Почему лесные пожары становятся сильнее — и как мы можем их остановить

На западе США увеличивается число сильнейших очаговых пожаров, уничтожающих более 40 000 гектаров земли. Это прямой результат непреднамеренных масштабных изменений, которые человечество вызвало за сто лет неразумной лесной политики. Что нужно предпринять, чтобы избежать дальнейших разрушений? Специалист по вопросам лесов, эколог Пол Хессбург раскрывает некоторые жестокие истины о лесных пожарах и конкретные методы, которые помогут восстановить естественный баланс ландшафта.

Вы наверняка заметили,

что за последние годы множество
лесов на западе погибло

в масштабных и разрушительных пожарах.

Если вы похожи на меня,

то такой западный пейзаж стал причиной
выбора места жительства для моей семьи.

Так как я являюсь учёным и отцом,

меня сильно беспокоит то,
что останется после нас

нашим детям и моим пятерым внукам.

В США на территории больше, чем
штат Орегон, в результате пожаров

за последние 10 лет

были уничтожены десятки тысяч домов.

Число сожжённых гектаров леса
и разрушенных домов

постоянно растёт в течении
последних трёх десятилетий.

Увеличивается число отдельных пожаров,

которые охватывают
более 40 000 гектаров земли.

Мы называем их «мегапожарами».

Мегапожары отражают
результаты наших действий

на западных территориях
за последние 150 лет

в условиях постоянного потепления климата.

Многих разрушений,
которые мы сейчас наблюдаем,

можно было бы избежать.

Я посвятил свою жизнь
изучению западного ландшафта.

С точки зрения науки, всё ясно:

если мы не изменим технику пожаротушения,

мы потеряем ещё больше
наших любимых лесов.

Они не успеют восстановиться
в течение нашей жизни

или жизни моих детей.

Пора открыть глаза
на жестокую правду о лесных пожарах

и понять, что нужно научиться жить с ними

и поменять причины
их появления в наших лесах.

в наших домах,

в наших районах.

Итак, почему такое случается?

Об этом я хочу поговорить с вами сегодня

Вы видите этот лес?

Разве он не прекрасен?

Леса, которые мы видим сейчас,

совсем не похожи на леса,
какими они были 100 или 150 лет назад

Нам повезло, что в 1930-е годы
были сделаны панорамные фото

с тысяч горных вершин.

Они примерно показывают те леса,

которые мы унаследовали.

Лучшее слово для описания
тех лесов — это «лоскутные».

Исторический ландшафт леса пестрел

от открытых участков
и разновозрастных лесов,

хранящих множественные следы
былых пожаров.

Большинство пожаров были
незначительными по сегодняшним меркам.

Важно понимать,
что это был открытый ландшафт,

с лугами и разреженным лесным покровом,

на лугах росла трава,

а в лесах были травянистые подлески,

по которым и распространялся огонь.

Были и другие силы, которые сформировали
историческую пестроту лесов.

Например, месторасположение —
южный или северный склон,

на вершине хребта или в долине,

высота — как высоко в горах
расположен лес,

и погода — как много осадков выпадает,

сколько солнечного света
и тепла получает лес.

Все эти силы вместе

сформировали лесной ландшафт.

И это обусловило поведение огня

в этом ландшафте.

Существовала перекрестная связь между
структурой леса и процессам в нём.

Вы можете видеть новый сухой лес.

Деревья растут на открытой местности
на расстоянии друг от друга.

Здесь часто случались пожары,

и они были не такими сильными,

в то время как выше в горах

во влажных и холодных лесах

деревья росли более гуще
и пожары случались реже.

Однако они были сильнее.

Разные типы лесов, окружающая среда,

а также сила пожара — всё это сформировало

историческую неоднородность лесов.

Было столько могущества

в этой пестроте лесов.

Это создавало естественный механизм

предотвращения дальнейшего
распространения пожара на местности.

Сгоревший участок леса

помогал предотвратить
дальнейшее распространение пожара.

К этому нужно относиться так:

сгоревшие участки леса
помогают остальному лесу

оставаться лесом.

Давайте добавим в эту картину людей.

Почти 10 000 лет коренные американцы,
жившие на этой территории,

намеренно выжигали её,
и довольно масштабно.

Они выжигали луга и прореживали
огнём определённые леса,

чтобы выращивать больше пищи.

Они использовали пожары,
чтобы увеличить площадь пастбищ

для оленей, лосей, зубров,
на которых охотились.

И самое главное, они вычислили,

что если устраивать пожар весной и осенью,

то можно избежать
стихийных летних пожаров.

Европейское заселение началось
намного позднее, в середине 1800-х,

и к тому времени выпас скота
приобрёл массовый характер.

Если об этом задуматься,
коровы и овцы съедали траву,

которая была главным фактором
распространения исторических пожаров,

и это помешало регулярным пожарам
прореживать лесса

и уничтожать сухостой.

Затем появились дороги
и железнодорожные пути,

и как противопожарный разрыв,
они препятствовали распространению огня.

И затем произошло ещё кое-что,
вызвавшее переворот

в нашем обществе.

В 1910 произошёл сильнейший лесной пожар.

Он был размером с штат Коннектикут.

Мы называем его «Великий пожар».

Он охватил территорию от восточной части
Вашингтона до западной Монтаны

и за несколько дней уничтожил
почти 1 200 000 гектаров земли,

поглотив несколько городов
и погубив 87 человек,

большинство из которых были пожарными.

Из-за Великого пожара лесной пожар
стал главным врагом государства

и это сформировало отношение
к лесным пожарам

в нашем обществе

на последующее столетие.

После этого Службе охраны лесов,
существовавшей на тот момент 5 лет,

было дано задание тушить все лесные пожары

на территории в 78 миллионов гектаров
государственных земель,

и они отнеслись к заданию

очень ответственно.

Они выработали уникальные навыки
борьбы с пожарами

и тушили от 95 до 98 процентов

всех пожаров в США каждый год.

Начиная с этого момента
методы ликвидация пожаров,

а не сами лесные пожары,

стали формировать наши леса.

После Второй мировой войны
лесозаготовки переместились на запад,

были вырублены больши́е и старые деревья.

Деревья, пережившие
столетия лесных пожаров.

И леса заполнили эти бреши.

Низкие, легко воспламеняемые деревья
с тонкой корой заполнили промежутки

и наши леса стали настолько густыми,

что кроны деревьев касались друг друга.

Пожары были непреднамеренно заблокированы
дорогами и железнодорожными путями,

коровы и овцы ели траву,

затем пожары стали тушить,
лесозаготовки уничтожили больши́е деревья.

И знаете, что произошло?

Все эти факторы сработали вместе,

и лес начал разрастаться,

создавая, как я это называю,
современную эпидемию деревьев.

(Смех)

Вот и разберись тут.

(Смех)

Стало слишком много деревьев
для естественного равновесия системы.

Итак, если вы сравните то, как выглядели
леса 100 лет назад и сейчас,

то перемены будут поразительными.

Отметьте то, как заполнились пустые места.

Сухие южные склоны

сейчас покрыты деревьями.

Промежутки, которые когда-то
были созданы небольшими

или средними по величине пожарами,

заросли́.

Вы видите лесной покров?

Спустя всего 150 лет

мы имеем густой лесной покров.

Но это ещё не всё.

Из-за того, что деревья растут
так близко друг с другом,

и виды деревьев, их размер и возраст

одинаковы на больши́х территориях,

огонь не только легко охватывает
гектар за гектаром,

но, подобно вспышкам эпидемий
или нашествию насекомых,

уничтожает или поражает

по-настоящему больши́е участки леса.

За сто лет без пожаров,

сухие ветки и поваленные деревья на земле

становятся настоящей пороховой бочкой.

Кроме того, лето становится жарче,

засушливее

и ветреннее.

Сейчас продолжительность сезона пожаров
увеличивается на 40–80 дней ежегодно.

На этом основании
климатологи предсказывают,

что территории, на которых
происходили пожары с 2000 года,

увеличатся вдвое или втрое

в течение следующих 30 лет.

А мы строим дома среди всего этого.

Результаты двух исследований утверждают,

что более 60 процентов
всех строящихся жилых объектов

находятся в пожароопасной зоне.

Мы можем стать свидетелями того,

как огромные территории
исчезнут в дыму пожарищ.

Что вы теперь думаете,

по поводу леса на картинке,

которую я показал вам в самом начале?

Он пугает меня до чёртиков.

Так что же нам делать?

Мы должны вернуть
преимущества лоскутного леса.

Нам нужно восстановить

правильный режим пожаров.

Так мы сможем снизить воздействие
сильных пожаров в будущем.

К счастью, у нас есть инструменты,

и теперь мы знаем, как это сделать.

Давайте рассмотрим некоторые из них.

Мы можем использовать технологию
управляемого пожара для прореживания леса

и уничтожения валежника.

Мы делаем это планомерно
для предотвращения пожаров.

И что это нам даст?

Это создаст в ландшафте
уже сгоревшие участки леса,

которые будут препятствовать
распространению огня в будущем.

Мы можем совместить это
с механическим прореживанием,

где это уместно,

и получить некую коммерческую выгоду,

возможно, этими методами
гарантируя безопасность,

особенно вокруг городов.

И самая благая весть:
плановые пожары создают меньше дыма,

чем лесные пожары.

Намного меньше.

Но есть загвоздка.

сейчас дым планового пожара регулируется
законодательством о качестве воздуха,

так как это вредное воздействие
можно избежать.

А как же дым от лесного пожара?

Его просто не учитывают.

Логично, не так ли?
(Смех)

И знаете, что происходит?

Мы проводим слишком мало плановых пожаров,

а летом постоянно дышим

дымом мегапожаров.

Нам нужно объединиться,
чтобы изменить ситуацию.

И наконец, существуют управляемые пожары.

Вместо того, чтобы тушить все пожары,

надо позволить им делать свою работу

прореживать леса
и избавлять лес от валежника.

Мы можем направлять их на те участки,

где это необходимо,

чтобы помочь восстановить
эффект лоскутного леса.

Как вы, наверное, уже поняли,

это настоящая социальная проблема.

Проблема получила объяснения
с точки зрения экологии и климата,

но это социальная проблема,
и для её решения нужно привлечь людей.

Общественная поддержка
таких методов очень слаба.

Плановые и управляемые пожары
не поддерживаются должным образом.

На самом деле мы все хотим, чтобы пожары
магическим способом исчезли сами по себе

и забрали с собой
этот надоедливый дым, не так ли?

Но нет будущего без множества
пожаров и дыма от них.

Этот вариант, собственно,
даже не рассматривается.

Пока мы, владельцы государственных земель,
не сделаем решение этой проблемы

своим главным приоритетом,

мы будем продолжать
нести убытки от мегапожаров.

Так что это зависит от нас.

Мы можем донести эту идею до властей,

людей, которые могут помочь
нам управлять пожарами

и нашими лесами.

Если нам это не удастся,

куда вы поедете отдыхать,

если ваши любимые места
будут сожжены дотла?

Куда вы пойдете,

чтобы глубоко и медленно

вдыхать чистый воздух?

Спасибо.

(Аплодисменты)