С каждым годом машины всё больше 
превосходят нас во многих отраслях,

в которых, как мы когда-то считали, 
разбираются только люди.

Теперь компьютеры могут победить нас
в различных настольных играх,

записывать речь на многих языках

и мгновенно распознавать
практически любой предмет.

Но роботы будущего могут пойти ещё дальше

и научиться понимать то, что мы чувствуем.

Почему это нас так беспокоит?

Ведь когда машины и люди,
которые ими управляют,

сумеют точно определять
наши эмоциональные состояния,

они смогут не только помогать нам,
но и манипулировать нами

в немыслимых ранее масштабах.

Пока этого не случилось,

как передать всю сложность эмоций
при помощи обычных чисел —

единственного языка, понятного машинам?

В сущности так же, как и наш мозг
может распознавать эмоции,

приобретая навыки их распознания.

Американский психолог Пол Экман выяснил:
существуют универсальные эмоции,

внешние признаки которых
понятны представителям различных культур.

Например, изображение улыбки
одинаково обозначает радость

как для жителей современных городов,

так и для дикарей-аборигенов.

Согласно теории Экмана,

злость,

отвращение,

страх,

радость,

грусть

и удивление
довольно легко распознать.

Оказывается, компьютеры всё больше
прогрессируют в распознании изображений

благодаря алгоритму изучения
искусственных нейронных сетей.

Они состоят из условных узлов, 
копирующих наши биологические нейроны,

образуя связи и обмениваясь информацией.

Для обучения системы 
в неё заносят образцы входных данных,

предварительно систематизированные 
по категориям,

например, радостные или грустные фото.

Затем система учится 
самостоятельно группировать эти образцы,

сравнивая относительную значимость
определённых отличительных параметров.

Чем больше загружается данных,

тем лучше работает алгоритм 
распознания новых изображений.

Так же и наш мозг учится

обрабатывать новые входные данные,
основываясь на прошлых воспоминаниях.

Алгоритмы распознания не ограничиваются 
только выражением лица.

Наши эмоции проявляются разными способами.

Есть ещё язык тела или интонация голоса,

изменения частоты сердечного ритма,
цвета лица или температуры кожи,

изменяются даже частотность слов
и структура предложений на письме.

Можно подумать, что обучить
искусственную нейронную систему —

это невероятно сложная и долгая задача,

но вы даже не представляете себе,
какие объёмы данных

и с какой скоростью способны
обрабатывать современные компьютеры.

От публикаций в социальных сетях,

загруженных фото и видео,

записей телефонных звонков

до инфракрасных камер

и переносных устройств, 
отслеживающих параметры организма,

вопрос не в том, как собрать
достаточно информации,

а в том, что мы собираемся с ней делать.

Можно привести много примеров выгодного
применения системы распознания эмоций.

Роботы с автоматизированной системой
распознания мимики

могут помочь детям при обучении

или создать одиноким людям
обстановку дружеского общения.

Разработчики социальных сетей
считают, что такие алгоритмы

смогут помочь в предотвращении суицидов,

сигнализируя о публикациях, 
содержащих определённые слова или фразы.

Также системы распознания эмоций

смогут помочь при лечении
психических расстройств

или даже оказывать автоматизированную
психологическую помощь по доступной цене.

Несмотря на потенциальную пользу,

перспектива того, что система будет
постоянно мониторить наши фото,

активность в сетях

и физиологические перемены,
всё же немного напрягает.

Какие наступят последствия
для нашей личной жизни,

когда частные компании начнут применять

такие обезличенные системы
в рекламных акциях

для изучения наших эмоций?

Что станет с нашими гражданскими правами,

когда правоохранительные органы

смогут выявлять людей,
склонных к совершению преступлений,

ещё до того, как кто-то предпримет
противоправные действия?

Сейчас роботам ещё далеко до определения

таких тончайших эмоциональных оттенков,
как ирония,

или степеней каких-то чувств, например,
насколько человек счастлив или печален.

Тем не менее рано или поздно они научатся
точно идентифицировать наши чувства

и реагировать на них.

Однако поймут ли они страх

по поводу нежелательного вторжения
в нашу личную жизнь —

это уже совсем другая история.