[Данное видео не рекомендуется к просмотру лицам, не достигшим 18 лет] Шесть лет назад я добилась того, над чем учёные ломали головы годами. Смогла завладеть вниманием аудитории смертельно скучающих подростков. Оказывается, всё, что нужно сделать, — упомянуть слово «порнография». (Смех) Давайте расскажу, как я додумалась до этого. В 2012 году я сидела в зале, полном старшеклассников. Они посещали внеклассные занятия в одной бостонской школе. А меня пригласили провести им вдохновляющую лекцию о том, как здорово строить карьеру в сфере здравоохранения. Но вот беда, я вглядывалась в их лица, а они со стеклянными глазами просто пропускали всё мимо ушей. Даже несмотря на то, что я тогда надела, как сама думала, свой «крутой прикид». Я просто не могла завладеть их вниманием. Тогда один из двух взрослых, которые там работали, сказал: «Вы же изучаете порнографию? Может, расскажете им об этом?» Внезапно весь зал взорвался смехом, все давали друг другу «пять». Кажется, кто-то громко заухал. Нужно было сказать всего лишь одно слово: «порнография». Это был переломный момент на моём профессиональном пути к решению проблемы сексуального насилия и жестокости в отношениях. Тогда я уже более десяти лет работала над этой, казалось бы, неразрешимой проблемой насилия в отношениях. Данные центров США по контролю и профилактике заболеваний говорят о том, что каждый пятый старшеклассник в США ежегодно сталкивается с физическим и/или сексуальным насилием со стороны партнёра. Получается, насилие в отношениях распространено шире, чем школьная травля, планирование самоубийства или даже электронные сигареты внутри одной группы населения. Но найти верное решение не удавалось. Я работала с группой исследователей, которые искали новые ответы на вопрос: «В чём причина насилия в отношениях и как его пресечь?» Одно из исследований, над которым мы тогда работали, включало ещё и опросник на тему порнографии. Результаты показали нечто неожиданное. 11% девочек-подростков из нашей выборки сообщили, что их заставляли или угрожали сделать вещи, которые их обидчик видел в порно. Мне стало любопытно. Является ли порнография причиной насилия в отношениях? Или, скорее, так совпало, что её потребители более склонны выстраивать нездоровые отношения? Я изучала всё, что могла найти, штудируя научные материалы и проводя собственное исследование. Я хотела узнать, какие виды откровенных материалов смотрела молодёжь, как часто и зачем, чтобы затем собрать всё воедино и понять, было ли это одной из причин, по которой многие из них оказывались в явно нездоровых отношениях. Пока я читала, я старалась оставаться непредвзятой, хотя немалая часть общественности уже имеет стойкую позицию по этому вопросу. Зачем мне относиться к порнографии непредвзято? Я опытный социолог, так что это моя работа ― быть объективной. А ещё я, как это называют, секс-позитивна. В смысле мне не важно, какой ориентации человек и какую половую жизнь он ведёт. Я полностью поддерживаю ваши права до тех пор, пока всё происходит по взаимному согласию всех сторон. К слову, меня лично к порнографии не тянуло. Я видела пару раз, и на меня это никак не подействовало. И как у мамы двух подрастающих детей у меня были свои опасения насчёт того, как порнография повлияет на них. Я отметила, что хотя многие люди осуждали порнографию, другие по разным причинам рьяно её защищали. И в своём научном исследовании я правда пыталась понять, есть ли от порнографии вред или от неё есть польза. Несёт она ненависть к женщинам или вдохновляет их? И не было на это ни единого чёткого ответа. Одно продольное исследование меня сильно обеспокоило. Оно показало, что те подростки, которые смотрят порно, более склонны к сексуальному насилию. Но структура исследования не позволила сделать однозначные выводы. Были и другие работы, которые не выявили связи между просмотром порно подростками и определёнными негативными последствиями. Хотя были и работы, которые эту связь находили. Но, разговаривая с другими экспертами, я ощутила, как сильно давят на меня в выборе позиции по порнографии. Ты с нами или против нас. Мне даже говорили, что я слабовольная, раз не могу выбрать правильный ответ на вопрос о порнографии. Мне было трудно, ведь целая индустрия построена на одержимости публики видом именно женщин, которые не просто занимаются сексом, а которых душат, которым вставляют кляп в рот, которых хлестают, на которых плюют, эякулируют, грубо обзывают снова и снова во время секса. И не всегда можно сказать, по их ли согласию. Многие согласятся, что в этой стране большие проблемы с отношением к женщинам, сексуальным насилием и изнасилованиями. И порнография вряд ли помогает хоть в чём-то. Для меня было критично ещё и то, что на протяжении более чем ста лет противники порнографии оправдывали притеснение геев и лесбиянок или людей с необычными фетишами. И с одной стороны понятно, почему посыл, который несёт порнография, вызывает беспокойство. Но с другой стороны, беспокойство вызывает и излишнее её осуждение. За следующие два года я прочитала все страшные, ужасные сообщения, которые находила: о среднем возрасте, когда люди впервые смотрят порно, и что оно творит с их мозгом или сексуальностью. Вот что я могу на это ответить. Бесплатное порно в интернете, на которое, скорее всего, наткнётся подросток, — худшая форма сексуального образования. (Смех) (Аплодисменты) Но и не для того оно существует. И, вероятно, оно не сразу отравляет их разум или вводит в зависимость, как хотят нас убедить некоторые идеологи. Мало кто в молодости не видел порно. К 18-ти годам 93% первокурсников мужского пола и 62% женского видели порнографию хотя бы раз. И хотя людям нравится говорить, что из-за интернета порно теперь повсюду, что буквально любой ребёнок со смартфоном точно его посмотрит, данные этого не подтверждают. Национальное репрезентативное исследование показало, что в 2000 году 16% детей в возрасте от 10 до 13 лет подтвердили, что видели порнографию за последний год. К 2010 году эта цифра возросла, но только до 30%. Так что это не затронуло всех. Проблемы с подростками и сексуальным насилием не от одной лишь порнографии. Согласно недавнему исследованию, подростки видят больше секса не в порно, а в других видах развлечений: игры, сериалы, музыкальные клипы с сексуальным подтекстом. Непрерывный поток жестоких развлечений, который вместо или вместе с изображениями секса и есть причина наших проблем. Сосредоточившись на потенциальном вреде от одной лишь порнографии, мы не видим картину в целом или упускаем первопричину насилия в отношениях и сексе, которое является истинным кризисом социального здоровья. Даже моё исследование демонстрирует, что подростки обращаются к порнографии за знаниями и информацией о сексе. И это потому, что они не могут найти достоверную информацию где-то ещё. Сексуальное образование в школах США, включая программу «как избежать принуждения к сексу», обязательно менее чем в 50% штатов. И менее чем в половине этих штатов требуется, чтобы представленная информация была медицински точной. Тогда, в Бостоне, дети очень хотели говорить о сексе, и они очень хотели поговорить о порнографии. Им гораздо интереснее было говорить об этом, чем о сексуальном насилии. И мы поняли, что можно затронуть все наши обычные темы под видом урока о здоровых отношениях. Например, что такое секс по обоюдному согласию? Или как понять, что вы причиняете кому-то боль во время секса? Или где границы дозволенного во время флирта? Все эти вещи мы могли бы обсуждать, используя порнографию в качестве отправной точки для нашего разговора. Это как взрослые дают детям, к примеру, шоколадный кекс, но тайком подсовывают внутрь кабачок или что-нибудь полезное. (Смех) Мы могли бы обсуждать с детьми здравые вещи, что-то полезное, умело скрывая это в разговоре о том, о чём, как им кажется, они сами хотят говорить. К тому же мы нашли то, чего и не искали, — замечательный способ вести с подростками разговор о порнографии. Нужно всего лишь вести беседу в научном ключе. Не скрывайте того, что знаете и не знаете о влиянии порнографии. Обсуждайте неоднозначные результаты или слабые места в проведённых исследованиях. Предложите подросткам критически подходить к чтению научной литературы о порнографии, как и к самой порнографии. Это очень хорошо вписывается в их развитие. Молодым нравится задавать вопросы, и они любят, когда им позволяют думать самостоятельно. И когда мы начали экспериментировать во время обучения детей согласию, уважению и порнографии, что пытаться страхом склонить их к определённой точке зрения или впихивать в них однобокие аргументы насчёт порнографии — всё это не только не работает, но и не отвечает понятию уважительного, добровольного поведения, которому мы сами хотим их научить. Так что наш подход, который мы называем порно-ликбезом, — рассказать правду о порнографии настолько, насколько мы о ней знаем, с учётом вечно меняющейся доказательной базы. Когда люди слышат, что мы проводим для подростков 18-часовой порно-ликбез из 9 занятий, наверное, они думают, что мы рассаживаем детей и пытаемся учить их смотреть порно, что вовсе не так. Или что мы, ярые противники порнографии, пытаемся убедить их в том, что, посмотрев порно, они сразу же нанесут непоправимый вред своему здоровью. И это тоже неверно. Наш секрет в том, что мы непредвзяты. Мы не считаем, что молодёжи следует смотреть порно. Прежде всего мы хотим научить их мыслить критически, если и когда они его увидят. И по числу заявок на наш курс и тренинг со всех концов США и за их пределами мы поняли, что многим родителям и учителям на самом деле хочется детально и трезво обсудить вопрос порнографии. К нам поступали запросы отовсюду: от Юты до Вермонта, из Алабамы и с Гавайев. И на том внеклассном уроке я заметила, что стоило только упомянуть слово «порнография», как дети начали наперебой выдавать, чего бы им хотелось и не хотелось видеть в порно и что бы они хотели и не хотели делать во время секса. Что оскорбительно для женщин или нечестно по отношению к мужчинам, про расизм, про всё. И они высказывали очень разумные мнения. Мы, активисты по борьбе с насилием, хотим, чтобы они говорили именно о таких вещах. А как учителя мы могли бы однажды задуматься: «Печально, что мальчик из нашего класса думает, будто все женщины испытывают оргазм от анального секса». А уже на следующей неделе можем закончить урок с мыслью: «Меня так обрадовали слова мальчика из нашего класса, который оказался геем, о том, что порно с участием людей его ориентации спасло ему жизнь». Или: «Девочка из нашего класса сказала, что теперь довольна своим телом, потому что увидела в порно кого-то с такой же фигурой и поняла, что тоже может быть желанной». Моё призвание как активиста по борьбе с насилием — говорить о порнографии и изучать её. Хотя было бы проще, если бы всё в жизни делилось на чёрное и белое. Общаясь с подростками о порнографии, я поняла, что их увлекают эти разговоры, потому что мы даём им самим разбираться в трудностях и потому что мы верны науке. Может, эти дети ещё не повзрослели, но живут они во взрослом мире, и они готовы ко взрослому разговору. Спасибо. (Аплодисменты)