Мне десять лет.
Сегодня у меня прослушивание
в балетной школе театра Ла Скала в Милане.
Я поднимаюсь по ступеням
громадной лестницы,
которая ведёт
в экзаменационный зал.
Мне страшно!
Мне действительно очень страшно.
И пока я поднимаюсь,
спускается множество прекрасных детишек —
это ученики Ла Скалы,
все они красивы, безупречны и стройны.
А я не отличаюсь
ни безупречностью, ни стройностью,
я начинаю чувствовать себя
не такой, как все.
В конце лестницы стоят две дамы
с неподвижными улыбками.
С такими улыбками,
какие изображают танцоры,
когда у них нестерпимо сводит икры.
Вот что значит балет!
Они говорят нам:
«Пожалуйста, входите».
Мы в огромном зале
с огромными зеркалами.
Тут я замечаю,
что нас где-то двадцать девочек,
все мы в ужасе от этого сурового места.
Заиграло пианино.
Помнится, это был ноктюрн Шопена.
Это было великолепно!
Дамы говорят нам:
«Можете танцевать, как вам нравится,
босиком».
Тем лучше, думаю я,
потому что в этот момент я позабыла всё,
чему обучилась за два года занятий.
И я танцую, погружаюсь в танец,
а музыка уносит меня.
И пока я танцую, в моей памяти
всплывают ободряющие слова
моего учителя, моего маэстро,
маэстро Моруччи, который говорил:
«Послушай, существует две важные вещи:
техника и страсть.
Придёт день, когда они сольются воедино.
У тебя есть страсть, и это богатство».
Внезапный хлопок в ладоши
остановил музыку.
Теперь нам предстоит просмотр
перед этими двумя дамами,
которые всё так же улыбаются.
Одна из них начинает
рассматривать мои стопы и ноги,
особенно мои стопы.
Она начинает их пристально изучать
и подзывает кого-то.
Её подруга, её коллега
говорит ей что-то непонятное.
Она просит меня покрутиться перед ней.
В это мгновение то же самое
ощущение непохожести,
которое овладело мной
на лестничной клетке,
пока я глядела на учеников,
вновь нахлынуло на меня!
Должно быть, я в некотором роде
действительно неправильная.
Я думаю о моих ногах:
какие же они неправильные!
Я рассматриваю тайком
ноги других девчонок,
и, конечно же, мне кажется,
что они самые изящные в мире.
К счастью, просмотр заканчивается.
Теперь нужно идти в другой зал,
в учебный класс.
В нём занимаются ученики
начальной школы Ла Скалы.
Тут стоят старые деревянные лавки,
доска, учебный класс.
«Сядьте на лавки! — приказывают нам, —
мы проведём перекличку».
Перечисляя наши имена,
нам указывают направо или налево.
Затем одна из дам,
конечно же, всё с той же улыбкой
говорит нам: «Итак, мы решили:
справа — ученики,
которые допущены в Ла Скалу,
а слева — те, кого мы,
к сожалению, не можем принять.
Вы свободны».
Я стою слева.
Вдруг я понимаю причину
такого длительного осмотра моих ног
и убеждаюсь в том,
что я действительно не такая, как все.
Слёзы тут же начинают литься
у меня по щекам.
Это даже не слёзы, а отчаянное рыдание.
И несмотря на слёзы
мне всё же удаётся спуститься по лестнице,
я подхожу туда, где на первом этаже
меня ожидает мама,
и с огромной усталостью говорю ей:
«Мама, меня не приняли».
Одним махом, одним щелчком пальцев
моя жизнь,
мой волшебный мир маленькой девочки,
которая мечтала танцевать, рухнул.
Из хорошей ученицы
я превратилась в негодную,
в монстра с уродливыми ногами.
И даже сегодня я вспоминаю,
как ехала домой в автобусе
и горько рыдала...
Кстати, я всё еще вспоминаю,
как в течение многих лет
мне приходилось носить летом босоножки,
и я стыдилась своих ног,
сама не понимая, почему!
Никто не рассказал мне об этом!
И ещё,
на протяжении по крайней мере
десяти лет после этого случая
у меня сжималось сердце каждый раз,
когда меня приводили
на танцевальные спектакли,
думая, что мне это нравится,
или когда я смотрела их по телевизору.
Каждый раз боль просыпалась во мне,
словно я навсегда позабыла,
что значит быть счастливой,
что значит иметь
право быть счастливой!
К счастью, время лечит.
Я избавилась от страха провала
и осознала, что существует
тысячи способов танцевать в паре с жизнью.
Я осознала кое-что ещё:
что тот случай, та детская травма
разбила не одну, а две
важнейшие для меня вещи:
способность мечтать и радость жизни,
ту, которую я испытывала, танцуя.
Итак, повзрослев, и даже сейчас
я начала заниматься танцами
и продолжаю до сих пор заниматься
балетом, танго, тарантеллой...
Я рассказываю вам об этом
не для того, чтобы пожаловаться.
В ней нет ничего необычного,
она обычна, банальна.
Это случилось со мной,
может случиться и с вами,
возможно, это случится с вашими детьми.
Но для меня в этом не ничего нормального.
Этот случай —
проявление обыкновенной жестокости,
которую наш мир,
наша основная образовательная система
продолжает навязывать нашим детям,
убивая их способность мечтать.
Я не желаю быть соучастницей.
И когда я начала
принимать собственные решения,
я поступила в университет.
Сначала я закончила аспирантуру
и написала работу под названием
«Воспитание радости».
Что значит «воспитать радость»?
Сначала я открыла для себя,
что радость — это моя страсть сегодня.
Затем, представьте себе,
я узнала ещё одну вещь:
слово «радость» происходит
от санскритского «йодж» или «йудж».
Это означает связь
соединение, воссоединение.
Это чудесно!
Что же означает, быть воссоединённым?
Что это, быть воссоединённым?
Думаю, это очень просто.
Я наблюдала это у детей,
и вы также уже испытывали это.
Лично я помню об этом.
Это хранится в памяти моего тела.
Это то, что я испытывала, когда танцевала.
Я наблюдала за детьми, которые заняты
рисованием, игрой
или другим любимым делом,
они забывают обо всём вокруг.
Они настолько поглощены, что вы можете
звать их в течение двух часов,
но они не услышат вас,
к тому же в это время они учатся
и ни капельки не устают.
Это восхитительно!
Это состояние воссоединения
напоминает мне о том,
что я испытывала,
когда танцевала без устали.
Это было чувство прямого общения
с миром, с небом и землёй,
с животными, цветами,
с людьми, с вами!
Какое это имеет отношение к образованию?
Очень многое!
Представьте,
если бы обучение начиналось
именно с этого...
Если бы оно начиналось с того,
что уже было открыто пермакультурой.
Пермакультура — это эконаука.
Пермакультура советует:
«Сажайте там, где почва уже плодородна».
Представляете,
что означает начинать обучение,
исходя из нашего богатства,
нашего достояния?
Это произвело бы
коренной переворот в образовании.
Это полностью бы изменило нашу планету!
Обучение происходило бы
без малейшего утомления.
Педагоги, учителя, философы прошлого
уже давно поняли это:
Монтессори, Штайнер, Френе.
Они уже поняли, но их мало кто услышал.
К счастью, сегодня всё больше и больше
воспитателей, учителей, родителей
не только приняли эстафету
этих предшественников,
но и сами разрабатывают
новые педагогические методики.
Уверяю вас, я видела
их огромное количество.
Эти люди создают новые методики,
основанные на свободе,
уважении ритма обучения ребёнка
и его способности мечтать.
Я счастлива, что участвую
в этом воссоединении.
Поэтому с группой людей,
которые ещё не разучились мечтать,
я создала объединение,
цель которого — возрождение образования
под названием «Образовательная весна».
Ведь все нужные элементы
уже присутствуют,
просто нужно их вновь соединить.
Вот в чём состоит «воспитание радости»!
В конечном счёте это то, о чём говорила
Мария Монтессори:
«Радость от познания
так же необходима, как и ум,
как дыхание бегунам
и танцорам!»
(Аплодисменты)