Как правительство США следит за теми, кто протестует — включая вас

Что мешает американскому правительству записывать ваши телефонные звонки, читать ваши электронные письма и отслеживать ваше местоположение? Очень мало, говорит эксперт по кибербезопасности и слежению Дженнифер Граник. Правительство собирает все виды информации о вас легко, дешево и без ордера — и если вы когда-либо участвовали в акции протеста или посещали выставку оружия, вы наверняка представляете интерес. Узнайте больше о своих правах, рисках и о том, как защитить себя в золотой век шпионажа.

Теперь мы все активисты.

(Аплодисменты)

Спасибо.

Я могу закончить на этом.

(Смех)

Семьи, борющиеся за сохранение
финансирования государственных школ.

Десятки тысяч участников
движения «Захвати Уолл-стрит»,

как и движения «Чёрные жизни важны»

против полицейского произвола
в отношении афроамериканцев.

Семьи, присоединившиеся к движениям

за и против абортов.

Те из нас, кто боится,

что друзья и соседи будут депортированы

или будут добавлены в «чёрный список»

за исповедание ислама.

Люди, выступающие за и против
контроля за владением оружия,

и миллионы людей,
присоединившихся к «Маршу женщин»

по всей стране в январе.

(Аплодисменты)

Теперь мы все активисты,

и это значит, что у всех нас
есть повод опасаться слежки.

Слежка означает сбор
и использование правительством

персональной и конфиденциальной
информации о нас.

Слежка лежит в основе работы

правоохранительных органов
и органов безопасности.

Но история слежки —

это история нарушений её ведения,

когда полученная информация
использовалась против людей

из-за их расы,

национальности,

сексуальной ориентации

и в особенности из-за их активизма

и политических убеждений.

Около 53 лет назад

Мартин Лютер Кинг выступил
с речью «У меня есть мечта»

в Национальной аллее Вашингтона.

Сегодня его идеи о расовом
равенстве и толерантности

настолько неоспоримы,

что мои дочери учат наизусть
эту речь в третьем классе.

Но в то время

фигура Кинга казалась полной противоречий.

Легендарный директор ФБР
Эдгар Гувер верил,

или хотел верить,

что движение за гражданские права
было спланировано коммунистами СССР,

намеревавшимися дестабилизировать
американское правительство.

Поэтому Гувер поручил своим агентам
поставить жучки в номере Кинга,

которые записали разговоры
лидеров правозащитников,

обсуждавших стратегии и тактику
движения за гражданские права.

Они также записали звуки того,

как Кинг изменял жене с другими женщинами,

что дало Гуверу возможность

дискредитировать и подорвать
деятельность движения правозащитников.

ФБР отправило Кингу пакет

с аудиозаписью и запиской,

черновик которой спустя много лет
был найден в архивах ФБР.

В записке говорилось:

«Вы не священник, и вы это знаете.

Как любого обманщика,
вас ждёт разоблачение».

Записка также призывала Кинга
к совершению самоубийства:

«Кинг, вам остаётся только одно,

и вы знаете, что это.

Вам лучше сделать это до того, как ваше
грязное, безнравственное поведение

станет достоянием всей нации».

Но важно то,

что Кинг не был безнравственным.

У каждого из нас есть что-то,
что хотелось бы скрыть от посторонних.

И что ещё важнее,

что Гувер тоже не был безнравственным.

Такое превышение полномочий в слежке

не говорит о нём как о страдающем
манией величия негодяе.

Несколько десятилетий работы в ФБР

Гувер пользовался поддержкой
президентов, которым служил,

как демократов, так и республиканцев.

В конце концов, именно Джон Кеннеди
и его брат Роберт Кеннеди,

знавшие о Кинге, отдали
приказ о слежке за ним.

15 лет Гувер возглавлял
контрразведывательную программу,

которая была создана для шпионажа
и уничтожения гражданских организаций,

посвящённых таким проблемам,
как защита прав человека,

движению за права женщин,

созданию мирных групп
и антивоенных движений.

Но этим слежка не ограничивалась.

Линдон Бэйнс Джонсон

во время предвыборной кампании

прослушивал самолёт своего
соперника, Барри Голдуотера,

ради победы на выборах.

А потом, конечно, был
Уотергейтский скандал.

Воров поймали при взломе

штаб-квартиры Национального
комитета Демократической партии

в отеле «Уотергейт».

Администрация Никсона пыталась
замять тот скандал со взломом,

в результате чего Никсон был вынужден
уйти в отставку с поста президента.

Контрразведывательная программа
и Уотергейт стали сигналом для американцев

о том, что слежка превышает полномочия

и используется для давления
на политических соперников.

Американцы отреагировали на происходящее

реформами законодательства о слежке.

И основным инструментом, используемым
для реформирования законодательства,

стало требование ордера на обыск,

дающего правительству право на доступ
к нашим телефонным звонкам и письмам.

Причина, по которой важен ордер на обыск,

заключается в интеграции судьи

во взаимоотношения
следователя и гражданина,

когда работа судьи — убедиться,

что для слежки имеется веская причина,

что слежка проводится за нужными людьми

и что собранная информация

будет использована в законных
правительственных целях,

а не в целях дискриминации любого рода.

Такой была наша система,

и это означает,

что Барак Обама не прослушивал Трампа.

Система создана для защиты
от подобных вмешательств

без задействования судьи.

Но как работает система, когда есть
не только телефонные звонки и письма?

Сегодня у нас есть новые технологии,

позволяющие государству
удешевить и упростить сбор информации

о простых гражданах.

Записи ваших телефонных разговоров

могут раскрыть ваши пристрастия,

вашу религию,

каким благотворительным
организациям вы помогаете,

каких политиков поддерживаете.

На протяжении многих лет правительство
собирало через систему drag-net

записи телефонных разговоров американцев.

В 2012 году Республиканская
национальная конвенция

заявила о своих планах
использования новой технологии —

распознавание лиц —

чтобы опознавать в толпе людей,

потенциальных активистов
или нарушителей порядка,

и предотвращать правонарушения.

Сегодня отпечатки пальцев

более 50% взрослых
американцев хранятся в госбазе.

Бюро алкоголя, табака, огнестрельного
оружия и взрывчатых веществ

разработало план,

позволяющий вычислять американцев,
посещающих выставки оружия,

с помощью детекторов номерных знаков,

сканирующих номера машин

на парковках подобных мероприятий.

Сегодня, по нашему мнению,
более 70% полицейских участков

используют детекторы номерных знаков

с целью слежки за горожанами,
передвигающимися на машинах.

Вся эта информация —

номерные знаки, отпечатки пальцев,

записи телефонных разговоров,

ваша записная книжка, списки друзей,

фотографии, загруженные
на Dropbox или Google Photos,

а иногда и переписка в чатах
и электронная почта —

не защищены требованием ордера.

Значит, вся информация о простых людях

снова доступна и почти ничего не стоит.

Это золотой век шпионажа.

Каждый родитель сейчас
поймёт, что я имею в виду.

Когда у вас есть маленький ребёнок,

и когда ребёнок совсем мал,

он не может сам выбраться из кроватки.

Но вот ваша малышка выросла

и уже может перелезть через решётку.

Но вы говорите ей:
«Не вылезай из кроватки, хорошо?»

И каждый родитель знает,
что будет дальше.

Некоторые дети будут пытаться
выбраться из кроватки, так?

В этом разница между тем,
что возможно, и тем, что разрешено.

То же самое происходит
сегодня с нашим государством.

Раньше у нашего правительства
не было возможности

проводить масштабную слежку
за сотнями миллионов американцев

и злоупотреблять этими данными.

Однако теперь наше государство выросло

и может использовать новую технологию.

У государства есть новые возможности,

а это значит, что наличие закона
сейчас важно как никогда.

Закон должен определять

право государства
на вмешательство в частную жизнь

и гарантировать какие-то последствия.

Мы знаем, что закон нарушается,

когда за этим следует
некое действие или наказание.

Закон становится очень важен,
потому что мы живём в мире,

где только закон сдерживает государство

от злоупотребления данными.

Однако существующих законов недостаточно.

В частности, события 11 сентября
показали несовершенство законодательства

и отсутствие необходимого свода правил,

последствия чего мы можем наблюдать.

Центры объединённых сил
местного, государственного

и федерального правительства

созданы для уничтожения
внутреннего терроризма.

Мы же видим доклады от этих
центров объединённых сил,

говорящие, что вы можете быть опасны,

если проголосовали
за стороннего кандидата,

или если у вас есть гадсденовский флаг,

или если вы смотрите пиратские фильмы.

Те же центры слияния следят
и за мусульманским сообществом

и квакерами, несогласными
с набором в армию выпускников школ.

Служба внутренних доходов
усиленно проверяет

все группы, в названии которых
есть слово «чаепитие» или «патриот».

Теперь таможенный и пограничный патруль

задерживает людей на въезде в страну

и требует наши пароли в соцсетях,

которые позволят им
увидеть списки наших друзей,

узнать, что мы говорим,

и как позиционируем себя в сети.

Гражданские либертарианцы, как я,

пытаются привлечь внимание
людей к таким вещам

и уже много лет противостоят им.

Это стало огромной проблемой
во время правления Обамы,

и положение становится всё серьёзнее.

Когда Департамент полиции Нью-Йорка

следит за мусульманами,

или когда полиция использует
детекторы номерных знаков

для того, чтобы узнать,
где находятся жёны офицеров,

и тому подобное,

это чрезвычайно опасно.

Но когда президент пересматривает

власть федерального
надзора и правительства,

чтобы противостоять
политической оппозиции,

это уже тирания.

Итак, мы все активисты,

и у нас есть причины
опасаться преследования.

Но, подобно Мартину
Лютеру Кингу в своё время,

мы можем изменить ход вещей.

В первую очередь, используйте шифрование.

Шифрование защищает вашу информацию

от легкодоступного нелегального сбора.

В нём наш ответ золотому веку шпионажа.

Во-вторых, поддержите реформу слежки.

Вы знаете, что если ваш друг

работает на французское
или немецкое государство,

или международную группу по защите прав,

или на большую нефтяную корпорацию,

то он представляет интерес
для иностранной разведки?

И это означает, что когда
вы общаетесь с этим другом,

правительство США может
собирать эту информацию.

А когда информация будет собрана,

несмотря на то, что это
разговор американцев,

данные могут быть переданы ФБР,

а ФБР имеет право изучать их

без получения ордера,

без веской причины,

чтобы получить информацию об американцах

и о преступлениях,
которые мы, возможно, совершили

без необходимости документировать
какие-либо подозрения.

Закон, разрешающий часть этих действий,

называется Разделом 702 Дополнения к Акту
о негласном наблюдении в целях разведки,

и в этом году у нас
появляется возможность —

потому что Раздел 702
истекает в конце 2017 года,

и инертность Конгресса
играет нам на руку —

выступить за реформы.

Мы можем оказать давление
на наших представителей,

чтобы фактически осуществить
важные реформы в этом законе

и защитить наши данные
от незаконного использования.

И, наконец, одна из причин,
почему всё вышло из-под контроля,

это то, что вещи, связанные со слежкой —

технологии, политика и правила,
дающие дополнительные полномочия,

служащие то ли нам, то ли против нас —

засекречены или конфиденциальны.

Нам нужна прозрачность,
и нам, американцам, нужно знать,

что правительство делает от нашего имени,

чтобы все данные, которые становятся
объектом слежения, как и способы слежки,

документировались по законам демократии.

Мы теперь все активисты,

и у всех нас есть причины
опасаться преследования.

Но, подобно Мартину
Лютеру Кингу в своё время,

мы можем изменить ход вещей.

Прошу вас, присоединяйтесь
ко мне и приступим к делу!

Спасибо!

(Аплодисменты)