Опьяняющий покой фридайвинга

В этом захватывающем выступлении мировой чемпион, фридайвер Гийом Нери приглашает нас отправиться с ним на глубину океана. Погружаясь метр за метром, он рассказывает, какое действие, с физической и эмоциональной точек зрения, оказывают давление воды, тишина и задержка дыхания. Это красочное описание ощущений под водой раскрывает сокрытую во фридайвинге поэзию.

(Видео) Комментатор: 10 секунд.

Пять, четыре, три, две, одна.

Официальный максимум.

Плюс одна, две, три, четыре, пять,

шесть, семь, восемь, девять, десять.

Гийом Нери, Франция.

Постоянный вес, 123 метра,

3 минуты и 25 секунд.

Попытка установить национальный рекорд.

70 метров.

[123 метра]

40 метров.

(Аплодисменты)

(Видео) Судья: Белая карточка.
Гийом Нери! Национальный рекорд!

Гийом Нери: Спасибо.

(Аплодисменты)

Огромное спасибо.
Благодарю за тёплый приём.

Увиденное вами погружение —
это путешествие,

путешествие между двумя вдохами;

путешествие, происходящее
между двумя вдохами:

последним вдохом перед погружением в воду

и первым вдохом при выныривании из воды.

Это погружение — путешествие
к пределам способностей человека,

путешествие в неизвестное.

Но при этом, что важнее всего,
это внутреннее путешествие,

в котором происходит много всего,

как на физиологическом,
так и на психологическом уровне.

Именно поэтому я сегодня здесь,

чтобы поделиться с вами своим путешествием
и провести вас по нему.

Начнём с последнего вдоха.

(Вдыхает)

(Выдыхает)

Вы заметили, что этот последний вдох
медленный, глубокий и напряжённый.

В конце вдоха используется
специальная техника — «упаковка»,

позволяющая мне сделать в лёгких запас
дополнительных литра-двух воздуха,

спрессовывая его.

Я покидаю поверхность
где-то с 10 литрами воздуха в лёгких.

Как только я ухожу под воду,
включается первый механизм —

рефлекс ныряния.

Первым делом данный рефлекс
заставляет замедлить сердечный ритм.

Моё сердцебиение понизится
с 60–70 ударов в минуту

до около 30–40 ударов в минуту

за секунды, почти мгновенно.

Далее данный рефлекс вызывает
периферическую вазоконстрикцию,

то есть кровь оттекает
от конечностей тела,

чтобы снабжать наиболее важные органы:

лёгкие, сердце и мозг.

Это природный механизм.

Я не могу его контролировать.

Когда ныряешь, даже если раньше
никогда этого не делал,

то сразу чувствуешь,
как сработал этот рефлекс.

Это свойственно всем людям.

И что поразительно,

этот инстинкт — общее между нами
и морскими млекопитающими,

всеми морскими млекопитающими:
дельфинами, китами, сивучами и другими.

Когда они углубляются в океан,
данные механизмы активизируются,

но в куда большей степени.

И для них это работает,
конечно, гораздо лучше.

Это невероятно.

Как только я ухожу под воду,

природа толкает меня в нужном направлении,

позволяя уверенно погружаться.

По мере углубления в морскую бездну

давление начинает медленно
сдавливать лёгкие.

И так как именно объём воздуха в лёгких
позволяет мне всплывать —

чем глубже я заплываю,
тем сильнее сдавливает лёгкие,

тем меньше воздуха в них
и тем проще продвигаться вглубь.

В какой-то момент,
на глубине где-то 35–40 метров,

мне даже не нужно плыть.

Моё тело достаточно плотное и тяжёлое,
чтобы падать в бездну без усилий.

Так я вхожу в фазу,
называемую свободным падением.

Свободное падение —
лучшая часть погружения.

Это то, из-за чего я до сих пор
этим занимаюсь.

Потому что ты чувствуешь,
как будто тебя тянет вниз,

при этом делать ничего не нужно.

Я могу погружаться с 35 до 123 метров,
не делая ни одного движения.

Я позволяю глубине тянуть себя вниз,

и кажется, будто я лечу под водой.

Это поистине необыкновенное чувство,
удивительное ощущение свободы.

Я медленно продолжаю скользить ко дну.

40 метро вглубь,

50 метров.

И на глубине между 50 и 60 метрами
включается вторая физиологическая реакция.

Воздух в лёгких достигает
уровня остаточного объёма,

ниже которого в теории
сжатие лёгких недопустимо.

Эта вторая реакция
называется кровяной сдвиг,

или по-французски «лёгочная эрекция».

Мне больше нравится «кровяной сдвиг» .

(Смех)

Что же происходит
во время кровяного сдвига?

Капилляры в лёгких наливаются кровью,

что обусловлено снижением давления,

благодаря чему лёгкие становятся плотнее

и защищают грудину от сдавливания.

Это также защищает противоположные
стенки лёгких от разрушения,

слипания, прогибания.

Благодаря этому феномену, опять же
характерному и для морских млекопитающих,

я могу продолжать погружение.

60, 70 метров вглубь —
я продолжаю падение всё быстрее,

так как давление всё сильнее сжимает тело.

Ниже 80 метров

давление становится гораздо сильнее,

и я физически начинаю ощущать его на себе.

Я начинаю чувствовать, что задыхаюсь.

Вы видите, как это выглядит, —
не очень-то красиво.

Диафрагма абсолютно схлопнулась,
грудная клетка стиснута,

к тому же кое-что происходит и в голове.

Может, вы думаете: «Выглядит нерадостно.

Как он это делает?»

Если бы я полагался
на свои наземные рефлексы...

Что мы делаем над водой,
когда возникает проблема?

Мы сопротивляемся, преодолеваем.

Мы боремся.

Под водой это не работает.

Если то же делать под водой,
можно порвать лёгкие,

заработать рвоту кровью или отёк

и придётся прекратить заниматься дайвингом
на довольно длительный срок.

Так что следует напомнить себе,

что природа и стихии сильнее тебя.

Поэтому я позволяю воде себя сдавливать.

Я принимаю давление и смиряюсь с ним.

Тогда моё тело получает данную информацию,

и лёгкие расслабляются.

Я отключаю контроль
и полностью расслабляюсь.

Давление ломает меня,
но мне не плохо от этого.

Мне даже кажется,
будто я внутри кокона, защищён.

И погружение продолжается.

80, 85 метров вглубь,

90,

100.

100 метров — магическое число.

В каждом виде спорта оно магическое.

Для пловцов и атлетов,
а также для нас, фридайверов,

это число, которым каждый грезит.

Каждый мечтает, что однажды
ему удастся достигнуть 100 метров.

Для нас это число тоже символично,

так как в 1970-х годах доктора и физиологи
провели свои вычисления

и рассудили, что человеческое тело
не выдержит глубины более 100 метров.

Ниже этой отметки, по их мнению,
тело подвергнется имплозии.

А потом француз Жак Майоль —

все вы его знаете
как героя фильма «Голубая бездна» —

взял и нырнул на глубину
больше 100 метров.

Он даже нырнул на 105 метров.

В то время он нырял
в категории «без ограничений»

с грузами для быстрого погружения
и надувным шаром для быстрого подъёма,

прямо как в кино.

Сегодня мы ныряем на 200 метров
во фридайвинге без ограничений.

Я могу нырнуть на 123 метра,
используя только силу мышц.

И отчасти всё это возможно благодаря ему,
ведь он бросил вызов общеизвестным фактам

и лёгким движением руки
«стряхнул» теоретические убеждения

и все психологические ограничения,
которые мы так любим себе навязывать.

Он показал нам, что наше тело обладает
бесконечной способностью адаптироваться.

Итак, я продолжаю погружение.

105, 110, 115 метров.

Дно становится всё ближе.

120 метров,

123 метра.

Я на дне.

И тут я попрошу вас присоединиться ко мне
и поставить себя на моё место.

Закройте глаза.

Представьте, что вы достигли
отметки 123 метра.

Поверхность так далеко.

Вы одни.

Вокруг почти нет света.

Холодно,

безумно холодно.

Вас крушит давление

в 13 раз сильнее, чем на поверхности.

Я знаю, что вы думаете:

«Какой кошмар!

Что я тут делаю?

Это сумасшествие!»

Но нет.

Когда я там, на глубине,
я думаю не об этом.

Когда я на дне, мне хорошо.

Меня накрывает необыкновенным
ощущением комфорта.

Может, оттого что я отпустил
всё напряжение

и позволил себе расслабиться.

Я отлично себя чувствую,
и у меня не возникает потребности дышать.

Хотя, согласитесь,
мне есть о чём переживать.

Я чувствую себя крошечной точкой,

капелькой воды посреди океана.

И каждый раз у меня перед глазами
встаёт одна и та же картина.

Бледно-голубая точка.

Вот эта точка,
на которую указывает стрелка.

Вы знаете, что это?

Планета Земля,

снятая аппаратом «Вояджер»

с расстояния в 4 миллиарда километров.

На ней наш дом —
всего лишь эта маленькая точка,

зависшая в пустоте.

Так я себя чувствую

на дне, на глубине 123 метра.

Словно я маленькая точка,

песчинка, пылинка,

где-то в космосе,

в пустоте, в бесконечном пространстве.

Это потрясающее ощущение,

потому что когда я смотрю вверх, вниз,
влево, вправо, перед собой, позади,

я вижу одно и то же:
бесконечную синюю глубину.

Более нигде на земле
нельзя ощутить такое —

оглядеться по сторонам
и всюду видеть то же самое.

Это восхитительно.

И в этот момент

я всякий раз ощущаю
растущее во мне чувство —

чувство смиренности.

Глядя на это фото,
я чувствую себя смиренным,

как и когда я на самом дне моря,

ведь я так ничтожен —

маленькое ничто,
затерянное во времени и пространстве.

И всякий раз это поражает меня.

Я решаю вернуться на поверхность,
потому что мне не место на глубине.

Моё место там, на поверхности.

Поэтому я начинаю всплывать.

И некое состояние шока накрывает меня

в момент, когда я решаю идти на подъём.

Во-первых, потому что стоит
немалых усилий вырваться со дна наверх.

Вниз тебя затягивает,

но то же будет и по пути наверх.

Приходится плыть вдвое усерднее.

К тому же меня одолевает
новый феномен — наркоз.

Не знаю, слышали ли вы о нём.

Его также называют глубинным опьянением.

Такое случается со скуба-дайверами,

но также может произойти и с фридайверами.

Феномен обусловлен
растворением азота в крови,

что вызывает путаницу

между сознанием и подсознанием.

Шквал мыслей проносится голове.

Их нельзя контролировать,
да и не следует.

Нужно просто позволить им быть.

Чем больше стараешься контролировать,
тем труднее это сделать.

А затем происходит третье:

потребность дышать.

Я же не рыба, а человек,

и потребность дышать
напоминает мне об этом.

На глубине около 60–70 метров

начинаешь ощущать, что хочется дышать.

И из-за всего того,
что с тобой происходит,

можно легко поддаться этому чувству

и начать паниковать.

Когда такое происходит, думаешь:
«Где поверхность?

Я хочу наверх. Я сейчас же хочу дышать».

Не нужно этого делать.

Никогда не смотрите вверх,
на поверхность —

ни глазами, ни в мыслях.

Никогда не следует представлять себя там.

Нужно оставаться в настоящем моменте.

Я смотрю на верёвку прямо перед собой,
которая ведёт меня наверх.

И фокусируюсь на этом,
на настоящем моменте.

Ведь если я стану думать о поверхности,
то начну паниковать.

А если я запаникую, то всё кончено.

Так время летит быстрее.

А на 30 метрах — спасение:

я больше не один.

Дайверы, следящие за безопасностью,
мои ангелы-хранители, теперь со мной.

Они ныряют, и мы встречаемся на 30 метрах.

И они сопровождают меня
последние несколько метров,

на которых могут возникнуть
потенциальные проблемы.

Всякий раз, когда я их вижу, я думаю:

«Это всё благодаря вам».

Это благодаря им, моей команде, я здесь.

Это возвращает чувство смиренности.

Без моей команды, без людей вокруг меня

путешествие на глубину было бы невозможно.

Путешествие на глубину,
помимо всего прочего, — командная работа.

Я рад закончить его с моей командой,

ведь меня бы здесь и не было,
если бы не они.

20 метров, 10 метров.

Объём лёгких медленно
возвращается в норму.

Сила выталкивания направляет меня вверх.

За пять метров до всплывания
я начинаю выдыхать,

чтобы, как только бы я вынырнул,
я сразу начал дышать.

И вот я на поверхности.

(Вдыхает)

Воздух наполняет лёгкие.

Я словно заново рождён,
чувствую облегчение.

Это приятное ощущение.

И хотя путешествие было потрясающим,

мне просто необходимо, чтобы эти маленькие
молекулы кислорода подпитали моё тело.

Это восхитительный опыт,
но в то же время травмирующий.

Как можно себе представить,
это шок для организма.

Из кромешной темноты
я выбираюсь на дневной свет,

из практически мёртвой тишины глубин —
в суету и шум на поверхности.

С точки зрения тактильных ощущений,
мягкость и бархатистость воды

сменяется шершавостью ветра на лице.

С точки зрения запаха,

воздух врывается в мои лёгкие.

И тогда те, в свою очередь, расправляются.

Они были абсолютно расплющены
всего 90 секунд назад,

а теперь — снова расправлены.

Всё это оказывает большое влияние.

Мне нужно несколько секунд,
чтобы прийти в себя.

Прочувствовать.

Но на это нет много времени,

ведь снаружи судьи
оценивают моё погружение.

Мне нужно показать им,
что я в идеальном физическом состоянии.

Вы видели на видео,
как я проходил протокол завершения.

На поверхности у меня есть
15 секунд, чтобы снять зажим для носа,

подать вот такой сигнал и сказать:
(Английский) «Я в порядке».

Ещё и по-английски нужно говорить.

(Смех)

Помимо всего остального,

ещё и это.

Как только протокол выполнен,
судьи показывают мне белую карточку,

и вот тогда-то и начинается веселье.

Я наконец могу отпраздновать
произошедшее.

Описанное мною для вас путешествие —

экстремальный вариант фридайвинга.

К счастью, оно несёт в себе
гораздо больше.

Последние три года

я старался показать
и другую сторону фридайвинга,

ведь в СМИ в основном обсуждают
соревнования и рекорды.

Но фридайвинг куда больше этого.

Это значит чувствовать себя
как рыба в воде.

Это невероятно красиво,
безумно поэтично и артистично.

Я и моя жена решили снять об этом фильм

и попытаться показать
другую сторону фридайвинга,

побудить людей совершить погружение.

Позвольте показать вам некоторые кадры,
чтобы подвести итог своей истории.

Это микс красивых подводных клипов.

(Музыка)

Я хочу, чтобы вы знали, что если однажды
вы решите прекратить дышать,

то вы обнаружите, что перестав дышать,

вы перестали и думать.

Это успокаивает разум.

Сегодня, в XXI веке,
мы живём в таком стрессе.

Наш мозг переутомлён, мысли сменяют
одна другую на бешеной скорости,

мы живём в постоянном стрессе.

Фридайвинг позволяет вам
всего на мгновение

успокоить разум.

Задерживая дыхание под водой,

вы даёте себе шанс ощутить невесомость.

То есть парить под водой,

полностью расслабив тело,
отпустив всякое напряжение.

Наше состояние в XXI веке:

спина болит, шея болит — всё болит,

ведь мы постоянно обеспокоены, напряжены.

Но когда ты в воде,

ты позволяешь себе зависнуть,
словно в космосе.

Полностью расслабляешься.

Это ощущение потрясающе.

Можно наконец воссоединиться
со своим телом, разумом, душой.

Всё кажется лучше, всё и сразу.

Учиться фридайвингу также значит
учиться правильно дышать.

Мы дышим, начиная с первого вдоха
при рождении, и до последнего вдоха.

Дыхание придаёт нашей жизни ритм.

Учиться, как лучше дышать,
значит учиться, как лучше жить.

Задержать дыхание под водой —
не обязательно на глубине 100 метров,

пусть даже двух или трёх, —

надеть плавательные очки и ласты

означает, что можно отправиться
взглянуть на другой мир,

другую вселенную, абсолютно волшебную.

Видишь маленьких рыбок,
водоросли, флору и фауну,

можешь их детально разглядеть,

скользя под водой, глядя по сторонам
и возвращаясь на поверхность,

не оставляя и следа
своего пребывания там.

Это восхитительное ощущение
единения с природой таким вот образом.

Единственное, что я мог бы добавить:

задержка дыхания, погружение в воду,
встреча с этим подводным миром —

смысл всего этого в единении с собой.

Ранее в презентации
я рассказывал о «памяти тела»,

возникшей миллионы лет назад
и связующей нас с морскими животными.

День, когда вы вновь погрузитесь в воду,

задержите дыхание на несколько секунд,

станет днём вашего единения
со своими корнями заново.

И я вам гарантирую:

это абсолютно потрясающе.

Я призываю вас это сделать.

Спасибо.

(Аплодисменты)