Хайтарма. Национальная идентичность крымских татар | Севгиль Мусаева-Боровик | TEDxIvanoFrankivsk

Хайтарма (qaytarma в переводе с крымско-татарского языка — «возвращение») — это не только народный танец, это символ круговорота жизни крымских татар, которые хорошо знают, как это — возвращаться и заново строить свой дом на своей земле. На примере собственной семьи Севгиль рассказывает о непростой судьбе крымских татар.

Севгиль Мусаева-Боровик — украинская журналистка, главный редактор онлайн-издания «Українська правда».

Это выступление записано на мероприятии TEDx, независимо организованном местным сообществом с использованием формата конференций TED. Узнайте больше на http://ted.com/ted

(Аплодисменты)
Добрый день!

(Музыка)

Это видео, которое называется
Khaitarma Round The World,

в прошлом году сняли
мои ровесники — крымские татары,

живущие в разных странах мира.

Разделённые границами, часовыми поясами,
разделённые километрами, они объединились

в этом видео, в нашем народном танце,
который называется хайтарма.

Если вы смотрели фильм «Хайтарма»,
то вы знаете, что название этого танца

переводится как
«возвращаться, направляться».

Это танец, символизующий круговорот жизни
со всеми радостями, сомнениями, печалью.

На самом деле хайтарма
не только лишь народный танец.

И видео, которое мы сняли в прошлом году,
когда произошли известные события,

символизирует всё, что произошло
с моим народом за последние 70 лет.

И мы очень хорошо знаем,
что означает «возвращаться».

Потому что когда-то, 70 лет назад, наших
бабушек и дедушек выселили из Крыма.

Принудительно. А 50 лет спустя
мои родители вернулись,

потому что хотели жить на своей Родине.

К сожалению, через 20 лет история
повторяется, и теперь уже моё поколение

раскидано по всему миру.

Я сама не могу поехать в Крым.

И сегодня я хочу вам рассказать
об истории своего народа

через историю своей семьи, через истории
людей, которых я лично считаю героями.

Это картина, символизирующая
депортацию крымских татар.

Из учебников истории вы, наверное, знаете,
что 18 мая всех представителей

крымско-татарского народа посадили
в товарные поезда и вывезли в Сибирь

и Среднюю Азию, за якобы
коллаборационизм с оккупантами.

Эту историю я знаю с 5 лет,
от своей бабушки.

Когда ей было 18 лет, она уже год
была прикована к постели

из-за радикулита, и всю депортацию, три
недели, она перенесла на простыне.

Так её везли в вагонах, потом в Сибирь,
её младшие братья носили эту простыню.

Моя семья прожила в Сибири недолго,

и спустя некотое время
попала в Среднюю Азию,

где тоже не было никаких
условий для выживания,

там были бараки без окон и дверей,

и ещё комендантский час.

Но крымские татары находили в себе силы
радоваться даже в такой ситуации.

Они ходили друг к другу в гости,
они танцевали хайтарму в гостях.

И знаете, почему именно так,
почему ходили в гости?

Потому что крымский татарин, как бы плохо
ему ни было, он всегда приготовит

всё самое лучшее для своего гостя.

Этого человека вы хорошо знаете.

Это наш национальный лидер,

с которого начиналось
крымско-татарское национальное движение, —

Мустафа Джемилев.

15 лет общего режима,
300 дней голодовки...

Вы знаете, мне 28 лет, и я до сих пор
много чему учусь у Мустафы —

как не впадать в отчаяние, как радоваться
жизни, несмотря на то, что спустя 70 лет,

когда человек уже вернулся, на 71 году
жизни у него отобрали Родину, —

он меня всему этому учит.

Но сегодня я хочу рассказать про другого
героя — это Муса Мамут, и, наверное,

никто из вас о нём не знает.

Когда мне было 5 лет,
моей первой книжкой,

которую мне сначала прочитала бабушка,
а потом я сама, стала «Пламя над Крымом».

Она рассказывает
про историю Мусы Мамута.

В 1975 году, несмотря на запрет жить
в Крыму и прописываться там,

Муса Мамут с семьёй приехал туда,
поселился и пытался прописаться.

Из-за этого против него
возбудили уголовное дело.

Уголовное дело завершилось двумя годами
заключения в лагере, и Муса Мамут два года

провёл в Кременчуге. Но он вернулся в Крым
и всё же пытался там прописаться.

И когда против него в очередной раз
возбудили уголовное дело, пришла милиция,

он облил себя бензином и поджёг.

И из-за ожогов, несовместимых с жизнью,
буквально через три дня он погиб.

Крымские татары, которые находились
на тот момент в Средней Азии, а некоторые

жили в Херсоне, потому что в Крыму нельзя
было селиться, или в Сибири, —

все они посылали телеграммы семье
Мусы Мамута. Так же точно и моя семья,

моя бабушка и мама послали
такую телеграмму с соболезнованиями,

а через две недели к ним пришёл офицер КГБ
и сказал: «Вы посылали телеграмму?»

Моя бабушка сказала: «Да, конечно.
Я не могу выразить сочувствие?»

«Ну вы же понимаете, что это политическое
дело?» — спросил у неё офицер КГБ.

На что бабушка сказала: «Что политического
в том, если человек хочет жить

на своей земле, а вы ему не даёте?»
На что офицер КГБ сказал:

«Вы знаете, у вас 16-летняя дочь,
она скоро будет поступать в вуз,

зачем вам эти проблемы? Мы устроим её,
у вас не будет никаких проблем.

Не нужно всё это устраивать напоказ,
не разжигайте».

На это моя бабушка сказала: «Если нужно,
я себя тоже оболью бензином и подожгу».

Ну, конечно же, разговора не вышло, и моя
мама следующие 3 года пробовала поступить

в медицинский вуз, но мечта её так и
не осуществилась, в вуз она не поступила.

Когда я родилась в 1987 году,
крымско-татарское национальное движение

наконец одержало долгожданную победу.
После демонстраций крымских татар

на Красной площади нашему народу вернули
возможность вернуться домой.

И моя семья этой возможностью
воспользовалась.

Мне было два с половиной, сестре
6 месяцев, и родители, несмотря на то,

что в Узбекистане у них всё было хорошо,
решили вернуться

и строить жизнь на своей земле.

Было очень непросто и ...

так выглядит митинг 18 мая ...

было непросто, потому что было тяжело
найти работу, первые два года мы жили

в помещении на 25 квадратных метров,
в котором проживало ещё две семьи.

Мама, несмотря на своё
образование экономиста,

была вынуждена мыть полы
в местном аэропорту.

Я тоже знаю, как это — быть изгоем
на своей земле. Я это испытала,

когда училась в школе, и у меня были
проблемы с одноклассниками,

потому что я была единственной
крымской татаркой в классе.

Возможно, именно поэтому я в своё время
и оставила Крым, переехала в Киев.

Эта фотография — уже начало новой истории.
Это 26 февраля 2014 года,

митинг под зданием

Верховной Рады Крыма. И это официальное
начало аннексии полуострова, когда

крымские татары пытались сдержать
российских приверженцев.

Но, к сожалению, процессы
были уже запущены.

И вот тогда мне впервые стало страшно.

И мы собрались с моими друзьями — Алимом
Алиевым и Тамилой Ташевой — и думаем:

а что нужно делать? Давайте
создадим какую-то платформу

для того, чтобы хотя бы информировать.

Мы думали, что всё это недели на три,

что всё быстро завершится,
что ничего не будет.

К сожалению, исория затянулась.

Это моя мама, это 8 марта прошлого года.

Через 10 дней после того, как мама выйдет
на митинг в поддержку целостности Украины,

Крым официально войдёт в состав России,
и за подписью Путина, вы знаете,

как это было — «исторический момент»...

А это Решет Аметов, который стал
первой жертвой аннексии,

который вышел на одиночный пикет и был
выкраден самообороной крымской,

а потом его тело нашли в лесу.

И это такая же пассионарность,
как у Мусы Мамута в своё время.

Это человек, символизирующий для меня
утерю Родины. Я сейчас объясню почему.

Когда наша инициатива просуществовала уже
несколько дней, 1 марта было принято

решение Совета Федерации
о введении в Украину войск.

И этот человек стал первым переселенцем.

В тот момент мы в «Крым SOS» не понимали,
что вообще-то в будущем нам придётся

поддерживать именно переселенцев.

Это крымско-татарский художник Рустем
Скибин, и в тот день он мне позвонил

и сказал, что «я выезжаю из Крыма, я не
знаю, что будет, помогите мне, пожалуйста,

встретьте...», так он стал
первым переселенцем.

Увы, через год, количество переселенцев

не только из Крыма,
но и с востока Украины,

которым помогали мои друзья из «Крым SOS»,
выросло до 120 тысяч человек.

Это Лиля Буджурова, главный редактор

единственного
крымско-татарского телеканала —

ATR, который 1 апреля прекратил своё
вещание на территории Крыма.

И это тоже огромная печаль и боль моего
народа, потому что канал ещё долгое время,

несмотря на аннексию, на оккупацию,
был объединяющим для многих семей.

Но, когда 1 апреля телеканал остановил
трансляцию, Лиля Буджурова обратилась

к своим зрителям и сказала очень простые
слова, что, если мы пережили

Сталина, Советский Союз, то мы вернёмся
и будем строить дом на своей земле.

В этом нет ни единого сомнения!

Искиндер Нибиев — один из узников
новой крымской власти.

Он снимал митинг 26 февраля, тот самый
митинг, который я вам показывала на фото.

А сейчас ему угрожает 5 лет тюрьмы
за «участие в массовых беспорядках».

Он стоит с украинским флагом,
он никогда не стыдился своей

державницкой позиции, потому что он
поддерживает... он патриот Украины.

И таких заключённых, по сути, в Крыму
сотни тысяч. И это наши граждане.

И они держат там тыл.
Сегодня. Ради нас.

Среди этих заключенных находится
также и моя мама, и мой отец, мои друзья.

Знаете, я уже год не была дома.

И мои друзья, с которыми мы создавали
«Крым SOS», тоже не были дома целый год.

И кода становится очень грустно, Алим
Алиев, мой друг, меня поддерживает.

Он говорит: «Не бойся, мы обязательно ещё

станцуем хайтарму
на обломках этого режима».

А это символ. Мы разработали его с сестрой
на нынешнюю годовщину депортации —

это ласточка, пролетающая над Крымом.

Крым красный, так как сегодня
полуостров посылает

сигнал SOS всему цивилизованому миру —

по причине нарушения прав человека,
по причине отсутствия свободы слова,

по причине той сложной ситуации,
которая сейчас там существует.

А ласточки — это сегодня мы,
крымские татары, все крымчане,

которые хотят вернуться.

Эта ласточка — я, которая тоже мечтает
обнять своих родителей на родной земле.

На самом деле, эта ласточка сегодня
символизирует не только нас,

крымских татар, которые
оказались по разные стороны, —

кто-то остался на оккупированной
территории, кто-то был вынужден выехать.

Эта ласточка посвящена всем переселенцам.

А их, чтоб вы понимали, в стране больше
миллиона. Я очень хочу надеяться,

я очень верю, что ласточки обязательно
вернутся, потому что ласточки всегда

возвращаются, и весна обязательно придёт.

Спасибо!

(Аплодисменты)