Михайло Ломоносов фильм 1 серия 2 flv

[быстрая тревожная музыка]

[колокольный звон]

[пушечный выстрел]

Диктор: "Россия шла путём,
начертанным гением Петра,

лишь по инерции.

Ливонская пленница Екатерина

делам государственным
предпочитала смотры полков,

пышные празднества, балы до утра.

Подлинным, некоронованным
правителем России стал

Меньшиков.

6-го мая 1727 года,

процарствовав немногим более 2-х лет,
Екатерина I умерла,

завещав трон несовершеннолетнему сыну,

осуждённого Петром,
царевича Алексея.

Завещание императрицы
обязывало юного царя

жениться на одной из дочерей
Меньшиковых.

23-го мая, всего через неделю
после похорон,

в роскошном дворце князя
на Васильевском острове

состоялась помолвка Петра II
с Марией Меньшиковой.

Семья царской невесты
получила по сему случаю ордена,

а на содержание её двора особым указом
было выделено 35 тысяч рублей.

И так, светлейший князь Александр
Данилыч - родня императора.

Замысел этой сложнейшей интриги
принадлежал воспитателю царя -

скромнейшему Андрею Иванычу Остерману.

Впрочем, его подлинные планы
были ведомы только ему одному.

Главная цель Остермана -

столкнуть Меньшикова с
мощным кланом Долгоруких.

Через месяц, когда светлейший заболеет,
за 5 недель его болезни,

молодой князь Иван Долгорукий станет
неразлучным другом императора,

а его сестра Екатерина - новой
невестой царя.

Звезда Меньшикова закатится,

его обвинят в измене, лишат почестей

и отправят умирать в
далёкое сибирское Берёзово.

Но торжество Долгоруких
будет кратковременным.

Судьба, в союзе с Остерманом,

приведёт их через несколько
лет в то же Берёзово,

а позднее - на эшафот.

Увы,

дело реформатора оказалось
в ненадёжных руках.

После смерти Петра Великого

Россия вступала в эпоху
дворцовых переворотов.

Покинем столичный Петербург.

Вернёмся на милый нашему сердцу
Куростров.

Михайле скоро 17.

Он ходил с отцом в море,

вернулся.

Отец вновь ушёл, оставив на него
хозяйство."

[блеяние козы]

- Михайло! Погоди!

Поговорить надо.

Михайло!

- Что?
- Опять у исповеди не был?

А кто у исповеди не был,
знаешь что про него подумают?

"Тайный раскольник".??

Хоть ты и младше меня, Михайло,
а уважаю я тебя.

Ищешь ты, видно.
А чего?

- Я терплю. Жду.

Сказано в этом году

[смех]

- Да ты что?
В рай стремишься попасть?

Конца мира дожидаешься?

Так ошиблись уже с тем числом,
Михайло.

Уж сколько раз было подсчитано,
да всё никак нету.

Не прожди так всю жизнь-то!

Какой он конец, и где у него начало,
да кто знат, и что толку его ждать-то?

Женишься вот, детишки пойдут,

хозяйство, заботу будешь иметь,

чтобы свои кровные сыты были,
обуты , одеты.

В том усладу и найдёшь,

в том и конец тебе будет земной,
не обидный - как у всех.

- Как у всех? Не хочу Иван, скучно.

- А другой-то жизни мы не знам.

Слава Богу, что такая есть.

Силу чувствуешь здесь на Земле - бери.
Сколько можешь бери.

- А в чём брать-то?

Чем жив-то человек?

Зачем на свет рождаться?

- Страстей в тебе много,

а они вот могут в сторону сшибить.

А с этим делом не беспокойся.

Сходил я к одному знакомцу
в Холмогорах,

штраф за тебя уплатил,

сказал: ты с промыслов ещё
не вернулся,

потому не мог у исповеди быть.

Взял грех на душу.

- Иван!
- Ладно, молчи. Дело-то пустяковое.

- Не сердись, Иван.

Не держи зла.

Может и вправду запутался я?

Знаю, чего не хочу,

а чего хочу - не знаю.

Тяжко, Иван.

[поскуливает]

[стук]

[стук]

[стук]

[стук]

[стук]

[стук]

[стук]

[стук]

[стук]

[стук]

[стук]

[стук]

- Открой, изверг!

Лучше сам открой, говорю!

Постой, говорю!

Да, грешная я,

грешная.

За то и несу свой крест,
ношу свою великую.

А почто отца-то губишь?
Почто?!

Ты когда у исповеди-то был
в последний раз?!

О прошлом годе?

А люди-то всё чуют!

Накличишь беду на дом-то!

Сгубишь тятеньку своего кровного!

Али не жалко его?!

Ненавистник ты.

Раскольник окаянный!

[кричит] Спалю!

Книжки твои дьявольские спалю!

Вместе с сундуком!

С домом этим проклятым!

Спалю!

А...

Вот он ключ!

- Не трож, матушка!

Ухожу я!

Навсегда ухожу!

Дьявол...

Уходи,

уходи!

Ненавижу!

Ненавижу!

Ненавижу!

[плачет]

Ненавижу!

Уходи!

Уходи! Уходи!

Уходи!

Ненавижу!

Ненавижу!

Бездельник!

Уходи! Уходи! [плачет]

[плавная тревожная музыка]

[музыка закончилась]

- Михайло!

- Невеста из теста, жених -??.

Невеста из теста, жених -??.

- Беда пришла, братья!

Солдаты идут.

Андреевский скит - соседей наших -
разорили.

Пришёл и наш черёд.

Что делать будем, братья?

Мошкарь: - Уйдём от мучителей в огонь.

Само царство небесное к нам
в руки валится,

а мы откладываем.

Ребятки где малые, жена молода,

[кукование кукушки]

а много ли имеш при них?

Мешок да горшок?

Ну, детей переженишь

и жену утешишь, а потом что?

Не гроб-ли?

Гореть - не гореть - всё одно помереть.

- Все грехи очистит огонь.

Все!

Кто сожжётся, тот и спасётся.

Лучше огонь здешний, чем огонь вечный.

В огонь!

Братья!

В огонь!

[плавное пение мужского хора]

В огонь!

Братья!

В огонь!

Не дадимся антихристу на поругание!

Уйдём от мучителей в огонь!

Испечёмся, яко хлеб, на святой Троице!

Загоримся, яко свечи, в жертву Господу!

Выйдем прямо на небо,

что Илья пророк, на колеснице огненной!

Все грехи очистит огонь!

Все!

Кто сожжётся, тот и спасётся,
и младенцы сгорят, а не согрешат!

Боже всемогущий, утверди
на страдание огненное,

на смерть красную!

Умрём

за любовь твою пречистую!

- Мамка!

- Ты куда, дитятко?

- Есть хочу.

Малины хочу.

- Не тужи, в раю малина сладкая,
вкусная.

Ты что, Мить?

- Боюсь!
- Не страшись!

Что говорил учитель
и страдалец наш, Аввакум?

До пещи той страх вот!

А як да вошёл в неё,
то и забыл всё!

[плавное пение хора продолжается]

Командир: - Эй, вы, еретики-безпоповцы!

Приказываю вам сдаться по доброй воле!

Не то... на приступ пойдём!

Сдавайтесь, платите двойную
дань и расходитесь по деревням своим!

Правду говорю!

Драться с ними не будем!

Приказываю - ломай дверь!

Брать голыми руками!

Приготовить топоры,
бочки с водой!

Скорее!

?? да вытаскивать!

Солдат: - Колодец завалили!
Командир: - Разобрать завал!

Давай, ребята!

[слышен девочкин смех]

[девочкин смех]

[тревожная музыка]

[тревожное пение хора]

Командир: - Вышибай дверь, ребята!
[женские крики]

- Бей!

[шум пламени, женские крики]

- Во всех, кто беззаконно постраждет -
окояннейший есть человек!

И временное своё житьё погубит,
и муки вечной не избежит!

Михайло! Сгоришь!

Командир: - Кто это?
Поп: -Ломоносов сын, что из Мешанинской.

Поп: Назад, Михайло! Сгоришь!

[шум обрушающейся церкви]

[шум падающих балок]

- [ласково] Пойдём! Пойдём, Михайлушко!

Пойдём, говорю!

[шум догорающего огня]

[плавное пение хора]

[кашляет]

- Иконы, да книги вот святые вынес.
Нечаев велел спасти. Мне выпало.

Не горюй, отрок Мишенька!

Не горюй о сестрицах и братьях!

В царстве небесном их душеньки,

вкупно с прочими страдальцами!

Рабам божьим, самовольно сгоревшим,

вечная память!

Почивайте, миленькие,
и о нас молитися

до общего воскресения!

Да и мы ту же чашу испием,
когда наш черёд придет!

Будешь теперь Ты мне помощником!

Пойдём по земле, пойдём, Мишенька!

Учить людей грешных смерти не бояться.

За океан пойдём,
за все пределы соборские!

Запалим огоньки смерти красной!
Куда ты, Михайло?

Куда?

Что с тобой, Мишенька?

Куда ты, Михайло?!

Ты говорил: "блаженны изгнанные",

а в Писании-то по-другому!

"Блаженны изгнанные за правду"!

- А в чём она, правда-то твоя?

- Не знаю ещё. Не нашёл.

Найду!

- Щенок!

Сила и правда одна есть:

вера в благодать небесную!

Ах ты, семя

вавилонское,

рассуждаешь,

а надо верить!

- Слыхал уже, от попа нашего.

И там верить, и там верить,

а я не только верить,
я знать хочу!

- Чего?
Чего тебе знать надобно?

Слепота грешная, что ты можешь знать?!

Что Богу не известно?!

Для чего жизнь-то дадена,
знать хочу!

Всё.

Оставил я старую веру.

В мир решил вернуться.

- А в чём она - радость-то мирская?

Добро наживать?

Живот набивать?

Вино хлестать да девок щупать?

О жизни подумай!
Душу-то пожалей!

О жизни!
Той! Будущей!

Настоящей! Той!
Вечной!

- Да ты что ж, дед Мошкарь,

детей да баб пожёг,

а сам спасся?

- Отступник!

Собака!

Сатана!

Сгинешь! Сгинешь??!

Будь...

будь проклят!

[Михайло плачет]

[плавная тревожная музыка]

[звон колоколов]

[колокольный перезвон]

[карканье ворон]

[перезвон продолжается]

Диктор: "Эти затейливые аллегории

украсили арки Москвы к свадьбе
Петра II с Екатериной Долгорукой.

19-го января 1730 года,
не достигнув полных 16-ти лет,

император умер от внезапной простуды,

за день до объявленной свадьбы.

11-го февраля под сводами арки
прошёл похоронный кортеж,

а 15-го февраля в первопрестольную
въехала новая императрица.

Анне Иоанновне, дочери старшего брата
Петра Великого, Ивана,

в момент вступления на престол
было 37 лет.

Почти 20 лет Анна, вдовствующая
герцогиня Курляндская,

провела вне России.

Эта грубая, малообразованная женщина,

ожесточившаяся в личных неудачах,

никогда ранее и не помышляла
о российском престоле.

Почему же именно она
была избрана на царство,

а не дочь Петра
Великого, Елизавета?

Ведь ещё сильны были
традиции великого императора,

живы его сподвижники.

Верховники, то есть Верховный
Тайный совет,

состоявший по тому времени

почти целиком из двух знатных боярских
фамилий Голициных и Долгоруких,

остановил свой выбор

на бездарной, лишённой авторитета
и поддержки в России, Анне

в надежде ограничить власть
самодержавия.

Князь Дмитрий Голицин.

Опытный дипломат, прекрасно
изучивший политический опыт Европы.

Он и Василий Долгорукий

стали авторами кондиций,
по которой новая императрица

лишалась права объявлять войну,

казнить или награждать
подданных, распоряжаться казной.

Анна без колебаний подписала кондиции.

[колокольный звон]

Однако планы верховников предоставляли
власть только аристократии.

Это не могло не прийти в противоречие
с интересами дворянства,

которое требовало политической свободы
для Своего класса.

Власти нескольких узурпаторов дворяне
предпочитали власть одного узурпатора.

10 дней острой политической борьбы
закончились победой дворянской партии.

Анна разорвала кондиции.
Самодержавие торжествовало победу."

Поп: - Во имя Отца и Сына
и Святаго Духа!

Аминь!

Благочестивейшая,

самодержавнейшая и великая государыня,

императрица всероссийская.

Видимое сие и вещественное

главы твоя украшение -

явный образ есть,

яко тебе,
главу всероссийского государства,

венчает невидимо

царь славы Христос.

Благословеньем своим благосклонным

утверждая тебе

владыческую и верховную
власть над людьми своими.

[торжественное пение церковного хора]

Диктор: "На 10 долгих лет

опустились над Россией мрачные сумерки.

Память народная

заклеймит тяжкое безвременье
ненавистным словом

"бироновщина".

[пение хора продолжается]

Диктор: Политические страсти
обеих столиц

пока ещё не докатились
до далёкой северной окраины.

Ничто не нарушало привычный
уклад жизни.

В тёплом, уютном питейном заведении

в Архангельской немецкой слободке
кого только не встретишь!

Русские и иноземные матросы,
купцы и промышленники,

мастеровые, торговые люди.

Немцы, голландцы,
норвежцы, англичане, русские...

Все понимают друг друга
без переводчика."

[речь на иностранных языках]

Голос: - Ломоносов! Василий!

Ты хотел купить галиот?
- Да.

Диктор: "Был на исходе

1730-й год.

Михайле исполнилось 19.

Рыбным обозом пришёл он
с отцом в Архангельск."

Василий: - Благодарствуем!

Вот что, Михайло, голландец хоть и
пьян, да дело говорит!

У Божениных на верфи галеот стоит,
может сторгуемся. [смеется]

Дай-ка шапку!

Здесь сиди.
- Ладно, подожду

Пьяный голос: - Отстань, Франц!
Голос 2: - Ифан, Ифан, идем!

- Отс... отстань, Франц!
- Ифан!

- Да от, да от-отстань!

Виват??!

Во славу царя!

Петра Великого!

- Виват!
- Виват!

- А ты чего не пьёшь, дурак?

- Ифан!
- Уйди, говорю!

Пять лет как помер.

[с иронией] Россияне! Всего 5 лет!

А ну, пей говорю!

- Не буду!

Изверг он!

В крови невинных захлебнулся!

Почто стрельцов казнил?

Почто сына невинного запытал?

Почто жену русскую в монастырь сослал?

- Да!

Жесток был!

Как у пророка-то сказано:

"и я топтал народы во гневе своем
и попирал их в ярости своей.

Кровь брызгала на ризы мои
и я запятнал одежды свои."

Бог!

Сына на гибель послал,
людей возлюбя!

Сына единственного не пожалел,

в жертву миру принёс!

И Пётр тако же!

Сына Алексея казнил,
а Россию миловал.

Кровь сына на нём одном,

и стрельцов, а не на России.

Бог

один

судить его может.

А вот что было бы,
если бы он стрельцов не казнил?

Да они же назад страну тянули!

Вместе со своей царевной злобствующей

всё бы растащили,
камня на камне б не оставили, ворьё!

Что б с нами было, с Россией?
Так бы и седели в своём дерьме по уши!

В невежестве, да грязи!

Ты глуп, вьюнаш!

Сын его...

Да сын его над делом его надругался!

Убить его замышлял.

Заговор удался б,
воцарился б он, что б тогда было?

Возлежал бы на лежанке
вечно пьяный,

а власть бы отдал бы
попам да боярам,

а те повернули бы назад -
от Европы в Азию -

и погасили бы свет просвещения.

Кто русскую державу на морях утвердил?

Кто Россию от шведов, турок и прочих спас?

- А почто иноземцев посадил везде?

- А чтоб русские у них поучились,

а потом сами показали миру,
кто ни есть.

Когда нам учится-то было?

300 лет в смутах, да под татарами
сидели.

Пётр же всё наше
сонное царство переворошил!

Флот построил,

армию завёл,

ремёсла возродил,

торговлю подвинул,

казну пополнил,

фабрики устроил?

Народу российскому дух и мужество дал.

- O, mein Lieder! Komm, komm, herr!

- Gut, gut, alles gut, Франц!
Да уйди отсюда!

- Ты сам-то видел его?

- Видел, и не раз.

- А где?

- В Москве, в Париже.

- Где?

- В Париже. Столица Франции -
страна есть такая.

- А как же ты попал туда?

- По воле Петра

был отправлен для лучшего
обучения во Францию.

В Сарбоне учился,

университет тамошний,

философии и другим наукам.

Вернулся в Россию,
за великие дела взяться хотел,

да нрав у меня сердитый,
а на сердитых у нас воду возят.

- Ну, а царь-то что ж?
По его ж воле!

- Я жаловался царю,

а он взял да помер.

Ну и меня сослали сюда
в архиерейский дом.

Жалует царь, да не жалует псарь.

А ты что мня расспрашиваешь?

Ты кто?

А?

Во что веришь?

- Ни во что я не верю.

- Как ни во что?
Почему?

- А потому.

Сомневаюсь я.

Во всём сомневаюсь.

- Сомневаешься?

Так, так, так, так...

А ты знаешь, что сомневающемуся нужно?

- Знаю.

Вера.

- Врёшь.

Не вера.

Наука.

Знания трудные.

Ты чего хочешь?

- Да вот знать хочу,

почему матка,

ну, компас то есть,

на ПУзырях дурит,
когда сияние-то наше северное.

- Так, так, так, так...

Ну, ещё?
- От чего гроза бывает?

И что гром сей значит, кто скажет?

От чего сполох и град?

Вот сказано,

Бог за 6 дней мир создал,

а мне вот кажется - трудновато за 6.

А если не он,

то кто?

Из чего жизнь-то началась?

И зачем она, жизнь-то, дадена?

- Читать, небось, умеешь?

- Умею.

И радик смогу извлечь,

и корень семидиаметра знаю, проверьте!

- Ну, а-а-а...

кто научил-то?

- Сам.

- Сам...

Однако...

Однако...

Но этого мало.

Чтобы много узнать,

латынь нужна.

Латинский язык.

- Франц!
- Почему?

- Да потому что все учёные книги

на латинском языке написаны.

Не написали русские своих-то,
понял?

Франц!

- А где ей учат, латыни-то?

- В Первопрестольной.

В Москве.

Ты сыщи меня,

обязательно сыщи,
в Холмогорах,

в архиерейском доме.

Радость ты мне принёс, вьюнош,

и горе.

Спросишь Кракопольского Ивана.

Василий [поет]:
"Ой, по мо-о-рю,

Морю си-и-нему.

Вдоль по мо-о-рю,

Морю... [звук монет] си-не...му."

Василий: Михайло!

Ирина, выйди.

Во,

посчитай,

как след.

Сторублёва нужно, завтра
Божениным отвезёшь.

Сторговал я галеот-то,

а "Чайку" вот тебе дарю.

Собирай дружков артельных.

В гильдию войдёшь.

Уж не крестьянином будешь - купцом.

Сомлел?

- Не надобно мне "Чайки".

Тятенька, отпусти!

- Куда?
- В Москву.

Учиться хочу.

Учиться наукам. Отпусти, тятенька!

- Ты же Писание лучше моего знаешь.

Что там сказано?

- Чти отца своего.

- Ага.

Посчитай.

- Но и другое, тятя, в Писании сказано:

"не пришёл вложить мир, марать нож??,

а пришёл разлучить и сына от отца".
Отпусти! Сгорю я здесь!

Надорвусь, ежели не по-моему будет.
Отпусти, тятенька! Отпусти!

- Дурак!

Сумасброд негодный!
И ты род мой должен продолжить!

Дело моё кровью утверждённое!

Чего тебе надо? Чего тебе мало?

Первым человеком будешь здесь!
Первым!

- Тятенька, отпусти, Христом Богом молю!

Отпусти!
- Не дам паспорта!

Не дам!

Шкуру спущу!

Прокляну!

А уйдёшь - поймают!

Батогами бить будут
и ко мне вернут

по розыску!

Прокляну!

Забью!

[плеск воды]

[тяжело дышит]

Ирина!

Засылай завтра сватов

к невесте твоей.

Соговорила.

Женю сосунка.

- Михайло,

не губи отца!

Один ведь ты у меня!

Всё тебе.

- Должон я уйти.

Всё одно должон.

[быстрая музыка, мелодия песни
"О, Боже, что есть человек?"]

Голос: - И-го-го! [смех]

- [вполголоса] Иван!

[детский смех, веселый говор??]

- И-го-го-о!

И-го-го-о!

И-о! И-го-го!

- [вполголоса] Иван!
- [громко] Проходи, Михайло, проходи!

А ну, кыш, невестушки.

Почто хоронишься?

- [тихо] Иван! Не поможешь -
повешусь! Грех на тебе будет!

Паспорт мне нужен.
Уйти я задумал.

- Куда?
- В Москву.

- Почто в Москву-то?
- Наукам учиться.

А чтоб паспорт получить,
поручительство нужно,

что подушную подать
за меня платить будут.

Не даст отец поручительства!
Забьёт, а не даст!

- Да ты погоди, остынь!

- Добр ты был ко мне завсегда, Иван.
Будто брат ты мне родный. Помоги!

Слышишь, помоги, Иван!
- Да чем помочь-то?

- Поезжай в Холмогоры, в приказ.
- Ну?

- Там скажешь, что отец уехал,

а расписаться за него тебе доверил.

- А как откроется всё?

- Отцу скажешь - руки на себя наложу!

Вот те крест, наложу!

- Постой Михайло!
Схожу в приказ!

[быстрая музыка: "О, Боже,
что есть человек?"]

[музыка заканчивается]

[шум бутылки]
- Не трожь!

Ты кто?

- Ломоносов, Михайло.

- А-а...

Уходи,

Ломоносов...

Чего надо?
- На свадьбу пришёл звать.

Гостем будете.

- Уходи!

Ну, чего смотришь?

Ну, пьян я - гузна кусок!

Прожил век

на холщовый мех.

- Гляньте-ка, господин Каргопольский.

[читает] "1730-го года,
в декабре 7-го дня

Михайло Васильев, сын Ломоносов
отпущен к Москве."

- Ну и что?

- Так теперь по этой бумаге паспорт
и в Москву, как вы сказывали!

А там-то куда?

К кому?

- Бесполезны твои страдания, вьюнош...

У каждого клада

лежит стерегущий оный клад
стоглавый змий.

- Какой змий?

- Указ вышел

крестьянских детей не принимать.

Так что не примут тебя,

и паспорт тебе не понадобится.

З-задурил я тебе голову в Архангельске.

На мне грех.

- Господин Каргопольский,

поможете вы мне или нет?

А знаете,

как наш Куростров раньше-то назывался?

"Великий".

"Остров Великий".

Поможете вы мне или нет?

[свинья похрюкивает]

- Иди, иди, любезный!

[визг свиньи]

Ну чё ты хочешь, окаянный?

- А того, чтоб в пашпорте

было указано, что я сын священника.

[хрюканье свиньи]

- Понимаешь ли ты по своей
подлости, что говоришь-то?!

Да как ты смеешь дерзость
такую просить?!

[слышен крик] Теля мокрая!

Пошёл вон, надоел!

- Вглядитесь, Иван Васильич!

Получше вглядитесь!

Не указано-ли здесь, чего прошу?

- Да такую малость не узришь-то!

Пошёл вон!

Нынче же отцу доложу!

- Получше вглядитесь на досуге,
Иван Васильич!

- А!

- Та-а-ак!

Что вижу?

Взятки берёшь...

Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй!

А что с тобой будет?

Пёс шелудивый!

Ежели я куда повыше сообщу?

А?!

[нюхает]

Воеводе

архангельскому,

Григорию Воробьёву.

На твоё-то место

ни один прицеливается!

[карканье, веселый смех]

- [смеясь] Ах, Михайло! Ах, чертов сын!

"Города Холмогор,
церкви Введения Пресвятый Богородицы,

попа Василия Дорофеева [смех]

сыну Михайле"!

На, держи!

Михайло, попов сын!

Ну всё!

Теперь тебе пути назад нет!

Что делать будешь? А?

- Обоза надо ждать до Москвы.

Одному-то не дойти.

А его всё нет и нет.

А на мясоед тятенька

свадьбу назначил.

[смеется]

- А я, а я думал - шутишь!

Э-э, из под венца, значит,

бежишь, а?

- Денег бы хоть немного раздобыть...
- Увы златом не обременён,

поскольку spiritus vini полюбил
безмерно.

Так что здесь помочь ничем не могу.

А вот что я могу!

Письмо я дам тебе,

для друга своего по студенческим летам,
Тарасия Постникова.

И помнить должен,

ежели дойдёшь, конечно,

в школах спасских

допрос сам архимандрит учиняет,
сам!

Не сбейся!

Подлог обнаружат -
быть тебе биту плетьми

и будешь сослан в
места отдалённые,

и будешь отрешён от науки
на веки вечные! Понял?

[плавное пение хора мелодии
"О, Боже, что есть человек?"]

[мелодия продолжается]

Шубин: [кричит]- Михайло!

Ушёл обоз-то, а, Михайлушко!

Ещё вчера как ушёл!

Конец, Михайлушко!

[завывание ветра]

[шум двери]

- Ирина, на вот,

под замок попрячь.

Нечего мясоед ждать!

Завтра невесту привезу,
завтра и под венец!

Буде жрать!

Ступай спать!

[свист ветра, вой волков, лай собак]

Поутру зачало замолаживать.

Сейчас услышешь -

полуночник воет.

Похоже вьюга налетит!

[вой волков, лай собак]

Волки воют,

беду кличут.

[лай собак, свист ветра]

[вой волков]

[читает] "Повелением великого
Государя нашего

Петра Алексеевича..."

[лай собаки]

[шум шагов]

[шум открывшейся и закрывшейся двери]

[отец похрапывает]

[вьюга завывает]

[лай собак]

[вой волков]

[хлопок двери]

- Иван!

Ива-ан!

Глянь-ко, вроде дверь хлопнула.

[зевает]

- Это ты, чумной?

Посреди ночи сбёг, леший!

К печке-то проходи,

ишь, зубами клацашь,
будто в горячке.

[дрожит]

[кашляет]

- Иван!

Ухожу я!

Дай мне полукафтани!

Да хоть рубь в долг!

- Одумайся, Михайло!

Отец хватится,

в приказ бросится,

тогда что?

Батогами ведь забьют!

- Да и погода вишь кака бесовская!

Сгинешь без следа!
- Послушай брата, Михайло!

Дело Фома говорит!

Фома: - Да ты в уме ли?

Да где ж ты догонишь
в такую пургу обоз?!

В одночасье замёрзнешь!

Обожди, другим обозом уйдёшь.

Эх, упрямка тебя раззадорила!

- Да не упрямка, дядя Фома.

То судьба!

Дойду, не сгину.

Дойду до Москвы.

Знаю это наперёд,

оттого и страха не ведаю.

Ну что, Иван,

дашь полукафтанье или нет?

- Храни тебя Господь!

- Прощай, Иван!

- Ирина!

- Пойти коня запрячь?

- Испужается конь,

не пойдёт в пургу.

Один,

как перст, один.

[всхлипывает]

За что-о?

За что, Господи-и?

Диктор: "Сквозь обжигающий,
леденящий ветер,

замёрзший, голодный

днями и ночам упорно шёл Михайло.

На третьи сутки он достиг
Антониосийкого монастыря.

Здесь задержался ненадолго.

Пономарствуя, заработал жалкие гроши
на будущее.

Продав мужику-емчанину полукафтанье,

и, выручив ещё немного денег,

он с первым же рыбным обозом

ушёл в Москву."

[пение мужского хора]
"О вы, которых ожидает

Отечество от недр своих

И видеть таковых желает,

Каких зовет от стран чужих,

О, ваши дни благословенны!

Дерзайте ныне ободренны

Раченьем вашим показать,

Что может собственных Платонов

И быстрых разумом Невтонов

Российская земля рождать.

Российская земля рождать."

Субтитры: С.Калюжный, Стерлитамак 2015
Редактор: Elena, 2015, subtitry.ru