Экономическая несправедливость пластика

Ван Джонс приводит аргументы против пластика как загрязнителя окружающей среды с точки зрения социальной справделивости. Пластиковые отходы, доказывает Ван Джонс, наносят ущерб прежде всего и сильнее всего малоимущим и жителям беднейших стран, а последствия этого у нас всё равно общие, независимо от того, где мы живём и сколько зарабатываем. Автор предлагает несколько ярких идей по спасению нашей одноразовой планеты.

Я счастлив выступать здесь

и почту за честь говорить на тему,

которую считаю чрезвычайно важной.

Мы много говорим

об ужасном влиянии пластмасс
на планету и биологические виды,

но пластмасса вредит и людям,

в особенности людям бедным.

Как при производстве пластмасс,

так и при их использовании и переработке,

основными жертвами становятся

именно бедные люди.

Всех очень рассердила
утечка нефти компании BP,

и не зря.

«Боже мой, — думали некоторые из нас, —
какой ужас, столько нефти.

Теперь вся эта нефть в океане —
она разрушит там

все живые системы.

Пострадают люди.

Ужасно, что от разлива нефти

пострадают люди в Мексиканском заливе».

Но люди не думают о том, что было бы,

если нефть благополучно
достигла бы берега.

Если бы нефть оказалась там,
где планировалось?

Она бы не только сгорала в двигателях

и так поспособствовала бы
глобальному потеплению...

Есть такое место
под названием Раковая Аллея,

а причина этого названия в том,

что когда нефтехимическая индустрия

берёт нефть и превращает её в пластмассу,

в процессе этого она убивает людей.

Она укорачивает жизни людей,
живущих в районе Мексиканского залива.

Так что нефть и нефтехимия
проблематичны не только

когда нефть разливается,
но и когда не разливается.

Мы обычно в полной мере не понимаем,

какую цену платят бедные за то,

чтобы у нас были одноразовые продукты.

И ещё мы в полной мере не понимаем,

что бедные люди страдают
не только при производстве.

Бедные люди страдают
и при использовании пластмасс.

Те из нас, кто зарабатывает достаточно,

имеют то, что называется выбором.

Мы работаем в поте лица,
и нам важно иметь работу,

а не быть бедным или малоимущим,

потому что тогда есть выбор,
экономический выбор.

Тогда у нас есть возможность выбирать:
не покупать продукты,

которые содержат опасные,
токсичные виды пластика.

Бедные такой возможности выбора лишены.

Малоимущие — вот кто
чаще всего покупает продукты,

содержащие опасные элементы,
воздействию которых подвергаются их дети.

И это они в итоге

потребляют несоразмерное
количество токсичных пластмасс.

Кто-то скажет: «Да пусть просто
купят другой продукт».

Но проблема в том, что у бедных
нет таких возможностей.

Они часто вынуждены
покупать всё самое дешёвое.

Самые дешёвые продукты
чаще всего бывают самыми опасными.

Но это ещё не всё —

не только производство пластмасс

увеличивает число больных раком
в таких местах, как Раковая Аллея,

и укорачивает жизни детям из бедных семей
из-за потребления пластика.

При утилизации пластмасс

основное бремя несут опять же бедные.

Часто мы думаем,
что делаем что-то хорошее.

Вот вы в офисе,

пьёте себе воду из бутылки

и думаете про себя: «Допью и выкину.

Нет, поступлю правильно.

Брошу её в синий контейнер».

«Положу в синий контейнер», —
размышляете вы.

Потом смотрите на коллегу и думаете:

«Вот кретин.

Он свои бросает в белый контейнер!»

И это щекочет наше самолюбие.

Мы очень собою довольны.

Может быть, я должен извиниться.

Нет, я вас не имею ввиду, это я про себя.

И вот нам нравится быть такими
нравственными и хорошими.

Но если мы проследим путь

этой маленькой пластмассовой бутылки

нас поразит то, что с большой
долей вероятности

бутылка попадёт на корабль.

И поплывёт через океан —

а это стоит денег.

И приплывёт в какую-то развивающуюся
страну — часто в Китай.

Про себя мы думаем, что кто-то возьмёт
эту маленькую бутылку

и скажет: «О, вот она — бутылочка!

Мы так рады видеть тебя, бутылочка».

(Cмех)

«Ты хорошо нам послужила».

И сделает ей массаж,

и даст ей специальную медаль.

И спросит: «Ну, а что ты
хочешь делать теперь?»

И маленькая бутылочка скажет:
«Я пока не знаю».

Но на самом деле так не бывает.

Эту бутылку, скорее всего, сожгут.

Переработка пластмасс
во многих развивающихся странах

означает инсинерацию пластика —

сжигание пластика,

при котором в атмосферу выбрасывается
огромное количество токсинов,

что, в свою очередь, убивает людей.

Так что бедные —

те, кто производит эти продукты

в нефтехимических центрах
вроде Раковой Аллеи, —

бедные, которые в основном
потребляют эти продукты,

и затем бедные, которые

участвуют в последнем этапе —
этапе переработки,

укорачивающем их жизни, —

все они страдают

от этой нашей нездоровой привязанности

к одноразовым продуктам.

И вы думаете про себя:
я знаю, что вы думаете:

«Действительно, это ужасно

для этих бедняков.

Просто ужасно,

бедные-несчастные бедняки.

Надеюсь, кто-нибудь что-нибудь сделает,
чтобы им помочь».

Но вот чего мы не понимаем:

вот мы тут, в Лос-Анджелесе.

Мы очень много сделали,
чтобы улучшить качество воздуха

здесь, у себя, в Лос-Анджелесе.

И знаете что?

Из-за растущего экологически
грязного производства в Азии,

из-за того, что нынешние законы
охраны окружающей среды

не защищают людей в Азии,

почти все улучшения, которых мы добились

по качеству воздуха

здесь в Калифорнии, сводятся на нет

загрязнённым воздухом, приходящим из Азии.

Так что нас всех это касается.
Это на всех влияет.

Только бедным достаётся
сразу и больше всех.

Но вредные производства, сжигание токсинов

и отсутствие экологических
стандартов в Азии

создаёт такое загрязнение воздуха, что

оно доходит до нас за океаном
и сводит на нет наши усилия в Калифорнии.

Мы отброшены назад, к уровням
загрязнения 1970-х годов.

И вот мы на одной, общей планете

и мы должны дойти до истоков этих проблем.

А исток этой проблемы, в моем понимании,

это сама идея одноразовости.

Если понять связь между

тем, что мы делаем,

отравляя и загрязняя планету

и тем, как мы поступаем с бедными -

мы придем к очень тревожному,

но очень полезному выводу:

Чтобы выкинуть планету на помойку,

надо выкинуть на помойку людей.

Но если создать такой мир, где люди
на помойку не выкидываются,

тогда и планету можно будет сохранить.

Сейчас такое время,

когда идея социальной справедливости

вместе с идеей экологии

наконец видятся

как одна, единая целостная идея.

И это идея того, что нам
не надо ничего одноразового.

У нас нет одноразовых ресурсов.

У нас нет одноразовых биологических видов.

И одноразовых людей у нас тоже нет.

У нас нет планеты, которую можно
выбросить в помойное ведро,

и нет выбрасываемых детей —
они все ценны.

И по мере того, как мы подходим
к этому начальному пониманию,

у нас появляются новые
возможности действовать.

Биомимикрия,

которая представляет собой

новую, формирующуюся науку,

становится важной идеей
социальной справделивости.

Тем, кто только начинает
знакомиться с предметом,

биомимикрия означает

уважение к мудрости
всех биологических видов.

Демократия, кстати, означает

уважение к мудрости всего человечества —
к этому мы ещё вернёмся.

Но биомимикрия означает
уважение ко всем биологическим видам.

Оказывается, мы довольно умный
биологический вид.

Большая кора головного мозга,
вообще мы собой гордимся.

И если нужно сделать что-то твердое,

человек думает: "Ага, ясно, сейчас я
сделаю твердое вещество!

Я возьму насосы и печи,

добуду что-нибудь из-под земли,

нагрею все это, отравлю и загрязню,

но произведу это твердое вещество!

Ведь я такой умный".

И мы оставляем разрушение позади и вокруг себя.

Ну и что? Человек конечно умный,

но не такой умный, как моллюск.

У моллюска очень твердая раковина.

И не надо ему ни насосов, ни печей.

Он не отравляет и не загрязняет.

Оказывается, другие биологические виды

давно придумали

как создать то, что нам нужно

при помощи биологических процессов, которыми природа владеет в совершенстве.

И наконец, ознакомившись с биомимикрией

ученые приходят к тому, что

у нас есть чему научиться у других видов -

я не имею ввиду, что мы возьмем мышь -

и начнем ее тыкать иголками -

я не имею ввиду жестокое обращение с братьями меньшими -

я имею ввиду уважение к ним, уважение к тому, чего они достигли.

Вот это называется биомимикрией,

и это открывает нам двери

к безотходному производству

к экологически чистому производству -

к тому, чтобы обладать

высоким качеством и высоким стандартом жизни,

не выбрасывая при этом планету на помойку.

Эта идея биомимикрии,

уважения к мудрости всех биологических видов

в сочетании с идеей

демократии и социальной справедливости

- уважения к мудрости и достоинству всех человеческих существ -

даст нам совершенно другое общество.

У нас будет другая экономика.

У нас будет экологически чистое общество,

которым доктор Кинг мог бы по праву гордиться.

Это должно быть нашей целью.

И чтобы прийти к этому, сначала необходимо осознать,

что идея одноразовости

не только наносит вред

биологическим видам, про которые мы говорили,

но и коррумпирует наше общество.

Мы так гордимся тем, что живем здесь, в Калифорнии.

Мы только что голосовали, и все восклицали:

"В нашем штате такого не будет -

я уж не знаю, что там другие штаты делают".

(смех)

Мы такие гордые.

Я вот тоже гордый.

Но к сожалению, Калифорния,

которая опережает всех в экологическим инициативах,

также лидирует в мире

по вопросам тюремным.

В Калифорнии - один из самых высоких в стране

показателей тюремного заключения.

Мы стоим перед нравственным выбором.

Мы с большим энтузиазмом

вывозим отходы с полигонов для захоронения,

но иногда у нас куда меньше энтузиазма,

когда дело касается спасения людей, живых людей.

И я бы сказал, что мы живем в стране,

которая при населении пять процентов от общего населения земного шара

производит 25 процентов парниковых газов

и дает 25 процентов всех заключенных в мире.

Каждый четвертый лишенный свободы в этом мире

является заключенным в Соединенных Штатах.

Это согласуется с идеей

одноразовости, в которую мы так верим.

Между тем,

у движения,

которое должно приобретать все новых сторонников,

которое должно расти,

которое должно выйти за привычные рамки зоны комфорта,

есть проблема на пути к успеху,

к устранению пластмасс и свершении экономического сдвига -

и проблема эта - подозрение, которое вызывает движение как таковое.

Многие задают такой вопрос:

Как эти люди могут быть столь полны энтузиазма?

Малоимущий, обитатель Раковой Аллеи,

или кто-то из Уаттса,

или кто-то из Гарлема, или из индейской резрвации

может спросить, и спросить правомерно:

"Почему эти люди полны энтузиазма,

когда речь идет

о том, чтобы дать пластмассовой бутылке

еще один шанс,

чтобы дать алюминиевой банке еще один шанс,

а между тем, если мой сын что-то натворит,

и отправится в тюрьму,

- ему такого второго шанса никто не даст?"

Как это движение может быть настолько увлечено

идеей отказа от одноразовых продуктов и материалов,

и в то же время

мириться с одноразовостью людей и районов подобных Раковой Аллее?

Сейчас время обретения возможности -

по-настоящему гордиться тем, что мы делаем как движение.

Когда мы поднимаем вот такие вопросы,

это дает нам еще один шанс

соединиться с другими движениями,

стать более всесторонними, расти.

И мы наконец выйдем за пределы ужасной дилеммы, в которой мы сейчас живем.

Большинство из нас - хорошие, добрые люди.

Когда мы были молодыми, мы любили весь мир,

и в какой-то момент

нам сказали, что надо выбрать тему -

что любовь должна сосредоточиться на чем-то.

Нельзя просто любить весь мир -

можно работать с деревьями,

а можно - с иммиграционными вопросами.

Надо сократиться до одной темы, сосредоточиться на ней.

И вот что нам, по большому счету, говорили:

"Ты обнимешь дерево -

или ребенка? Выбирай.

Кого ты обнимешь -

дерево или ребенка? Выбирай".

А когда мы касаемся таких вопросов, как пластик,

становится ясно, что все взаимосвязано.

Хорошо, что у большинства из нас две руки.

Мы можем обнять обоих.

Спасибо большое.

(аплодисменты)