Я занимаюсь онкологией,
и это очень интересная история.

Но я бы хотел всё-таки поговорить в свете
онкологии об информации как таковой:

насколько она ценная,
насколько она разная,

и не всегда однозначно
любую информацию можно воспринимать.

Будучи врачом и, наверно, обладая
некоторым странным чувством юмора,

хотелось рассказать вам такую историю.

Из собственной практики,
чтобы вы понимали,

о чём мы будем дальше говорить.

Я молодой доктор, лечу пациентку,

она приходит ко мне каждую неделю,
и у неё не всё здорово со здоровьем.

Она действительно тяжело болеет,

и каждую неделю она задаёт мне
один и тот же вопрос:

сколько ей ещё осталось.

И это очень сложный вопрос для врача,
действительно очень сложный,

потому что ты не всегда это знаешь,

и, самое главное, ты не всегда
хочешь говорить,

что это такое на самом деле.

Идёт неделя за неделей,
она получает лечение,

всё, в общем-то, неплохо,

но в какую-то неделю
она не приходит на визит,

и я понимаю, что, наверно, всё плохо.

Звоню домой,
трубку берёт её муж и говорит:

«Вы знаете, Петр Владимирович,
да, к сожалению, супруга погибла».

Очень печально, я какие-то слова
соболезнования говорю.

Ну и мне, конечно, интересно,
что там произошло, отчего всё это.

И говорю: «Ну что там, как?»

«Да слушайте, она к вам ехала,
её сбила машина».

Понимаете, это информация тоже.

Она хотела получить информацию,
на которую я не мог дать ответ.

Поэтому говоря об информации и говоря,
конечно же, об онкологии в этой части,

нужно сказать, что эта история
достаточно печальная.

На сегодняшний день мы
очень много знаем об онкологии:

мы знаем, почему
возникают раковые клетки;

мы знаем, когда эта опухоль
доброкачественной становится;

мы знаем, когда
она злокачественной становится;

мы знаем, что происходит с ДНК,
и почему это происходит;

мы знаем, почему здоровая клетка
вовремя погибает,

а нездоровая клетка
не погибает как таковая —

она продолжает размножаться,
становится беcконтрольной.

Но все эти знания на сегодняшний день,

к сожалению, не дают
какой-то значимой информации.

Информации, как с этим бороться
и что с этим делать в конечном итоге.

Более того, мы знаем на сегодняшний день,

что злокачественная опухоль — 
это та история,

которая не всегда злокачественная.

Наполовину, а иногда и больше,
клетки опухоли абсолютно здоровы.

Она не состоит из какого-то одного типа
клеток — этих клеток огромное количество,

и половина этих клеток здоровы
по большому счёту.

Мутации происходят, и они постоянно
происходят в организме.

Каждую минуту в здоровом организме

происходит образование
миллиона опухолевых клеток.

Но организм почему-то с ними справляется

и благополучно побеждает
эти появившиеся опухолевые клетки.

Но в какой-то момент происходит поломка.

И мутация, которая появляется,
становится среди обычных клеток,

и эта мутация начинает превалировать
над здоровыми клетками.

Мы знаем об этом, у нас
есть об этом информация.

Но, по большому счёту, от этой информации
ничего хорошего мы не получаем.

Мы знаем плохие цифры, действительно,
онкологической статистики.

В год погибает огромное количество людей.

И иногда может создасться впечатление,
что увернуться от этого невозможно.

И, может быть, это действительно так,

потому что онкология,
или онкологическая болезнь,

или злокачественная опухоль
по своей философии, фактически,

это механизм смерти.

Живой организм должен
от чего-то погибнуть.

В любом случае.

Не бывает такого, что
живой организм не гибнет.

Может быть, онкология —
это тот самый механизм,

который и существует для того,
чтобы остановить рост живого организма.

Не только человека — любого.

Высшие млекопитающие также страдают
онкологическими заболеваниями.

Но тем не менее уворачиваться
иногда получается.

Не то, чтобы прям до конца,
не то, чтобы прям совсем,

но Нео тоже свитер повредил,
поэтому не совсем увернулся.

И иногда очень неплохо
получается уворачиваться

и от онкологического
заболевания в частности.

Допустим, на этом слайде
у нас основные причины смерти,

и злокачественные новообразования
стоят совсем не на первом месте.

Они стоят на втором месте,
уступая сердечно-сосудистым заболеваниям.

И очень интересна информация о том,
что в разных странах

существует различная статистика смерти.

И если в развивающихся странах,
или с низким и средним уровнем дохода,

злокачественная опухоль составляет 14%,
и намного больше погибают люди

от инфекций и паразитарных заболеваний,
причём сердечно-сосудистые — 35%,

то в развитых странах паразитарных
заболеваний и инфекций почти не бывает.

Но резко возрастает количество

злокачественных смертей,
по большому счёту,

а сердечно-сосудистые
как были 35%, так и есть.

Можно сделать вывод,
исходя из этой информации:

чем лучше живёт общество,
тем больше людей болеет раком.

Нет, наверно, это не так,
или не совсем так,

потому что, говоря об этом,
всегда хочется сказать,

что существуют мифы информационные.

И в данном случае есть
информационный миф о том,

что, допустим, если мы говорим
о раке молочной железы,

каждая восьмая женщина в мире
заболеет раком молочной железы.

Катастрофа, что с этим делать?

Но вся история в том, что
женщины 20-летнего возраста —

один случай на более чем 1 500,

а вот женщины 70 лет — один случай
на 26 женщин как таковых.

И тот самый миф о каждой
восьмой женщине —

это риск в течение всей жизни,
если она проживёт больше 70 лет.

Второй очень интересный миф,
о котором говорят, и это тоже информация,

она постоянно звучит в ушах:

рак молодеет, рак становится моложе,
рак становится всё юнее и юнее.

Нет, это не совсем так.

Если посмотреть на тот же самый
рак молочной железы,

который, вроде как, молодеет,
на самом деле оказывается,

что женщины молодого возраста
как болели в 1975 году,

с такой же частотой они болеют и в 2012.

А вот женщины старшего возраста
болеют значительно чаще.

И, может быть, они значительно
чаще болеют, потому что они дольше живут?

Может быть, продолжительность жизни
населения увеличивается,

постепенно с 1975 года она увеличивается
в развитых странах, и, как следствие,

женщины доживают
до своего рака молочной железы?

Может быть, встаёт вопрос о том,
что мы не все можем дожить до своего рака,

но если бы жили вечно,
то наверняка бы с ним встретились.

Тоже очень интересная информация
для того, чтобы обдумать.

Продолжительность жизни со дня рождения

и, как оказывается, в странах,
где длительная продолжительность жизни,

и, чем зеленее, тем эта жизнь
продолжительнее и продолжительнее

по данным Всемирной
организации здравоохранения,

тем, в принципе, частота
злокачественных новообразований больше.

И совершенствование медицинской помощи,

улучшение экономической ситуации

приводят к тому, что вырастают
онкологические заболевания.

Плохо это или хорошо?

Наверно, очень спорный
вопрос, на самом деле.

Да, то, что заболевают — это очень плохо,

но то, что продолжительность жизни
увеличивается — наверно, не так плохо.

Более того, на сегодняшний день,
когда говорят об информации

об онкологических заболеваниях,
то мы встречаемся со странной картиной.

У нас огромное количество
социальных сетей,

у нас огромное количество контактов;
информация становится глобальной,

она передаётся уже
не от человека к человеку,

а от страны к стране, и уследить
за этой информацией невозможно.

И доходит до того, что уже
существует номинация

на лучший блог метостатически
больной раком молочной железы в сетях.

То есть на сегодняшний день
информация о том,

что рака становится больше,
может быть, не только из-за того,

что продолжительность увеличивается,
а из-за того, что информация,

которой мы обмениваемся,
абсолютно становится доступна.

Более того, известные люди,
которые существуют уже, начинают,

наверно, пользоваться
этой историей про то,

что онкологическая болезнь — это
не только беда, но и какая-то известность.

Мы уже настолько спокойно общаемся
на онкологические темы,

что, в общем-то, всё выглядит,
с точки зрения болезни, плохо,

с точки информации —
всё очень даже неплохо.

На самом деле всё действительно неплохо.

На самом деле существует огромное
количество онкологических заболеваний,

которые, если не вылечиваются полностью,
то вылечиваются в 90–95% случаев.

Тот же самый рак молочной железы,

публично известные женщины,
которые существуют,

и на данном слайде их небольшая часть,

конечно же, они вылечиваются
от рака молочной железы.

Вот этот парень, если кто-то не знает, —
Армстронг, велосипедист,

который в 1998 году заболел
раком яичников с метастазами в лёгкие.

Он вылечился, после этого выиграл
7 гонок Тур де Франс,

а потом его всего лишили за допинг.

Вообще красавец.

(Смех)

Просто супер.

Заболел, вылечился, 7 гонок,
Олимпийский чемпион,

ничего нет, всё отняли,
зато есть фонд по борьбе с раком.

Шикарно.

Поэтому на сегодняшний день информация —
это история очень интересная,

и, говоря об информации,
можно сказать о том, что,

с точки зрения обмена информацией,

мы находимся, наверно,
на каком-то переломном этапе.

С точки зрения протоколов лечебных,
с точки зрения информации о том,

как это распространяется, в мире
существует огромное количество обществ.

В частности, онкологические общества —

это мировые общества,
которые представлены на данном слайде.

И, в принципе, на этих мероприятиях
буквально в онлайн можно получить

любую информацию о том,
как правильно лечить,

и на сегодняшний день,
как правильно лечить пациента,

знает врач, который, в принципе,
по крайней мере общается

со своими коллегами и слушает,
что говорят другие.

На сегодняшний день в интернете
огромное количество гайдлайнов о том,

как лечить ту или иную болезнь,

и на сегодняшний день не проблема
врачу получить образование достаточное

для того, чтобы знать,
как бороться с той или иной болезнью.

Но есть другая проблема — есть проблема
отсутствия желания работать,

учиться и профессионально развиваться.

И это огромная проблема не только
во врачебном сообществе,

это проблема, наверно,
в любом профессиональном сообществе.

И вторая проблема — уже, наверно,
менее связанная с информацией,

но опять-таки информация к этому
имеет отношение —

это доступ к современным препаратам,
оборудованию и методике.

То есть, по большому счёту,
когда вы направляетесь к врачу,

в первую очередь вы должны спросить,
разговаривает ли он на английском,

потому что информация
на сегодняшний день

имеет строго определённое направление —

направление о том, что она фактически
в мире распространяется на одном языке.

Плохо это или хорошо —
это вопрос уже другой,

но на сегодняшний день эту информацию
может получить, в принципе, любой доктор.

Более того, Интернет, которым вы
великолепно пользуетесь

и великолепно пользуетесь
и во время моего сообщения,

на сегодняшний день абсолютно
разрывает границы как таковые.

На сегодняшний день информация глобальна,
и к вопросу о том, как лечить,

можно спросить, как готовить,
как что-то делать,

потому что количество людей,
которые живут в Интернете,

их становится всё больше.

Более того, говоря о старении населения,
сейчас начинает стареть то поколение,

допустим, моё поколение,

которое в Интернете уже тоже умеет и
посмотреть даже свою страницу в Фейсбуке.

Заканчивая сообщение,
хочу сказать, что информация,

в частности онкологическая информация,
если уж я онколог, медицинская информация,

распространяется и в нашей стране тоже,

и нельзя сказать,
что есть какие-то страны,

где это всё здóрово, красиво и интересно

с точки зрения информационных технологий,

а в нашей стране всё плохо.

Нет, всё не так плохо,

и действительно есть врачи,
которые знают, как и что делать.

Вот у меня одна только просьба:

прежде чем к врачу пойдёте,
спросите, говорит ли он на английском.

Спасибо.

(Аплодисменты)