Мне десять лет. Сегодня у меня прослушивание в балетной школе театра Ла Скала в Милане. Я поднимаюсь по ступеням громадной лестницы, которая ведёт в экзаменационный зал. Мне страшно! Мне действительно очень страшно. И пока я поднимаюсь, спускается множество прекрасных детишек — это ученики Ла Скалы, все они красивы, безупречны и стройны. А я не отличаюсь ни безупречностью, ни стройностью, я начинаю чувствовать себя не такой, как все. В конце лестницы стоят две дамы с неподвижными улыбками. С такими улыбками, какие изображают танцоры, когда у них нестерпимо сводит икры. Вот что значит балет! Они говорят нам: «Пожалуйста, входите». Мы в огромном зале с огромными зеркалами. Тут я замечаю, что нас где-то двадцать девочек, все мы в ужасе от этого сурового места. Заиграло пианино. Помнится, это был ноктюрн Шопена. Это было великолепно! Дамы говорят нам: «Можете танцевать, как вам нравится, босиком». Тем лучше, думаю я, потому что в этот момент я позабыла всё, чему обучилась за два года занятий. И я танцую, погружаюсь в танец, а музыка уносит меня. И пока я танцую, в моей памяти всплывают ободряющие слова моего учителя, моего маэстро, маэстро Моруччи, который говорил: «Послушай, существует две важные вещи: техника и страсть. Придёт день, когда они сольются воедино. У тебя есть страсть, и это богатство». Внезапный хлопок в ладоши остановил музыку. Теперь нам предстоит просмотр перед этими двумя дамами, которые всё так же улыбаются. Одна из них начинает рассматривать мои стопы и ноги, особенно мои стопы. Она начинает их пристально изучать и подзывает кого-то. Её подруга, её коллега говорит ей что-то непонятное. Она просит меня покрутиться перед ней. В это мгновение то же самое ощущение непохожести, которое овладело мной на лестничной клетке, пока я глядела на учеников, вновь нахлынуло на меня! Должно быть, я в некотором роде действительно неправильная. Я думаю о моих ногах: какие же они неправильные! Я рассматриваю тайком ноги других девчонок, и, конечно же, мне кажется, что они самые изящные в мире. К счастью, просмотр заканчивается. Теперь нужно идти в другой зал, в учебный класс. В нём занимаются ученики начальной школы Ла Скалы. Тут стоят старые деревянные лавки, доска, учебный класс. «Сядьте на лавки! — приказывают нам, — мы проведём перекличку». Перечисляя наши имена, нам указывают направо или налево. Затем одна из дам, конечно же, всё с той же улыбкой говорит нам: «Итак, мы решили: справа — ученики, которые допущены в Ла Скалу, а слева — те, кого мы, к сожалению, не можем принять. Вы свободны». Я стою слева. Вдруг я понимаю причину такого длительного осмотра моих ног и убеждаюсь в том, что я действительно не такая, как все. Слёзы тут же начинают литься у меня по щекам. Это даже не слёзы, а отчаянное рыдание. И несмотря на слёзы мне всё же удаётся спуститься по лестнице, я подхожу туда, где на первом этаже меня ожидает мама, и с огромной усталостью говорю ей: «Мама, меня не приняли». Одним махом, одним щелчком пальцев моя жизнь, мой волшебный мир маленькой девочки, которая мечтала танцевать, рухнул. Из хорошей ученицы я превратилась в негодную, в монстра с уродливыми ногами. И даже сегодня я вспоминаю, как ехала домой в автобусе и горько рыдала... Кстати, я всё еще вспоминаю, как в течение многих лет мне приходилось носить летом босоножки, и я стыдилась своих ног, сама не понимая, почему! Никто не рассказал мне об этом! И ещё, на протяжении по крайней мере десяти лет после этого случая у меня сжималось сердце каждый раз, когда меня приводили на танцевальные спектакли, думая, что мне это нравится, или когда я смотрела их по телевизору. Каждый раз боль просыпалась во мне, словно я навсегда позабыла, что значит быть счастливой, что значит иметь право быть счастливой! К счастью, время лечит. Я избавилась от страха провала и осознала, что существует тысячи способов танцевать в паре с жизнью. Я осознала кое-что ещё: что тот случай, та детская травма разбила не одну, а две важнейшие для меня вещи: способность мечтать и радость жизни, ту, которую я испытывала, танцуя. Итак, повзрослев, и даже сейчас я начала заниматься танцами и продолжаю до сих пор заниматься балетом, танго, тарантеллой... Я рассказываю вам об этом не для того, чтобы пожаловаться. В ней нет ничего необычного, она обычна, банальна. Это случилось со мной, может случиться и с вами, возможно, это случится с вашими детьми. Но для меня в этом не ничего нормального. Этот случай — проявление обыкновенной жестокости, которую наш мир, наша основная образовательная система продолжает навязывать нашим детям, убивая их способность мечтать. Я не желаю быть соучастницей. И когда я начала принимать собственные решения, я поступила в университет. Сначала я закончила аспирантуру и написала работу под названием «Воспитание радости». Что значит «воспитать радость»? Сначала я открыла для себя, что радость — это моя страсть сегодня. Затем, представьте себе, я узнала ещё одну вещь: слово «радость» происходит от санскритского «йодж» или «йудж». Это означает связь соединение, воссоединение. Это чудесно! Что же означает, быть воссоединённым? Что это, быть воссоединённым? Думаю, это очень просто. Я наблюдала это у детей, и вы также уже испытывали это. Лично я помню об этом. Это хранится в памяти моего тела. Это то, что я испытывала, когда танцевала. Я наблюдала за детьми, которые заняты рисованием, игрой или другим любимым делом, они забывают обо всём вокруг. Они настолько поглощены, что вы можете звать их в течение двух часов, но они не услышат вас, к тому же в это время они учатся и ни капельки не устают. Это восхитительно! Это состояние воссоединения напоминает мне о том, что я испытывала, когда танцевала без устали. Это было чувство прямого общения с миром, с небом и землёй, с животными, цветами, с людьми, с вами! Какое это имеет отношение к образованию? Очень многое! Представьте, если бы обучение начиналось именно с этого... Если бы оно начиналось с того, что уже было открыто пермакультурой. Пермакультура — это эконаука. Пермакультура советует: «Сажайте там, где почва уже плодородна». Представляете, что означает начинать обучение, исходя из нашего богатства, нашего достояния? Это произвело бы коренной переворот в образовании. Это полностью бы изменило нашу планету! Обучение происходило бы без малейшего утомления. Педагоги, учителя, философы прошлого уже давно поняли это: Монтессори, Штайнер, Френе. Они уже поняли, но их мало кто услышал. К счастью, сегодня всё больше и больше воспитателей, учителей, родителей не только приняли эстафету этих предшественников, но и сами разрабатывают новые педагогические методики. Уверяю вас, я видела их огромное количество. Эти люди создают новые методики, основанные на свободе, уважении ритма обучения ребёнка и его способности мечтать. Я счастлива, что участвую в этом воссоединении. Поэтому с группой людей, которые ещё не разучились мечтать, я создала объединение, цель которого — возрождение образования под названием «Образовательная весна». Ведь все нужные элементы уже присутствуют, просто нужно их вновь соединить. Вот в чём состоит «воспитание радости»! В конечном счёте это то, о чём говорила Мария Монтессори: «Радость от познания так же необходима, как и ум, как дыхание бегунам и танцорам!» (Аплодисменты)