Как превратить заезженную идею о конце света в меру по борьбе с глобальным потеплением

Величайшая преграда в борьбе с дестабилизацией климата находится у вас между ушами, — утверждает психолог и экономист Пер Эспен Стокнес. Он годами изучал защитные механизмы, которые мы используем, чтобы избежать мыслей о гибели нашей планеты, в поисках нового способа обсуждения глобального потепления, который не позволит нам закрыться. Избавьтесь от апокалиптических сюжетов и узнайте, как сделать заботу о земле личной, достижимой и дающей возможность проявить себя, с этим увлекательным и информативным выступлением.

Как нам вовлечь людей в решение
проблемы глобального потепления?

Я хотел бы начать
с двух коротких экспериментов.

Ваша задача — заметить, почувствуете
ли вы разницу, пока я говорю.

Договорились?

Начнём.

Мы наблюдаем возрастание
концентрации углекислого газа,

сейчас около 410 част./млн.

Чтобы избежать сценария РСИК 8.5,

нам нужно ускорить обезуглероживание.

Глобальный углеродный бюджет

при 66% вероятности достижения
предела в два градуса

составляет приблизительно 800 гигатонн.

(Смех)

Ладно, попробую иначе.

Всё идёт к тому, что Земля
станет непригодной для жизни:

чудовищные бури,

смертельные потопы,

опустошительные лесные пожары,

безумная жара, которая зажарит нас
под палящим солнцем.

2017 год уже неожиданно тёплый,

климатологи в панике.

У нас есть трёхлетнее окно,
чтобы сократить выбросы, три года.

Если нет, то скоро мы будем жить
на кипящей планете, в адской бездне.

Так, ладно.

(Аплодисменты)

Вернёмся к вашей задаче:

что вы почувствовали во время этих речей?

Во время первой: может быть,
безразличие или просто замешательство?

О чём этот парень толкует?

Во время другой: страх или оцепенение?

Вернёмся к вопросу в начале:

как мы можем вовлечь людей в решение
проблемы глобального потепления?

И почему эти два способа
воздействия не работают?

Видите ли, величайшая преграда
в борьбе с дестабилизацией климата

находится у вас между ушами.

Опираясь на быстро растущие данные
психологии и социологии,

я в течение многих лет изучал
пять внутренних защитных механизмов,

которые мешают увлечь людей.

Когда люди слышат новости о климате,
надвигающемся прямо на них,

первая защитная реакция
проявляется немедленно:

отстранённость.

Когда мы слышим о климате,

мы слышим о чём-то удалённом от нас,

вроде льдов Арктики,
полярных медведей,

и отдалённом во времени,
вроде 2100 года.

Это нечто огромное и неповоротливое,
представляются гигатонны и века.

То есть это не здесь и не сейчас.

Из-за этого ощущения отдалённости

кажется, что это за пределами
моего влияния,

значит, я чувствую себя беспомощным.

Я не могу ничем помочь.

В повседневной жизни

многие из нас предпочитают думать
о насущных вещах,

таких как работа, дети,

как много лайков получили на Facebook.

Вот это — реальность.

Следующая защитная реакция — обречённость.

Изменение климата обычно подаётся

как надвигающаяся катастрофа,

несущая потери, затраты и жертвы.

Это пугает нас.

Но когда первый страх уходит,

мозг хочет поскорей избавиться
от темы насовсем.

После 30 лет пугающих сообщений
об изменении климата

более 80% изданий всё ещё используют
катастрофические формулировки,

но люди привыкли к ним

и стали невосприимчивы

к заезженному концу света.

Многие из нас сейчас страдают
от своего рода утомления апокалипсисом,

становясь бесчувственными
от избытка депрессивного порно.

Третья реакция — диссонанс.

Когда то, что нам известно —

что ископаемое топливо связано
с глобальным потеплением, —

противоречит тому, что мы делаем —
ездим, летаем, едим говядину, —

появляется так называемый
когнитивный диссонанс.

Это ощущение внутреннего дискомфорта.

Мы чувствуем себя лицемерами.

Чтобы избавиться от дискомфорта,

наш мозг начинает выдумывать оправдания.

Я могу сказать, к примеру:

«У моего соседа машина
гораздо больше, чем у меня».

Или: «Нет смысла менять рацион,

если это сделаю один я».

Или я могу даже засомневаться
в самих климатологах,

я могу сказать: «Вы знаете,
климат всегда меняется».

Эти оправдания заставляют нас
чувствовать себя лучше,

но за счёт

отвержения того, что мы знаем.

Следовательно, поведение
влияет на отношение.

У меня лично проявляется
когнитивный диссонанс,

когда я осознаю,
что лечу из Осло в Нью-Йорк

и обратно в Осло

для того, чтобы рассказывать о климате.

(Смех)

Ради 14 минут.

(Смех)

От этого мне сразу хочется
уйти в отрицание.

(Смех)

А если мы молчим,

игнорируем или высмеиваем факты
о дестабилизации климата,

мы можем найти внутри себя убежище

от страха и вины.

Отрицание не появляется
из-за недостатка ума или знаний.

Отрицание — это психическое состояние,

при которой я знаком с некоторой
тревожащей информацией,

но живу и веду себя так, будто я не знаю.

Вы можете назвать это двойной жизнью,

зная и не зная одновременно,

и часто это подкрепляется другими,

семьёй или сообществом,

согласившимися не поднимать
эту коварную тему.

Наконец, самосознание.

Осведомлённые о климате активисты

требуют от правительства действий

путём ограничений или налогообложений
на выброс углерода.

Но представьте, что происходит,

когда люди с консервативными
ценностями, к примеру,

слышат от активиста, что правительство
должно расширить своё влияние.

Особенно в богатых западных демократиях,

вероятно, ещё меньше поверят такой науке.

Как так?

Ну, если я придерживаюсь
консервативных ценностей, к примеру,

я скорее предпочту большие надёжные авто
и маленькое правительство

крошечным машинам
и огромному правительству.

И если климатолог придёт и скажет,

что правительство должно расшириться,

тогда я, вероятно, стану ещё меньше
доверять этой науке.

В этом случае культурная идентичность

начинает попирать факты.

Ценности поглощают факты,

и моё самоопределение
попирает факты каждый день.

После осознания того, как эти пять
реакций убивают вовлечённость,

как мы можем выйти за их границы?

Новое исследование показывает, как
мы можем превратить эти пять реакций

в ключевой критерий успеха

для более приятной для мозга
информации о климате.

Вот где становится
действительно увлекательно,

и где мы найдём пять альтернатив —

пять решений, основанных на примерах
того, что по-настоящему работает.

Во-первых, мы должны
заменить отдалённость окружением.

Мы можем сделать климат ближе,
более личным и неотложным делом,

внедряя его в дом,

и мы можем делать это,
распространяя социальные нормы,

необходимые для решений.

Если я уверен, что мои друзья или соседи —

вы, ребята, — сделаете что-то,

тогда сделаю и я.

Это видно на примере
солнечных панелей на крышах.

Они распространяются
от соседа к соседу как вирус.

Это заразительно.

Сила равноправной среды
создаёт новую норму.

Следующее: от конца света к поддержке.

Вместо дающих обратный эффект кадров

разрухи и издержек,

мы можем представить климат как
нечто важное для человеческого здоровья,

к примеру, вкусные овощные бургеры

полезны для вас и для климата.

Мы можем показать климат в связи
с новыми техническими возможностями,

безопасностью, новыми рабочими местами;

работа на солнечных плантациях
сейчас очень востребована.

Они перешагнули отметку
в три миллиона рабочих мест.

Психологи говорят,
чтобы создать вовлечённость,

мы должны сбалансированно применять

три позитивных
или располагающих формулировки

для каждой климатической угрозы.

Тогда можно превратить диссонанс

в простые действия.

Это называют «шажками».

Идея в том, что путём выбора
лучшей структуры

мы можем создать
благоприятное для климата поведение

по умолчанию и с удобством.

Позвольте пояснить.
Возьмём пищевые отходы.

Количество пищевых отходов
в буфетах уменьшится,

если размер тарелки или коробки
станут немного меньше,

потому что небольшая тарелка
выглядит полной,

а большая коробка — полупустой,

поэтому мы кладём больше.

То есть уменьшение размера тарелки
существенно влияет на пищевые отходы.

И существуют сотни таких умных шажков.

Смысл в том, что диссонанс уменьшается
по мере маленьких изменений в поведении.

Затем мы можем преодолеть отрицание,

подбирая правильные сигналы
для визуализации нашего прогресса.

Можно давать мотивирующие отзывы на то,

как хорошо мы справляемся
с решением проблем.

Скажем, вы улучшили свой транспортный след

или энергозатраты в своих зданиях.

Затем вы поделились этим
в приложении под названием Ducky.

Идея: вы записываете туда свои действия

и затем можете увидеть, как справляются
с этим в вашем отделе или компании,

получая оповещения в реальном времени.

Наконец, самоопределение.

Его могут изменить
более интересные истории.

Наш мозг обожает истории.

Нам нужны истории о том,
к чему мы все хотим прийти,

и нам нужно больше историй
о героях и героинях

всех мастей, которые творят
реальные изменения.

Я горжусь тем, что мой родной Осло

смело вступает на путь
электрификации всего транспорта,

будь то автомобили,
мотоциклы или автобусы.

Одним из инициаторов является Кристина Бу.

Она во главе Ассоциации
электротранспорта уже много лет

и борется каждый день.

Сейчас Великобритания и Франция,
Индия и Китай заявили о планах

по прекращению продажи
автомобилей на бензине.

Это массово.

И в Осло мы видим, как восторженные
владельцы электромобилей

идут и рассказывают свои истории
друзьям и соседям,

вдохновляя тем самым и их.

Так мы проходим полный круг
от истории обратно к обществу.

Тысячи климатических активистов

начинают использовать эти решения

по всему миру.

Ясно, однако, что одиночные решения

не преуспеют в решении проблемы климата,

но они создают сильный плацдарм поддержки

политики и решений,
которые могут в этом преуспеть.

Вот почему вовлечённость людей
критически важна.

Я начал это выступление

с проверки на вас
двух способов сообщения о климате.

Существует также иной путь.

Я хочу поделиться им с вами.

Он начинается с переосмысления
самого климата

как живоносного воздуха.

Климат — это не что-то абстрактное,

удалённое от нас.

Это воздух, который вокруг нас.

Воздух, который вы чувствуете в этом зале,

воздух, который прямо сейчас
проходит через ваши ноздри.

Воздух — это кожа Земли.

Она поразительно тонкая

по сравнению с размером Земли и космоса,
от которого она нас защищает,

много тоньше, чем яблочная кожура

в сравнении с диаметром яблока.

Он кажется бесконечным,
если смотреть вверх,

но прекрасный пригодный для дыхания воздух
занимает всего лишь 8–11 километров —

это хрупкая обёртка массивного шара.

Под этой кожей

мы все тесно связаны.

Вдох, который вы только что сделали,

содержит около 400 000
тех же атомов аргона,

которые Ганди вдыхал
в течение своей жизни.

Внутри этой тонкой, изменчивой,
неустойчивой плёнки

вся жизнь вскормлена,
защищена и стабильна.

Она изолирует и регулирует температуры

в диапазоне, необходимом
для воды и жизни, как мы её знаем,

является посредником между
синим океаном и чёрной вечностью;

облака несут миллиарды тонн воды,

необходимой для почвы.

Воздух наполняет реки,

движет воды,

питает леса.

Глобальные причуды погоды —

понятная причина для страха и отчаяния,

мы можем оплакать сегодняшнее
печальное положение и потери,

а затем обратиться к будущему
с трезвым взглядом и решимостью.

Новая психология действий по климату

отказывается не от науки,

но от костылей абстракции и обречённости,

и решает рассказывать новые истории.

Истории о том,

как достичь снижения,
обращения глобального потепления.

Это истории о шагах, которые мы —

люди, города, компании

и государственные органы —

делаем для заботы о воздухе,

несмотря на встречные ветра.

Истории о шагах, которые мы делаем,

потому что они возвращают нас,
людей, к нашей истинной сущности —

землян внутри дающего жизнь воздуха.

Спасибо.

(Аплодисменты)