Время открытой науки!

Что если бы каждый учёный мог делиться данными своих исследований так же, как постами о своём обеде? Майкл Нильсен призывает учёных использовать новый инструментарий для сотрудничества, что позволит делать научные открытия со скоростью постов в Твиттере.

Итак, здравствуйте.

Спасибо всем вам за то, что пришли.

Хочу начать своё выступление с истории.

Эта история началась, но не закончилась,

с математика Тима Гауэрса.

Гауэрс — один из самых известных
математиков в мире.

Он профессор Кембриджского университета

и лауреат Филдсовской премии,

которую ещё называют Нобелевской
премией по математике.

Ещё Гауэрс ведёт блог,

и в январе 2009 года он поднял
в блоге поразительный вопрос:

возможно ли массовое
сотрудничество в математике?

В этом посте он предлагал

использовать свой блог для работы над
нерешённой математической задачей —

проблемой, которую, как он сказал,
он «с радостью решил бы», —

совершенно в открытую,

используя блог, чтобы постить идеи
и свой постепенный прогресс.

Более того, он написал
открытое приглашение,

где призвал каждого, кто думал, что может
поделиться хорошими идеями,

оставлять эти идеи в разделе
комментариев к блогу.

Он надеялся, что, объединив
идеи многих умов,

он сможет облегчить работу
над сложной математической задачей.

Он назвал этот эксперимент
«Проект Полимат».

Проект Полимат стартовал
не совсем стремительно.

За первые семь часов не появилось
ни одного комментария.

Но потом математик из университета
Британской Колумбии

по имени Йожеф Солимоси

написал короткий комментарий.

И таким образом лёд тронулся,
потому что через несколько минут

учитель средней школы по имени
Джейсон Дайер выдвинул предположение.

Через пару минут после этого

ещё один математик по имени Теренс Тао,
тоже лауреат Филдсовской премии,

написал свою идею.

В тот момент процесс начал ускоряться.

В последующие 37 дней

27 разных человек написали
800 содержательных комментариев,

содержащих 170 000 слов.

Я не был активным участником,
но я следил за ходом обсуждения

с самого начала,

и это было просто невероятно.

Скорость, с которой идея может
предварительно предлагаться,

а потом стремительно развиваться
другими людьми, усовершенствоваться,

а иногда отвергаться, —

это просто невероятно.

Гауэрс соотнёс этот процесс

с обычными исследованиями
как «вести машину или толкать её».

(Смех)

По окончании 37 дней

Гауэрс в своём блоге объявил,
что основная задача уже решена;

более того, они решили более
сложный вариант задачи.

Проект Полимат оказался успешным.

История проекта Полимат наводит
на мысль, по крайней мере меня,

что мы можем использовать интернет
для создания инструментов,

что фактически расширяют наши способности

решать самые трудные
интеллектуальные задачи.

Или, другими словами:

мы способны создать инструменты,
активно усиливающие коллективный разум

во много раз, как на протяжении
тысячелетий мы использовали

физические инструменты,

чтобы увеличить силу.

Да?

Итак, сегодня я хотел бы рассказать,
то есть проанализировать то,

что это значит для науки.

Это намного важнее, чем решение
отдельной математической задачи.

Это распространяется
на ряд научных задач,

которые мы надеемся разрешить.

Это свидетельствует о возможном
ускорении темпов научных открытий.

Это говорит об изменениях того,
как, собственно, создаются знания.

Прежде чем я слишком увлекусь,

я хочу рассказать о некоторых трудностях,

о некоторых проблемах.

В частности, я хочу рассказать
о провале этого подхода.

Он произошёл в 2005 году,
вернее, начался в 2005 году.

У аспиранта технологического института
Калифорнии Джона Стоктона

была отличная идея,

которую он назвал «Квантумная Вики»,

или сокращенно «Квики».
[Звучит как «быстрый секс»]

(Смех)

Да? Идея отличная.

Он создал Квики

с той целью, чтобы она стала
огромным хранилищем

человеческих знаний,

подобно Википедии.

Но вместо того, чтобы сосредоточиться
на общих знаниях,

она должна была содержать
знания по квантовым вычислениям.

Она должна была стать своего рода
суперучебником в этой отрасли

с данными о всех последних исследованиях,

о самых больших нерешённых
задачах отрасли,

предположениях, как решить эти задачи,

и так далее.

Как и в Википедии, замысел был в том,
чтобы сайт дополняли сами пользователи,

в данном случае эксперты
в области квантовых вычислений.

Квики представили в 2005 году
на конференции Caltech.

Некоторые, с кем я общался,
были настроены скептически,

но некоторые от этой идеи
были просто в восторге.

Они были под впечатлением
от её реализации:

их впечатлил объём
первоначального материала,

размещённого на сайте,

а больше всего их впечатлила перспектива.

Но то, что они были в восторге,

не значило, что они хотели
поучаствовать в проекте.

Они надеялись, что сайт будет
развивать кто-то другой.

В конце концов никто, по сути,

не захотел помогать проекту.

Если взглянуть сегодня, то кроме
нескольких маленьких уголков

Квики практически забыта.

Грустно об этом говорить,
но это типичный случай.

Многие учёные в разных отраслях,
от генетики и до теории струн,

пытались основать научные википедии
по этому же принципу.

И, как правило, они проваливались
по этой же причине.

Так случалось не только с «википедиями».

Вдохновившись примером Фейсбука,

многие пытались создать
социальные сети для учёных,

которые объединяли бы учёных
и людей с такими же интересами.

Они могли бы обмениваться, например,
данными, шифрами, идеями и так далее.

Опять же, звучит очень хорошо.

Но если присоединиться
к любому из этих сайтов,

то вы сразу же обнаружите,
что они пустуют.

Словно виртуальные города-призраки.

Так что же происходит?
В чём проблема?

Почему эти многообещающие
сайты проваливаются?

Представьте, что вы молодой
амбициозный учёный.

Среди вас действительно есть
молодые перспективные учёные.

Итак, представьте себя
молодым перспективным учёным.

Вы очень хотите получить работу —

постоянную, хорошую работу,

чтобы заниматься тем, чем любите.

Но на такую работу
есть большая конкуренция.

На каждую вакансию претендуют сотни
высококвалифицированных специалистов.

Поэтому вы оказываетесь на работе с 60,
70 или даже 80–часовой неделей,

где вы делаете то, что должно
помочь вам получить такую работу, —

пишете научные статьи.

Вы можете подумать, что теоретически
Квики была отличной идеей,

но вы также знаете, что написание одной
среднестатистической статьи

сделает больше для вашей работы
и карьерных перспектив,

чем целая серия блестящих
дополнений к такому сайту.

То есть даже если вам нравится идея

и вы полагаете, что она ускорит
продвижение науки,

вы понимаете, что не можете
считать это частью своей работы.

Нет.

Единственное. что может
преуспеть в этой среде,

это проекты на подобии Полимат,

где, хотя и используются нетрадиционные
методы для достижения цели,

всё равно присутствует необходимая
доля консерватизма.

Завершением проекта Полимат
стала та же научая статья.

Вообще-то, несколько статей. Правда?

То есть нетрадиционные методы,
но традиционное завершение.

В этом и есть доля консерватизма.

Поймите меня правильно —
проект Полимат потрясающий,

но, к сожалению, учёные могут
использовать только инструменты

с подобной консервативной сущностью.

С вашего разрешения я расскажу
историю о случае,

когда мы отошли от консерватизма.

Это редкий случай, когда
консерватизм был побеждён.

Это произошло в 1990-е годы,
когда, как вы знаете,

впервые биологи собирали огромные
объёмы генетической информации,

чтобы создать проект генома человека.

Тогда были созданы сайты,

на которые биологи загружали
эту информацию,

и она могла распространяться
по всему миру,

чтобы другие могли её исследовать.

Наверное, самый известный
из таких сайтов — GenBank,

о нём кто-то из вас мог слышать
или даже пользоваться.

У таких сайтов, как GenBank,

была одна общая проблема с Квики —
учёным не платили

и никак иначе не поощряли их
за распространение информации.

Всё упирается в публикацию статей.

Поэтому данные загружались
с большой неохотой.

Однако все видели, что это глупо, —

ведь было очевидно, что дело нужное.

Но то, что это очевидно,

ещё не значит, что люди будут это делать.

Поэтому в 1996 году на Бермудских
островах проводилось собрание

ведущих учёных в сфере
молекулярной биологии.

Они собрались и обсуждали
эту проблему несколько дней

и в итоге создали то, что мы сейчас
называем Бермудские принципы,

которые гласят:

во-первых, как только генетическая
информация была взята в лаборатории,

она должна немедленно загружаться

на сайт, подобный GenBank;

во-вторых, информация будет
в открытом доступе.

И эти принципы реально действовали,

потому что были приняты большими
научными благотворительными учреждениями —

the US National Institutes of Health,
the UK Wellcome Trust —

и были частью государственной программы.

То есть если бы вы были учёным и хотели
работать с человеческим геномом,

вам бы пришлось подчиняться
этим принципам.

И сегодня мне очень приятно
сообщить, что в итоге

вы можете зайти в сеть — любой из вас —
и скачать человеческий геном.

Так что это потрясающая история.

Но геном человека — это всего лишь
крошечная частица

всех существующих научных знаний.

Даже в других разделах генетики

есть ещё очень много знаний,

к которым нет свободного доступа.

Я общался с одним биоинформатиком,

и он сказал, что у него готов
геном целого вида

уже больше года.

Целого вида.

А в других разделах науки

обычным делом является
накопление данных учёными.

Они сохраняют написанные
ими компьютерные коды,

которые могут быть полезными другим людям.

Они сохраняют свои лучшие идеи.

Они даже часто сохраняют описания задач,

которые они считают интересными.

Поэтому я и другие участники движения
за открытую науку

хотели бы

изменить эту ситуацию.

Мы хотели бы поменять культуру науки,

чтобы у учёных была мотивация

делиться всеми видами знаний.

Мы хотим изменить ценность
отдельных учёных,

чтобы они считали частью своей работы

необходимость делиться
своими данными, своими кодами,

своими лучшими идеями
и стоящими перед ними задачами.

И если у нас это получится, получится
изменить взгляды на ценности,

мы тогда увидим, что отдельные учёные

будут за это вознаграждены;

будет стимул этим заниматься.

Тем не менее, это очень трудно сделать.

Мы говорим об изменении культуры
огромных разделов науки.

Но однажды в истории это уже случилось,

ещё на заре науки.

1609 год. Галилей направляет телескоп
на небо в сторону Сатурна

и впервые в истории видит то,

что мы сейчас знаем, как кольца Сатурна.

Рассказал ли он миру об этом?

Нет, не рассказал.

Нет, он делает описание, без свидетелей,

а потом он зашифровывает
описание как анаграмму

и отправляет эту анаграмму нескольким
его соперникам в астрономии.

(Смех)

И что же это даёт?
Если они потом сделают то же открытие,

он сможет показать анаграмму
и присвоить заслуги себе,

но в то же время он не открыл
им никакой информации.

Неприятно об этом говорить,
но в то время это было частым явлением:

Ньютон, Гюйгенс, Гук, Леонардо — все они
пользовались подобными средствами.

Да?

К тому моменту уже 150 лет
как существовала печатная пресса.

И всё же в XVII-XVIII веках
шла напряжённая борьба за то,

чтобы изменить культуру науки так,

чтобы обычной практикой стало то,
что учёный делает открытие

и сообщает о нём в журнале.

И это прекрасно, что эти изменения
произошли. Просто замечательно.

Но сегодня у нас есть новые технологии,

у нас есть возможность распространять
знания другими способами,

а ещё есть возможность
создавать инструменты,

которые в действительности позволяют нам
решать задачи совершенно по-новому.

Поэтому нам нужна ещё одна
революция за открытую науку.

Я верю,

что любая публично финансируемая наука
должна быть открытой.

Как нам добиться таких изменений?

Ну, если вы учёный, — а я знаю,
что среди вас есть много учёных, —

так вот, если вы учёный,

вот что вам нужно сделать.

Вы можете поучаствовать
в проекте «Открытая наука»,

при этом уделяя ему самую
малую долю вашего времени.

Вы можете найти онлайн-форумы,

где вы можете делиться вашими
знаниями новыми способами —

способами, позволяющими
другим развивать эти знания.

Если вы ещё более амбициозны,

вы можете начать собственный
проект «Открытая наука».

А если вы настроены решительно,
можно поэкспериментировать

с целыми способами сотрудничества

так же, как было сделано
в проекте Полимат.

Но прежде всего вы должны
щедро отдавать должное

тем вашим коллегам,
кто занимается наукой в открытую,

и способствовать их работе.

Лишь консервативные научные ценности

смотрят свысока на эти занятия —
распространение информации, блог,

использование вики и тому подобное.

Вы можете отрицать эти
консервативные ценности

и привлекать ваших коллег к диалогу,

чтобы продвигать новые,
современные ценности в работу,

подчеркнуть, что занятие наукой
в открытую требует смелости,

особенно от молодых учёных.

Посредством таких диалогов
научную культуру можно изменить.

Даже если вы не учёный,

вы тоже можете помочь.

Я верю, что самое важное,
что мы можем сделать,

чтобы дать открытой науке новый толчок,

это создать общую осведомлённость
среди населения

по вопросам открытой науки
и о её решающем значении.

Если будет существовать
общая осведомлённость,

то научное сообщество будет
неизбежно прогрессировать —

его будет подталкивать общество в целом

и в правильном направлении.

Можно начинать с простого.

Вы можете говорить со своими друзьями
и знакомыми учёными,

спрашивать их, что они делают для того,
чтобы работать открыто.

Или вы можете использовать воображение
и свою собственную энергию,

чтобы по-другому увеличить
осведомлённость.

Мы имеем в виду изменения
не только в работе учёных,

но и в работе учреждений,

университетов и правительств.

И вы можете оказывать влияние на всё это.

Общество столкнулось
с важнейшим вопросом:

каких знаний мы ждём

и какими знаниями мы
призываем учёных делиться?

Продолжим ли мы то, что сделали в прошлом?

Будем ли мы использовать новые
способы распространения информации,

что способствуют появлению
новых методов решения задач

и ускорению в научном процессе

сразу и по всем направлениям?

Я надеюсь, что мы сможем
принять открытую науку

и реализовать возможности,
которые у нас есть,

чтобы вновь иметь возможность
делать открытия.

Спасибо. (Аплодисменты)