-
Title:
Опасность единственной точки зрения
-
Description:
Наши жизни и культуры насыщенны различными пересекающимися историями. Писатель-романист Чимаманда Адичи рассказывает историю о том, как она нашла свой голос культуры и предостерегает о том, что если мы знаем только одну единственную историю о другом человеке или стране, то это может привести к большому недопониманию.
-
Speaker:
Чимаманда Адичи
-
-
И я хочу рассказать вам
несколько своих собственных историй
-
о том, что я называю
«опасность единственной точки зрения».
-
Я выросла в университетском городке
в восточной Нигерии.
-
Моя мама говорит,
что я научилась читать в два года,
-
хотя я считаю, что четыре,
наверное, ближе к правде.
-
Я рано научилась читать.
И то, что я читала
-
были британские и американские
детские книжки.
-
Я так же рано научилась писать,
¶
-
И когда, лет в семь, я стала сочинять
-
рассказы и разукрашивать их
цветными карандашами,
-
моя бедная мама
должна была их читать.
-
Я писала точно такие же рассказы,
какие я читала.
-
Все мои персонажи были
с белой кожей и голубоглазыми.
-
Они играли в снегу.
-
Они кушали яблоки.
-
(Смех)
-
И они много разговаривали о погоде.
-
«Как прекрасно,
что солнце вышло из-за туч».
-
(Смех)
-
И это все несмотря на то,
что я жила в Нигерии.
-
Я никогда не выезжала
за пределы Нигерии.
-
У нас не было снега. Мы ели манго.
-
И мы никогда
не разговаривали о погоде,
-
потому что в этом не было нужды.
-
Мои герои так же пили
очень много имбирного пива
¶
-
поскольку персонажи в английских книгах,
которые я читала
-
обычно пили имбирное пиво.
-
Забудьте о том, что я даже и не знала,
что такое имбирное пиво.
-
(Смех)
-
И много лет спустя у меня
было сильное желание
-
попробовать имбирное пиво.
-
Но это другая история.
-
Мне кажется, это хорошо показывает
¶
-
насколько мы впечатлительны и уязвимы
-
перед лицом рассказа,
-
особенно будучи детьми.
-
Потому что всё, что я читала —
это были книги,
-
где главными героями
были иностранцы, то
-
я была убеждена, что книги,
-
по своей натуре, обязательно
должны были быть об иностранцах,
-
и должны рассказывать
о тех вещах, с которыми
-
я не могла себя персонально отождествить.
-
Все изменилось, когда я открыла для себя
африканские книги.
-
Их было не так много и их было гораздо
-
труднее достать, чем иностранные книги.
-
Но благодаря таким писателям,
как Чинуа Ачебе и Камара Лаэ,
¶
-
Я прошла через психологический сдвиг
своего восприятия
-
литературы.
-
Я поняла, что люди вроде меня,
-
девочки с шоколадным цветом кожи,
-
чьи кудрявые волосы нельзя было
собрать в хвостик,
-
тоже могли существовать в литературе.
-
Я начала писать о темах, которые я знала.
-
Я любила те американские
и английские книги, которые я читала.
¶
-
Они возбуждали мое воображение.
Они открывали мне новые миры.
-
Но их непреднамеренным влиянием
-
было то, что я не знала что люди как я
-
могли существовать в литературе.
-
Поэтому открытие африканских писателей
для меня было тем, что
-
спасло меня от обладания одной
единственной точкой зрения
-
о том, что такое книги.
-
Я выросла в традиционной нигерийской
семье со средним достатком.
¶
-
Мой отец был профессором.
-
Моя мама была администратором.
-
И у нас, как это было принято тогда,
-
постоянно жила прислуга
из соседних деревень.
-
Когда мне исполнилось восемь лет,
у нас появился новый мальчик-слуга.
-
Его имя было Фиде.
-
Всё, что моя мама говорила нам о нём —
-
это то, что его семья очень бедная.
-
Моя мама посылала его семье
сладкий картофель и рис,
-
а также нашу старую одежду.
-
И если я не доедала свой ужин,
моя мама говорила,
-
«Доешь свою еду! Разве не знаешь?
У людей вроде семьи Фиде нет ничего!»
-
Я чувствовала огромную жалость
к семье Фиде.
-
В одну субботу мы поехали в его деревню.
¶
-
Его мама показала нам
потрясающую узорчатую корзину
-
из окрашенного рафия,
которую сплёл его брат.
-
Я была потрясена.
-
Мне и в голову не приходило,
что кто-нибудь в его семье
-
мог создать что-то подобное.
-
Всё, что я знала о них —
это насколько они были бедными
-
и для меня стало невозможно видеть их
-
никак иначе как бедняками.
-
Их нищета это единственное,
что я о них знала.
-
Годы спустя, я думала об этом
когда я уехала из Нигерии,
¶
-
чтобы начать учиться
в американском университете.
-
Мне было 19.
-
Моя американская соседка
была в шоке от меня.
-
Она меня спросила, где я научилась
так хорошо говорить по-английски,
-
и смутилась, когда она услышала,
что в Нигерии
-
английский является официальным языком.
-
Она спросила, если бы она могла послушать
то, что она назвала «музыкой моего племени»
-
и впоследствии была очень разочарована
-
когда я достала мою кассету Мэрайи Керри.
-
(Смех)
-
Она предполагала, что я не знала как
-
пользоваться кухонной плитой.
-
Вот что меня поразило —
она начала меня жалеть
¶
-
ещё до того, как она встретила меня.
-
Её отношение ко мне, как к африканке,
-
было своеобразной покровительственной,
благонамеренной жалостью.
-
У моей соседки была единственная
точка зрения об Африке.
-
Единственный рассказ о катастрофе.
-
Эта единственная история
не допускала того,
-
что африканцы могут быть
хоть как-то похожими на нее.
-
Не было места любым другим
более сложным чувствам, чем жалость.
-
Не было места для связи
между нами на равных.
-
Я должна сказать, что до того
как я уехала в Америку,
¶
-
сознательно я не считала себя африканкой.
-
Но когда в Америке заходил разговор про Африку,
то люди всегда спрашивали мое мнение,
-
несмотря на то, что я не знала ничего
о таких местах как Намибия.
-
Все же я приняла эту новую личность.
-
И теперь во многом
я вижу себя африканкой,
-
несмотря на то, что я всегда раздражаюсь,
-
если к Африке относятся как к стране.
-
Последний пример этого,
во всех других отношениях отличный,
-
перелет из Лагоса два дня назад, когда
-
компания Virgin объявила о своей
-
благотворительной работе
в «Индии, Африке и других странах».
-
(Смех)
-
Поэтому после того как я прожила
некоторое время в США как африканка,
¶
-
я начала понимать
отношение моей соседки ко мне.
-
Если бы я не выросла в Нигерии,
и если бы все, что я знала об Африке
-
происходило из популярных источников,
-
Я бы тоже думала, что Африка — это место
-
с красивыми пейзажами,
красивыми животными,
-
и непонятными людьми,
-
которые воюют в бессмыссленных войнах,
умирают от нищеты и СПИДа,
-
и не могут говорить за себя,
-
и ждут быть спасенными
-
добрыми, белокожими иностранцами.
-
Я бы представляла африканцев такими же,
-
как в детстве я видела семью Фиде.
-
Я думаю, эта единственная точка зрения
об Африке происходит из западной литературы.
¶
-
Вот цитата
-
из записей лондонского
коммерсанта Джона Локка,
-
который совершил плавание
в западную Африку в 1561,
-
и вел увлекательный дневник
своего путешествия.
-
После того, как он описал черных африканцев
-
как «бездомных зверей»,
-
он добавил, «ещё они люди без голов,
-
у которых рот и глаза в груди».
-
Я смеюсь каждый раз, когда я это читаю.
¶
-
И мы должны восхищаться
воображением Джона Локка.
-
Но главное в его записях то, что они
-
представляют собой начало
-
традиционной западной
точки зрения об Африке.
-
Традиции того,
что Африка это место негатива,
-
отличия, темноты,
-
людей, которые по словам
замечательного поэта
-
Редьярда Киплинга,
-
были «наполовину дьяволы,
наполовину дети».
-
И я начала осознавать,
что моя американская соседка,
¶
-
должно быть, на протяжении своей жизни
-
слышала и видела разные версии
-
этой истории,
-
также как и один профессор,
-
который заметил мне, что мой роман
не был «подлинно африканским».
-
Я была даже готова признать,
что с моим романом
-
было что-то не то,
-
что его некоторые части были неуспешны.
-
Но я даже не могла предположить,
что мой роман
-
потерпел неудачу в достижении
«африканской подлинности».
-
По сути, я даже не знала
-
что такое —
«африканская подлинность».
-
Профессор сказал мне, что мои персонажи
-
были слишком похожи на него,
-
хорошо образованного
мужчину среднего достатка.
-
Мои персонажи умели водить машину.
-
Они не умирали от голода.
-
Из-за этого, они не были
«настоящими» африканцами.
-
Но я должна добавить,
что я тоже виновата
¶
-
в обладании единственной точки зрения.
-
Несколько лет назад я посетила Мексику.
-
В то время политический климат
в США был напряженный.
-
И проходило множество дебатов
об иммиграции.
-
И, как часто бывает в США,
-
иммиграция стала ассоциироваться
с выходцами из Мексики.
-
Было бесконечное количество
историй о мексиканцах
-
как людях, которые
-
грабили медицинскую систему,
-
проскальзывали через границу,
-
которых арестовывали при въезде,
и тому подобное.
-
Я помню когда я провела
свой первый день в Гвадалахаре.
¶
-
Я наблюдала как люди шли на работу,
-
заворачивали тортильи на рынке,
-
курили и смеялись.
-
Я помню, что я была немного удивлена.
-
И вдруг мне стало ужасно стыдно.
-
Я поняла что я была настолько поглощена
-
описанием мексиканцев в прессе,
-
что для меня они превратились только в
-
презренных иммигрантов.
-
Я поддалась
единственной истории о мексиканцах
-
и мне не могло быть более стыдно за себя.
-
Вот так можно создать
одну точку зрения,
-
показывая людей
с единственной точки зрения,
-
только с единственной точки зрения,
-
снова и снова,
-
И они станут казаться именно такими.
-
Невозможно рассказать
об единственной точке зрения
¶
-
не рассказав о власти.
-
В языке Игбо есть слово,
-
которое мне приходит в голову
каждый раз, когда
-
я думаю о мировых структурах власти —
и это слово «nkali».
-
Это слово, которое примерно переводится
-
как «быть лучше, чем другие».
-
Как и наши экономические
и политические миры,
-
рассказы тоже определяются
-
по принципу «nkali».
-
Как их рассказывают,
кто их рассказывает,
-
когда их рассказывают
и сколько раз их рассказывают,
-
на самом деле зависит от власти.
-
Власть — это способность
не только рассказать о других людях,
¶
-
но создать наиболее
распространенный рассказ о них.
-
Палестинский поэт
Моурид Баргхоути пишет,
-
что если вы хотите
отнять у людей личность,
-
проще всего это сделать
рассказав их историю,
-
начав её с «во-вторых».
-
Начните рассказ со стрел индейцев,
-
а не с нашествия британцев —
-
и у вас получится совсем другой рассказ.
-
Начните рассказ
-
с краха африканских государств,
-
а не с истории
их создания как колоний,
-
и у вас получится
совсем другая точка зрения.
-
Недавно я выступала
в университете,
¶
-
где один студент сказал,
-
что ему очень жаль,
-
что нигерийские мужчины
бьют свои семьи
-
как персонаж отца в моём романе.
-
На что я ему ответила,
что я только что прочитала
-
книгу «Американский Психопат» —
-
(Смех)
-
— и мне очень жаль,
-
что молодые американцы
сплошь серийные убийцы.
-
(Смех)
-
(Аплодисменты)
-
Конечно же, я сказала это
в момент небольшого раздражения.
-
(Смех)
-
Мне бы даже никогда
не пришло в голову считать,
¶
-
что только из-за того,
что я прочитала книгу,
-
где персонаж был серийным убийцей,
-
он мог как-то либо представлять
-
всех американцев.
-
И это не из-за того,
что я чем-то лучше, чем тот студент,
-
но благодаря культурной
и экономической мощи Америки,
-
я знаю много историй об Америке.
-
Я читала Тайлера и Апдайка,
Стейнбека и Гейтскилла.
-
У меня не было единственной
точки зрения об Америке.
-
Когда я узнала несколько лет назад,
что писатель
¶
-
должен иметь очень несчастное детство
-
чтобы быть успешным,
-
я подумывала что я могла бы придумать
-
издевательства, которые «совершали»
мои родители надо мною.
-
(Смех)
-
Но правда в том, что у меня
было очень счастливое детство,
-
полное смеха и любви,
в очень дружной семье.
-
Но у меня так же были дедушки,
которые умерли в лагерях для беженцев.
¶
-
Мой двоюродный брат Полле умер
из-за недоступности хорошей медицины.
-
Один из моих ближайших друзей,
Околома, умер в авиакатастрофе
-
потому что у нас не хватало
воды для пожарных машин.
-
Я выросла в условиях репрессивного
военного правительства,
-
которое обесценило образование,
-
и из-за этого мои родители
не всегда получали зарплату.
-
И ребенком, я помню,
как с нашего стола исчез джем,
-
потом исчез маргарин,
-
потом хлеб стал слишком дорогим,
-
и потом количество молока
стало ограничиваться.
-
А самое главное, какой-то ставший нормой,
политический страх
-
вторгся в нашу жизнь.
-
Все эти рассказы сделали меня
тем, кто я есть.
¶
-
Но настаивать только на этих
отрицательных историях —
-
это словно забыть
весь мой остальной опыт,
-
и упустить из виду
многие другие истории
-
которые сформировали меня.
-
Единственная точка зрения
создаёт стереотипы.
-
И проблема со стереотипами —
-
не в том, что они ошибочны,
-
а в том, что они неполные.
-
Они превращают одну историю
в одну единственную.
-
Конечно, Африка —
это континент катастроф.
¶
-
Есть катастрофы неизмеримые, как например,
ужасные изнасилования в Конго.
-
И есть удручающие, как например то, что
-
5000 человек подают на одно
свободное рабочее место в Нигерии.
-
Но есть и другие истории,
которые не о катастрофах.
-
И очень важно, настолько же важно,
рассказывать о них.
-
Я всегда считала, что невозможно
¶
-
найти сходство с местом или с человеком
-
без того, чтобы найти сходство со всеми
рассказами того места или человека.
-
Последствия единственной
точки зрения в том, что
-
она лишает людей
человеческого достоинства.
-
Из-за нее, нам труднее
признать равенство людей.
-
Она подчеркивает
насколько мы разные,
-
а не то, насколько мы похожи.
-
А что было бы,
если до моей поездки в Мексику,
¶
-
я бы следила за дебатами
об иммиграции с обеих сторон,
-
и со стороны США,
и со стороны Мексики?
-
И что если бы моя мама
объяснила мне, что семья Фиде была бедной,
-
но трудолюбивой?
-
Что если бы у нас была
африканская телевизионная сеть,
-
которая вещала различные
африканские истории по всему миру?
-
Это то, что нигерийский писатель
Чинуа Ачебе
-
называет «балансом точек зрения».
-
Что если бы моя соседка
знала о моём нигерийском издателе
¶
-
по имени Мукта Бакарай,
-
о замечательном человеке,
который бросил свою работу в банке
-
чтобы последовать за своей мечтой
и создать издательство?
-
Существовало общепринятое мнение,
что нигерийцы не читают.
-
Он был несогласен. Он считал,
-
что те люди, которые могут читать,
читали бы,
-
если книги стали бы для них
по карману и общедоступны.
-
Вскоре после того, как он
опубликовал мою первую книгу,
¶
-
телеканал в Лагосе
взял у меня интервью.
-
Одна женщина, которая работала там курьером,
подошла ко мне и сказала:
-
«Мне очень понравилась ваша книга,
но мне не понравилось окончание.
-
Вы должны написать продолжение,
и вот что в нём должно случиться...»
-
(Смех)
-
И она начала объяснять мне,
что написать в продолжении.
-
Я была не только очарована,
но и очень растрогана.
-
Она была женщиной
из числа простых нигерийцев,
-
тех, которые не должны были
уметь читать.
-
Но она не только прочитала книгу,
но и сделала её своей,
-
и чувствовала себя
вправе сказать мне,
-
что следовало написать в продолжении.
-
А что если бы моя соседка
знала о моей подруге Фуми Онде —
¶
-
о бесстрашной женщине,
которая ведёт ТВ-шоу в Лагосе,
-
которая полна решительности говорить
о том, что мы предпочитаем забыть?
-
А что было если бы моя соседка
знала об операции на сердце,
-
которую провели в Лагосской больнице
на прошлой неделе?
-
А что если бы она знала
о современных нигерийских музыкантах?
-
О талантливых людях,
поющих на английском и пиджин,
-
на игбо, йоруба и иджо,
-
которые смешивают
музыку от Джей-Зи и Фелы
-
до Боба Марли и своих дедушек.
-
А что если бы моя соседка
знала об адвокате,
-
которая судилась в нигерийском суде
-
чтобы отменить нелепый закон, который
-
требует от женщин
иметь разрешение своих мужей
-
прежде чем поменять свой паспорт?
-
Что если бы моя соседка
знала бы о Нолливуде,
-
полным инноваторов, снимающих фильмы
несмотря на большие технические сложности?
-
Эти фильмы настолько популярные,
-
что они являются лучшими примерами того,
-
как нигерийцы поглощают то,
что выпускают сами.
-
А что если бы моя соседка знала
о моей очень амбициозной парикмахерше,
-
которая только что начала свой бизнес
по наращиванию волос?
-
Или о миллионах других нигерийцев,
-
которые открывают собственные компании,
и хоть иногда терпят неудачи,
-
но продолжают стремиться?
-
Каждый раз когда я дома,
я сталкиваюсь с обычными
¶
-
источниками раздражения
для большинства нигерийцев:
-
наша неудачная инфраструктура,
наше бесполезное правительство.
-
Но я сталкиваюсь
и с невероятно стойкими людьми,
-
которые процветают,
несмотря на правительство,
-
а не из-за него.
-
Каждое лето я преподаю
семинары для писателей в Лагосе.
-
Меня всегда поражает,
сколько людей записываются на семинары,
-
сколько людей хотят писать, рассказывать,
-
делиться своими историями.
-
Вместе с моим нигерийским издателем
мы только что создали некоммерческую
¶
-
организацию по имени Фарафина Трест.
-
У нас большие мечты:
строить новые библиотеки,
-
модернизировать имеющиеся,
-
и предоставлять книги
государственным школам,
-
у которых нет книг
в собственных библиотеках,
-
а так же организировать
множество семинаров
-
по чтению и писанию
-
для всех кто желает поведать
наши многочисленные истории.
-
Рассказы важны.
-
Все рассказы важны.
-
Рассказом можно оклеветать
и лишить достоинства.
-
Но рассказом можно расширить
чьи-то возможности и очеловечить.
-
Рассказами можно сломить
достоинство людей.
-
Но рассказами можно
и восстановить это достоинство.
-
Американская писательница
Элис Уокер писала
¶
-
о своих родственниках с Юга
-
которые переехали на Север.
-
Она показала им книгу
-
о жизни на юге,
которую они оставили позади.
-
Она пишет: «Они сидели,
читая книгу сами или
-
слушая как я читала вслух,
и чувствовали себя счастливыми».
-
Я хотела бы закончить
на следующей мысли:
-
Когда мы отказываемся
от единственной точки зрения,
-
когда мы понимаем, что никогда
нет одного единственного рассказа
-
о любом месте —
-
мы становимся счастливы.
-
Спасибо.
-
(Аплодисменты)