Как построить устойчивое будущее, используя древнюю мудрость

В своём глобальном исследовании систем дизайна коренных народов архитектор Джулия Уотсон исследует устойчивые инновации, которые могут помочь нам противостоять проблемам изменения климата. От плавучих деревень до живых корневых мостов, которые со временем укрепляются, Уотсон знакомит нас с некоторыми из этих устойчивых решений и показывает, как они могут научить нас проектировать вместе с природой, а не против неё.

Когда вы представляете
архитектурные чудеса света,

что вы видите?

Величие пирамид Гизы

или, может быть, удивительные
акведуки Древнего Рима?

Всё это — чудеса инновации человека.

Как архитектор

я часто задавалась вопросом, почему мы
увековечили древние чудеса

цивилизаций, которые рухнули давным-давно?

Я путешествовала по миру,
изучая древние инновации,

и то, что я обнаружила, это коренные
технологии народов из живых культур,

которые всё ещё используются.

И некоторые из этих культур, о которых,
возможно, вы никогда не слышали.

Они живут в самых отдалённых
местах на Земле,

сталкиваясь с природными бедствиями
от засухи в пустыне до частых наводнений

на протяжении поколений.

Пару лет назад я ездила в северную Индию

в место с видом на равнины Бангладеш,

где живут кхаси

в лесу, где выпадает больше осадков,
чем где-либо на Земле.

И во время сезона муссонов,

передвижение между деревнями
прекращается из-за этих наводнений,

которые преобразуют весь ландшафт

из лесного полога
в изолированные островки.

Это горное племя развило
живые корневые мосты,

созданные, путём особого
выращивания корней деревьев,

которые едва можно обхватить руками,

между тщательно сплетёнными опорами.

Множество поколений мужчин,
женщин и детей кхаси

позаботятся об этих корнях,

пока они прорастут до другого берега,

где их затем укореняют,
чтобы создать структуру,

которая с годами станет только сильнее.

Результатом этой 1 500-летней традиции
выращивания живых корневых мостов

стали 75 таких невероятных конструкций.

И хотя им нужно 50 лет, чтобы вырасти,

в этом ландшафте
они действительно сохраняются веками.

По всему миру

я видела культуры, которые тысячи лет
жили в условиях наводнений,

развивая эти древние технологии,
которые позволяют им работать с водой.

В южных болотах Ирака,

которые образуются
от слияния рек Тигр и Евфрат,

живёт уникальная цивилизация,
основанная на воде.

6 000 лет мааданы плавают по деревням.

на искусственных островах,
построенных из одного вида тростника,

что растёт вокруг них.

И тростник касаб является неотъемлемой
частью каждого аспекта жизни.

Это еда для буйволов,

мука́ для людей

и строительный материал
для этих биоразлагаемых плавучих островов

и домов, похожих на соборы,

которые они строят всего за три дня.

Этот сухой тростник касаб,

можно объединить в пучки,

из него можно сплести
полы, крыши или стены

или скрутить в верёвку,

которой скрепляют эти здания
без каких-либо гвоздей.

Деревни маадан построены на болоте,

так было на протяжении поколений,

на островах, которые остаются на плаву
более 25 лет.

Хотя глобальное внимание
сосредоточено на пандемии,

города всё ещё тонут,
а уровень моря всё ещё повышается.

Технологичные решения

определённо помогут нам
решить некоторые из этих проблем,

но в нашем стремлении к будущему

мы склонны забывать о прошлом.

В других частях света,
где реки загрязнены сточными водами,

город с населением 15 миллионов человек
очищает сточные воды и поймы.

На окраинах Калькутты,

в окружении дымящихся холмов
городского мусора

и вьющихся вокруг него дорог,

местная технология 300 рыбоводных прудов

очищает воду и производит при этом пищу.

Через комбинацию солнца, сточных вод

и симбиоза между водорослями и бактериями

сточные воды разлагаются.

Рыбные пруды продолжают
такую очистку воды,

это занимает около 30 дней.

Это нововведение

не просто модель для химической очистки
и очистки без использования угля.

Поскольку в Калькутте
нет официальной обработки воды,

это единственный путь для города
очистить воды ниже по течению

прежде, чем они попадут
в Бенгальский залив.

Что я считаю таким невероятным
в этой инфраструктуре,

это как города по всему миру,
в Азии и Европе,

начинают точно копировать эту систему.

Калькутта сейчас пытается её спасти
от застройки.

А потом разобраться с затоплением
совершенно по-другому,

племя тофину разработало
самый большой озёрный город в Африке.

Ganvié, что означает «мы выжили»,

построен на сваях, которые
поставлены вокруг системы каналов,

по которым вы можете
перемещаться на каноэ.

И королевская площадь стои́т
среди 3 000 свайных построек,

которые включают почтовое отделение,

банк, мечеть

и даже пару баров,

и все они окружены 12 000
индивидуальных рыбных выгулов

или мангровыми акаджами.

Этот искусственный риф без химикатов
покрывает почти половину лагуны

и кормит миллион человек,
проживающих вокруг него.

Меня поражает,

что хотя индивидуальный
акаджа довольно незначителен,

когда их 12 000,

они создают технологию коренных народов
в масштабах промышленной аквакультуры,

что является самой большой угрозой
нашим мангровым экосистемам...

Но эта технология

создаёт больше биоразнообразия,
чем раньше.

Чуть ранее в этом году,
когда я была дома в Австралии,

произошло что-то безумное.

Сгоревший пепел от лесных пожаров
вокруг Сиднея обрушился на нас дождём

на пляже Бонди.

И беспокоясь о выбросах углерода,

а не вирусе,

мы уже были в масках.

Воздух был так наполнен дымом,

сто облако достигло даже Новой Зеландии.

Тогда посреди этих лесных пожаров,

худших из тех, о которых мы знаем,

случилось что-то неожиданное,

но невероятно потрясающе.

Родовые земли в Австралии,

где местными практиковалось
подсечно-огневое земледелие,

были спасены, хотя эти пожары
бушевали вокруг них.

И эти древние леса

выжили благодаря сезонным пожарам,

небольшим, тлеющим,
что является практикой аборигенов.

Итак, хотя лесные пожары —
стихийное бедствие,

следствие изменения климата,

они тоже созданы руками человека.

И что удивительного в том,
что у нас есть древняя технология,

которая , как мы знаем,
может предотвратить их,

и мы использовали её тысячи лет.

В этих технологиях я нахожу удивительным

то, насколько они сложные

и насколько они настроены на природу.

И то, какими стойкими мы могли бы стать,

обучаясь у них.

Слишком часто, когда мы сталкиваемся с
кризисом, мы строим оборонительные стены.

Я архитектор,

меня учили искать решения в постоянстве —

бетон, сталь, стекло —

всё это материалы для строительства
крепости против природы.

Но мой поиск древних систем
и местных технологий

был другим.

Он был вдохновлён идеей, что мы можем
посеять творчество в условиях кризиса.

У нас есть тысячи лет древних знаний,

к которым нам просто нужно прислушаться

и позволить им расширить наше мышление
о проектировании в симбиозе с природой.

И, слушая,

мы станем мудрее

и будем готовы к вызовам XXI века,

которые подвергнут опасности
наш народ и нашу планету.

И я это видела.

Я знаю, что это возможно.