пятёрки по всем [предметам], совсем не хотела, даже по так называемым красным предметам. Но я очень хотела получать дополнительные 20 рублей, ведь 60 рублей получать намного лучше было, чем 40. Хотя к моменту окончания университета ни 40, ни 60, ни 100 000 рублей, конечно, не имели никакой ценности. К счастью, пришли независимость и крона. А тогда проблема заключалась в том, что уровень зарплаты по полученной мною специальности был ниже, чем плата за детский сад для двоих моих детей. Пришлось в дополнение к своему образованию пользоваться другими своими качествами. Я просто работала в частном предприятии, продавала телекоммуникационные системы. Конечно, я же биолог, я ничего не знала о той технологии, которую продавала. Сначала не знала. Ну и что? Читаешь, учишься. Дальше работала в банковской сфере, принцип был тот же: мы никто ничего не знали, а мы читали и учили. Если сам не справляешься, идёшь слушать курс по телекоммуникации в ТТУ или получаешь в Тартуском университете степень магистра по управлению бизнеса. Надо было. Это были турбулентные годы. Очень тяжело было, но мы все просто учили, учили и учили. Всё эстонское общество, всё время. Для меня из банка дальше — в бюро премьер-министра, куда меня пригласил Матти Маттикас, потому что ему были нужны те идеи, которые были в моей голове, а не то, что написано у меня в дипломе. Какое злорадство со стороны общества: экономический советник премьер-министра с образованием биолога! Но мой работодатель был доволен. Отношения между министерствами, Центробанком, международным валютным фондом и Европейским союзом складывались хорошо. Складывались потому, что опять мы все говорили друг с другом, слушали друг друга и учились друг у друга. И набирались опыта везде, где это было возможно. Что мне помогло, что помогло людям того времени — это образование, но в нормальном виде, а не то, что мы изучили. Потому что мы начали в советском университете ещё, а окончили уже в Эстонской республике. Значит, каждый раз, когда мне в жизни надо было что-то уметь, я просто изучала эту тему. До сегодняшних дней я читаю взахлёб, пока не начинаю чувствовать себя в данной теме уверенно. Я не вру, что я умею и знаю, потому я всегда могу спросить у более умных, потому что я не стремлюсь составить впечатление, что уже знаю. И последнее: смелость. Надо иметь смелость брать на себя ответственность, которую тебе предлагают. Этому меня научил коллега Хенри Каар, банк Hansabank. Я очень сомневалась, идти ли мне в советники премьер-министра по экономике, потому что я знала, что меня начнут упрекать в отсутствии формальной квалификации, экономического образования. Окончание MBA тоже не даёт академической макроэкономической компетенции автоматически. А у меня и это образование было не закончено. Мне Хенри сказал: «Не бойся. Доверяй людям, которые предлагают тебе эту работу. Они приглашают, наверное, они знают почему. И знаете, это стало ведущим принципом в моей трудовой жизни: доверять доверию других ко мне. Доверять доверию, но работать с полной отдачей, чтобы оправдать это доверие, не бояться, что я не справляюсь, а работать во имя того, чтобы справиться. И я сильно верю, что в Эстонии каждый может кем-то стать, если будет учиться и не будет бояться. Я очень хочу, чтобы так было всегда. Элита демократической страны должна быть способна к самообновлению, тогда эта элита [будет] приносить пользу обществу. Ротация должна происходить не только среди политиков путём выборов, но и во всех других сферах. В эгалитарном обществе происходит ротация, свежие идеи, новые мысли. Они всегда способны влиять на общество. Закрепление коррупционной власти, расслоение образования и ограничение свободной конкуренции могут оказаться для нас опасными, потому что способны уничтожить среду для лучших мыслей и для лучших идей. Поэтому я тоже призываю вас к сохранению и защите демократии. Это самое важное из того, что мы можем сделать здесь в Эстонии. Демократический политик борется на рынке при помощи идей, никогда не использует общественные средства. Средства, чтобы убедить людей в том, что его партия самая лучшая. Эгалитарная образовательная среда — это следующее, что мы должны всегда защищать. Каждый ребёнок должен иметь возможности. И отсюда далее каждый в соответствии со своими интересами и надеждами в этой жизни. Делайте то, что вы хотите по собственной воле. Я вам желаю сил и успехов. Спасибо. (Аплодисменты)