Как я случайно изменил процесс выбора будущих фильмов

Как Голливуд выбирает, какие истории расскажет экран? Слишком часто на это групповое решение влияет узкое представление о том, что набирает больше кассовых продаж. Как продюсер Франклин Леонард видел множество великолепных сценариев, которые оказались вне формата, и их так и не увидел мир. Поэтому он начал «Чёрный список» — анонимный адрес электронной почты, через который рассылал свои любимые сценарии с вопросом: «Почему мы не снимаем это кино?». Узнайте об истории создания ваших любимых фильмов с увлекательной точки зрения изнутри киноиндустрии.

На этих выходных

десятки миллионов людей в США

и ещё десятки миллионов по всему миру

в Колумбусе (Джорджия), в Кардиффе (Уэльс)

в Чунцине (Китай) и в Ченнай (Индия)

покинут свои дома,

сядут в машины
или в общественный транспорт,

или дойдут пешком,

войдут в зал

и сядут рядом с кем–то незнакомым

или, может быть, знакомым,

свет погаснет, и они начнут
смотреть фильм.

Они посмотрят фильм
об инопланетянах или роботах,

или инопланетных роботах,
или о простых людях.

Но все эти фильмы будут о том,
что значит быть человеком.

Миллионы почувствуют восторг или страх,

миллионы будут смеяться
и миллионы будут плакать.

А затем загорится свет,

и они снова окажутся в мире,
который знали пару часов назад.

И миллионы людей посмотрят на мир

немного иначе, чем до того,
как они вошли в зал.

Так же, как и посещение храма,
мечети, церкви

или другого религиозного учреждения,

посещение кино, во многом —
священный ритуал.

Повторяемый неделю за неделей.

Я пойду в кино в эти выходные,

как и во все остальные выходные
в период с 1990 по 1996 год,

в мультиплекс возле торгового центра

в пяти милях езды от моего
дома детства в Колумбусе, Джорджии.

Забавно, но в какой–то момент

я случайно изменил то, как обсуждается

процесс выбора будущих фильмов.

Итак, сама история начинается в 2005 году
в офисе высотного здания

на Sunset Boulevard,
где я был младшим исполнителем

в продакшн-компании
Appian Way Леонардо ДиКаприо.

И для тех, кто не знаком
с индустрией кинематографа,

это означает, что я был одним
из помощников человека,

который продюсирует фильм
для людей за и перед камерой,

чьи имена вам знакомы лучше, чем моё.

По сути вы — ассистент кинопродюсера,
который делает всю грязную работу,

связанную с творческой
составляющей кинопроизводства.

Вы составляете списки писателей,
режиссёров и актёров,

которые могли бы подойти
к планируемому фильму;

вы встречаетесь с каждым из них
и с их представителями

в надежде наладить контакт
для сотрудничества.

И вы читаете, много читаете.

Читаете рассказы,
которые могут стать фильмом,

читаете комиксы,
которые могут стать фильмом,

читаете статьи,
которые могут стать фильмом,

читаете сценарии,
которые могут стать фильмом.

И вы читаете работы сценаристов,
которые умеют адаптировать

тексты рассказов, комиксов, статей

и переписать те сценарии,
над которыми вы уже работаете.

И всё это для того,
чтобы совершить прорыв в кино

или найти сценариста, который напишет то,

что приведёт вас и вашу компанию
к прорыву в кинематографе.

Итак, в 2005 году я работал исполнителем
развития в компании Леонардо ДиКаприо.

Мне позвонил представитель сценариста

и начал стандартный разговор:

«Я нашёл новый фильм для Лео».

В фильме, который написал его клиент,

Лео должен был играть лоббиста
нефтяной промышленности,

чья девушка — местный метеоролог —
угрожает расставанием,

потому что его работа влияет
на глобальное потепление.

И это на фоне ситуации в результате того,

что в Атлантическом океане
формируется ураган,

угрожающий разрушительными последствиями,
равными Марии от Мэйна до Миртл Бич.

Лео, огорчённый грозящим расставанием,

ищет больше информации об урагане

и узнаёт, что на своём пути через океан

ураган пройдёт через ранее спящий,
а теперь активный вулкан,

который извергнет ядовитый
пепел прямо в центр урагана,

что, вероятно, станет химическим оружием,

которое уничтожит мир.

(Смех)

В этот момент я спросил его:

«То есть вы предлагаете мне историю
"Лео против токсичного супер шторма,

который уничтожит человечество"?»

И он ответил:

«Ну, вашими словами это звучит смешно».

Мне стыдно признать, что я попросил его
выслать мне сценарий

и даже прочёл первые 30 страниц,
пока не убедился, насколько он плох.

Конечно, этот «Супер шторм» —
радикальный пример,

но далеко не первый.

К сожалению, большинство сценариев
не так просто распознать, как этот.

Например, комедия о выпускнице школы,

которая в панике
от неожиданной беременности

принимает странное решение относительно
ещё не рождённого ребёнка.

Это, конечно, фильм «Джуно».

230 млн кассовых сборов по всему миру,

четыре номинации Оскар, одна победа.

А как насчёт подростка из Мумбая,
который вырос в трущобах

и борется за право быть
участником Индийской версии

«Кто хочет стать миллионером?»

Это просто — «Миллионер из трущоб».

377 млн по всему миру,

10 номинаций на Оскар и 8 побед.

Шимпанзе рассказывает свою историю

жизни с легендарной поп-звездой
Майклом Джексоном.

Кто–нибудь?

(Смех)

Вопрос с подвохом.

Но это сценарий «Бабблз»,

фильма, который собирается
снять Тайка Вайтити —

режиссёр фильма «Тор: Рагнарёк».

Таким образом, основная работа
исполнителя по развитию —

это отличать «Супер штормы»
от «Миллионеров из Трущоб»,

а в общем — сценаристов,
которые пишут «Супер штормы»,

от сценаристов, которые могут
написать «Миллионер из трущоб».

Самый простой способ это сделать —
конечно, читать все сценарии,

но это почти невозможно.

Хорошее основное правило:
Гильдия Писателей Америки

каждый год регистрирует
50.000 новых работ,

и большинство из них — сценарии.

По общим оценкам, примерно 5 000 из них

проходят через фильтр агентств,
менеджмент компаний,

сюжетных композиций и прочих.

Затем кто–то читает их
в продакшн–компаниях

или студиях высокого уровня

и старается решить, станет ли это

одним из 300 фильмов,
выпускаемых главными студиями

или их под-брендами каждый год.

Ранее я уже описывал это

как поход в книжный магазин,
открытый только для «членов клуба»,

где весь инвентарь хаотично разбросан,

и у всех книг одинаковые безликие обложки.

Ваша работа — войти в магазин

и не выходить, пока вы не найдёте
самые лучшие и прибыльные книги.

Это анархично и абсолютно непрозрачно.

У каждого есть свой способ
решения таких проблем.

Знаете, большинство рассчитывает
на крупные агентства,

наивно полагая, что если в мире
и есть этот великий талант,

то он уже давно связался с агентствами,

несмотря на трудности,
через которые приходится пройти,

чтобы вообще попасть к агентствам.

Остальные постоянно сравнивают
свои заметки друг с другом,

обсуждая, что они читали
и что им понравилось,

и просто надеются, что их компания —
самая лучшая, с лучшими связями

и лучшим вкусом в городе.

Другие пытаются читать всё,
но опять же — это невозможно.

Если вы читаете 500 сценариев в год,

вы читаете очень много.

И всё равно это лишь малая доля
того, что есть на рынке.

По сути это сортировка.

И когда вы сортируете,
вы, как правило, склоняетесь

к традиционному представлению о том,
что работает, а что — нет.

Что комедия о молодой женщине,
которая пытается справиться

со своей репродуктивной реальностью,
не будет продаваться.

Что история об индийском подростке
не способна на существование

на местном рынке или где–либо ещё
за пределами Индии.

Что единственный источник продающихся
фильмов — очень узкие группы сценаристов,

давно обосновавшихся в жизни
и работе в Голливуде,

те, кто уже показал себя в этом бизнесе

и пишут очень узконаправленные истории.

И мне даже стыдно признать,
что и я был частью этого в 2005 году.

Сидя в этом офисе на Sunset Boulevard,

глядя на этот воображаемый
анонимный книжный магазин,

и читая только плохие сценарии
несколько месяцев подряд.

И я понял, что это означало одно из двух:

А. я не справлялся с работой,

которая заключалась в поиске
хороших сценариев,

или Б. моей работой было
чтение плохих сценариев.

А значит, мне стоило бы обратить внимание

на еженедельные звонки моей мамы
с расспросами о пригодности

моих оценок для юридического факультета.

Но я также знал,

что приближался мой двухнедельный отпуск,

а читать плохие сценарии
на работе — это не так плохо,

как делать это в отпуске.

Мне нужно было что–то предпринять.

Так, однажды вечером в офисе
я составил список всех,

с кем я завтракал, обедал, ужинал или пил,

у кого была работа, подобная моей,
и отправил им анонимные письма.

У меня была очень простая просьба.

Пришлите мне список 10-ти ваших
любимых сценариев,

которые отвечают трём критериям.

Первый — вы обожаете этот сценарий;

второе — кино версия этого сценария
не появится в кинотеатрах

до конца текущего календарного года;

и третье — вы узнали
об этом сценарии в этом году.

Это не относилось к сценариям,
которые станут крутым блокбастером,

и не относилось к сценариям,
которые получат Премию Академии,

эти сценарии не должны были
нравиться начальству

и за которые взялась бы студия.

Для людей это просто было
возможностью поделиться тем,

что они любят,

что так редко встречается в этом мире.

В итоге мне ответили почти все
из 75 человек, которым я написал.

И затем, около 20-ти других человек
написали мне с желанием

присоединиться к этой анонимной рассылке,

но я убедился в том, что они работали
тем, кем представлялись.

И затем я собрал мнения в таблицу,

свёл результаты таблицы,
вывел их в PowerPoint,

и в ночь перед уходом в отпуск

я вбил для него взрывное название

и отправил обратно с этого
анонимного e-mail адреса

всем, кто поделился мнением.

Чёрный список.

Дань тем, кто потерял карьеру
во время анти–коммунистической истерии

1940-х и 50-х,

и сознательная инверсия понятия того,

что чёрный цвет
несёт в себе негативный посыл.

После прилёта в Мексику,
я разложил шезлонг у бассейна,

начал читать эти сценарии
и обнаружил к своему шоку и радости,

что большинство из них были хороши.

Миссия выполнена.

А потом случилось то,

чего я никак не мог ожидать.

Примерно через неделю отпуска

я зашёл в бизнес–центр отеля
проверить свои входящие.

Это всё же был мир до iPhone.

И я увидел, что список,
который я создал анонимно,

был перенаправлен десятки раз

на мой личный электронный адрес.

Все делились этим списком сценариев,
которые так понравились остальным,

читали их и наслаждались сценариями сами.

И моей первой реакцией было то,
что я не могу здесь произнести,

но опишу как страх,

потому что идея опрашивать всех
об их сценариях

определённо не была
оригинальной или гениальной.

Несомненно, в Голливуде существовал
негласный закон молчания,

который не давал людям
этого сделать раньше,

а я был слишком наивен, чтобы понять это
в самом начале своей карьеры.

Я был уверен, что меня уволят,

и поэтому в тот же день я решил, что:
А. я никогда никому не скажу,

что это сделал я,

и Б. я никогда не сделаю этого снова.

Затем, шесть месяцев спустя,
случилось ещё более невероятное.

Я был в своём офисе на Sunset,

когда мне позвонил агент
ещё одного сценариста.

Разговор начался так же, как и тот
о сценарии «Супер шторма»:

«У меня новый фильм для Лео».

И это ещё не самое интересное.

Самое интересное то,
чем закончился разговор.

Потому что агент сказал мне,
и я цитирую:

«Не говори никому, но авторитетные
источники говорят,

что это будет сценарий номер один
в Чёрном списке следующего года».

(Смех)

Да.

Достаточно сказать, что я был ошеломлён.

Вот он — агент, пользующийся
Чёрным списком, который я анонимно создал

и решил никогда больше не создавать,

пытается продать мне своего клиента.

Предположительно, сценарий был
достойным только потому,

что у него есть возможность быть
включённым в список любимых сценариев.

После того, как разговор закончился,
я сидел в офисе, смотрел в окно,

метался между состоянием шока
и головокружением.

А потом я понял — то, что я создал,

имеет гораздо большую ценность, чем я,

ищущий хорошие сценарии,
чтобы почитать в отпуске.

Поэтому в следующем году я это повторил,

и «LA Times» выдал меня,
как человека, который это создал,

и в следующем году,

и в следующем году —
я делал это каждый год с 2005-го.

И результаты были просто ошеломляющие,

потому что, кроме непростительной лжи,
тот агент был прав.

Этот список был доказательством
ценности сценария для многих людей

и того, что сценарий представлял
из себя нечто большее,

чем, я думаю, казалось людям раньше.

Очень скоро те писатели,
чьи сценарии были в этом списке,

начали получать работу,

по сценариям стали снимать фильмы,

и эти экранизированные сценарии

часто не попадали
под общепринятое понимание того,

что работает, а что нет.

Это были сценарии таких фильмов, как
«Джуно» и «Маленькая мисс Счастье»,

«Королева», «Король говорит!»,

и «В центре внимания».

И да, «Миллионер из трущоб».

И даже будущий фильм
о шимпанзе Майкла Джексона.

Однако я думаю, здесь очень
важно сделать паузу на секунду

и отметить, что я не могу принимать
успех этих фильмов на свой счёт.

Я не писал их, не режиссировал,
не продюсировал, не занимался

световым оборудованием,
не предоставлял услуги питания —

а мы все знаем, насколько это важно.

Эти фильмы, этот успех —

это заслуга людей, которые их снимали.

Всё, что я сделал, — это изменил то,
как люди их воспринимали.

Я случайно поставил под вопрос
традиционные представления.

Безусловно, в этом списке есть и фильмы,
которые были бы сняты

и без Чёрного списка,

но есть также много фильмов,
которые бы не были.

И как минимум, мы стимулировали
многие из них в производство,

и я думаю, на это стоит обратить внимание.

В Чёрном списке побывало
около 1 000 сценариев

с момента его начала в 2005 году.

Около 325-ти были сняты.

Они были номинированы
на 300 Премий Академии

и выиграли 50.

Четыре из последних девяти лучших
кинокартин — сценарии из Чёрного списка,

и 10 из последних 20-ти сценариев, взявших
Оскар, — сценарии из Чёрного списка.

В общей сложности, они заработали
около 25 трлн долларов

мирового кассового сбора,

что означает, что сотни миллионов людей

посмотрели эти фильмы
в тот день, когда вышли из дома

и сели рядом с незнакомцем
в зале с угасающим светом.

И это не говоря о распространении
после проката

через DVD, телетрансляции и,
будем честными, — нелегальные загрузки.

Ровно пять лет назад, 15-го октября,

мой бизнес-партнёр и я
ещё раз убедились в том,

что талант написания сценариев
находится не там, где мы его искали,

поэтому мы запустили сайт,
который позволяет кому угодно,

кто написал сценарий на английском,

загрузить сценарий, получить оценку

и сделать его доступным тысячам
профессионалов киноиндустрии.

И я рад сообщить вам,
что спустя пять лет после его запуска,

мы ещё раз убедились в этом.

Сотни писателей со всего мира
нашли своих представителей,

заключили контракты
или продали свои работы.

За последние три года семь из них
даже видели экранизации своих работ,

включая фильм «Соловей» —

истории о психическом упадке
ветерана войны,

в которой лицо Дэвида Ойелоуо —
единственное на экране

в течение всех 90 мин фильма.

Он был номинирован на Золотой Глобус
и две Премии Эмми.

И ещё круче то, что более
десятка писателей,

которых нашли через сайт,

оказались в этом ежегодном списке,

включая двух из трёх
лучших сценаристов года.

Проще говоря, традиционное
представление о потенциале сценария,

в чём он заключался и где его искать,

было неправильным.

И это примечательно,
так как я уже говорил:

в сортировке поиска фильмов для съёмок

многое основано
на традиционном представлении.

И это традиционное представление,

возможно, только возможно,

неправильно в ещё большем масштабе.

Фильмы о чернокожих
плохо продаются за границей.

Боевики с женщиной в главной роли
не имеют успеха,

потому что женщины видят себя в мужчине,
а мужчины не видят себя в женщине.

И что никто не хочет смотреть кино
о женщинах старше 40.

Наши экранные герои должны
подходить под узкие стандарты красоты

в нашем традиционном понимании.

Что это значит, когда прожектор отображает
картину с девятиметровой высоты,

и гаснет свет,

для ребёнка как я, в Колумбусе, Джорджии?

Или мусульманской девочки
в Кардифе, Уэльс?

Или мальчика–гея в Ченнай?

Что это значит для нашего самовосприятия,

мировосприятия и того,
как мир воспринимает нас?

Мы живём в странное время.

И я думаю, что в большинстве своём мы
живём в состоянии постоянной сортировки.

В мире слишком много информации,

слишком много вещей,
с которыми приходится бороться.

И как правило, обычно мы полагаемся
на традиционное знание.

Я считаю важным постоянно спрашивать себя,

что из этого традиционного знания
на самом деле традиция, а не знание?

И какой ценой?

Спасибо.

(Аплодисменты)