[Данное видео не рекомендуется
к просмотру лицам, не достигшим 18 лет]
Шесть лет назад я добилась того,
над чем учёные ломали головы годами.
Смогла завладеть вниманием аудитории
смертельно скучающих подростков.
Оказывается, всё, что нужно сделать, —
упомянуть слово «порнография».
(Смех)
Давайте расскажу,
как я додумалась до этого.
В 2012 году я сидела в зале,
полном старшеклассников.
Они посещали внеклассные занятия
в одной бостонской школе.
А меня пригласили провести им
вдохновляющую лекцию о том,
как здорово строить карьеру
в сфере здравоохранения.
Но вот беда, я вглядывалась в их лица,
а они со стеклянными глазами
просто пропускали всё мимо ушей.
Даже несмотря на то, что я тогда надела,
как сама думала, свой «крутой прикид».
Я просто не могла завладеть их вниманием.
Тогда один из двух взрослых,
которые там работали, сказал:
«Вы же изучаете порнографию?
Может, расскажете им об этом?»
Внезапно весь зал взорвался смехом,
все давали друг другу «пять».
Кажется, кто-то громко заухал.
Нужно было сказать всего лишь
одно слово: «порнография».
Это был переломный момент
на моём профессиональном пути
к решению проблемы сексуального насилия
и жестокости в отношениях.
Тогда я уже более десяти лет
работала над этой, казалось бы,
неразрешимой проблемой
насилия в отношениях.
Данные центров США по контролю
и профилактике заболеваний говорят о том,
что каждый пятый старшеклассник в США
ежегодно сталкивается с физическим
и/или сексуальным насилием
со стороны партнёра.
Получается, насилие в отношениях
распространено шире,
чем школьная травля,
планирование самоубийства
или даже электронные сигареты
внутри одной группы населения.
Но найти верное решение не удавалось.
Я работала с группой исследователей,
которые искали новые ответы на вопрос:
«В чём причина насилия
в отношениях и как его пресечь?»
Одно из исследований,
над которым мы тогда работали,
включало ещё и опросник
на тему порнографии.
Результаты показали нечто неожиданное.
11% девочек-подростков
из нашей выборки сообщили,
что их заставляли
или угрожали сделать вещи,
которые их обидчик видел в порно.
Мне стало любопытно.
Является ли порнография
причиной насилия в отношениях?
Или, скорее, так совпало,
что её потребители более склонны
выстраивать нездоровые отношения?
Я изучала всё, что могла найти,
штудируя научные материалы
и проводя собственное исследование.
Я хотела узнать,
какие виды откровенных материалов
смотрела молодёжь, как часто и зачем,
чтобы затем собрать всё воедино и понять,
было ли это одной из причин,
по которой многие из них оказывались
в явно нездоровых отношениях.
Пока я читала, я старалась
оставаться непредвзятой,
хотя немалая часть общественности уже
имеет стойкую позицию по этому вопросу.
Зачем мне относиться
к порнографии непредвзято?
Я опытный социолог,
так что это моя работа ―
быть объективной.
А ещё я, как это называют, секс-позитивна.
В смысле мне не важно,
какой ориентации человек
и какую половую жизнь он ведёт.
Я полностью поддерживаю ваши права
до тех пор, пока всё происходит
по взаимному согласию всех сторон.
К слову, меня лично
к порнографии не тянуло.
Я видела пару раз, и на меня это
никак не подействовало.
И как у мамы двух подрастающих детей
у меня были свои опасения насчёт того,
как порнография повлияет на них.
Я отметила, что хотя многие люди
осуждали порнографию,
другие по разным причинам
рьяно её защищали.
И в своём научном исследовании
я правда пыталась понять,
есть ли от порнографии вред
или от неё есть польза.
Несёт она ненависть к женщинам
или вдохновляет их?
И не было на это
ни единого чёткого ответа.
Одно продольное исследование
меня сильно обеспокоило.
Оно показало,
что те подростки, которые смотрят порно,
более склонны к сексуальному насилию.
Но структура исследования не позволила
сделать однозначные выводы.
Были и другие работы,
которые не выявили связи
между просмотром порно подростками
и определёнными негативными последствиями.
Хотя были и работы,
которые эту связь находили.
Но, разговаривая с другими
экспертами, я ощутила,
как сильно давят на меня
в выборе позиции по порнографии.
Ты с нами или против нас.
Мне даже говорили, что я слабовольная,
раз не могу выбрать правильный ответ
на вопрос о порнографии.
Мне было трудно,
ведь целая индустрия построена
на одержимости публики
видом именно женщин,
которые не просто занимаются сексом,
а которых душат,
которым вставляют кляп в рот,
которых хлестают,
на которых плюют,
эякулируют,
грубо обзывают снова и снова
во время секса.
И не всегда можно сказать,
по их ли согласию.
Многие согласятся, что в этой стране
большие проблемы с отношением к женщинам,
сексуальным насилием и изнасилованиями.
И порнография вряд ли
помогает хоть в чём-то.
Для меня было критично ещё и то,
что на протяжении более чем ста лет
противники порнографии
оправдывали притеснение геев и лесбиянок
или людей с необычными фетишами.
И с одной стороны понятно, почему посыл,
который несёт порнография,
вызывает беспокойство.
Но с другой стороны, беспокойство
вызывает и излишнее её осуждение.
За следующие два года я прочитала
все страшные, ужасные сообщения,
которые находила:
о среднем возрасте,
когда люди впервые смотрят порно,
и что оно творит с их мозгом
или сексуальностью.
Вот что я могу на это ответить.
Бесплатное порно в интернете,
на которое, скорее всего,
наткнётся подросток, —
худшая форма сексуального образования.
(Смех)
(Аплодисменты)
Но и не для того оно существует.
И, вероятно, оно не сразу
отравляет их разум
или вводит в зависимость,
как хотят нас убедить некоторые идеологи.
Мало кто в молодости не видел порно.
К 18-ти годам 93% первокурсников
мужского пола и 62% женского
видели порнографию хотя бы раз.
И хотя людям нравится говорить,
что из-за интернета порно теперь повсюду,
что буквально любой ребёнок
со смартфоном точно его посмотрит,
данные этого не подтверждают.
Национальное репрезентативное
исследование показало,
что в 2000 году 16% детей
в возрасте от 10 до 13 лет подтвердили,
что видели порнографию за последний год.
К 2010 году эта цифра возросла,
но только до 30%.
Так что это не затронуло всех.
Проблемы с подростками
и сексуальным насилием
не от одной лишь порнографии.
Согласно недавнему исследованию,
подростки видят больше секса не в порно,
а в других видах развлечений:
игры, сериалы, музыкальные клипы
с сексуальным подтекстом.
Непрерывный поток жестоких развлечений,
который вместо или вместе
с изображениями секса
и есть причина наших проблем.
Сосредоточившись на потенциальном вреде
от одной лишь порнографии,
мы не видим картину в целом
или упускаем первопричину
насилия в отношениях и сексе,
которое является истинным кризисом
социального здоровья.
Даже моё исследование демонстрирует,
что подростки обращаются к порнографии
за знаниями и информацией о сексе.
И это потому, что они не могут найти
достоверную информацию где-то ещё.
Сексуальное образование в школах США,
включая программу
«как избежать принуждения к сексу»,
обязательно менее чем в 50% штатов.
И менее чем в половине
этих штатов требуется,
чтобы представленная информация
была медицински точной.
Тогда, в Бостоне, дети
очень хотели говорить о сексе,
и они очень хотели
поговорить о порнографии.
Им гораздо интереснее
было говорить об этом,
чем о сексуальном насилии.
И мы поняли,
что можно затронуть все наши обычные темы
под видом урока о здоровых отношениях.
Например, что такое секс
по обоюдному согласию?
Или как понять, что вы причиняете
кому-то боль во время секса?
Или где границы дозволенного
во время флирта?
Все эти вещи мы могли бы обсуждать,
используя порнографию
в качестве отправной точки
для нашего разговора.
Это как взрослые дают детям,
к примеру, шоколадный кекс,
но тайком подсовывают внутрь кабачок
или что-нибудь полезное.
(Смех)
Мы могли бы обсуждать с детьми
здравые вещи, что-то полезное,
умело скрывая это в разговоре о том,
о чём, как им кажется,
они сами хотят говорить.
К тому же мы нашли то,
чего и не искали, —
замечательный способ вести
с подростками разговор о порнографии.
Нужно всего лишь
вести беседу в научном ключе.
Не скрывайте того, что знаете
и не знаете о влиянии порнографии.
Обсуждайте неоднозначные результаты
или слабые места
в проведённых исследованиях.
Предложите подросткам критически подходить
к чтению научной литературы о порнографии,
как и к самой порнографии.
Это очень хорошо
вписывается в их развитие.
Молодым нравится задавать вопросы,
и они любят, когда им позволяют
думать самостоятельно.
И когда мы начали экспериментировать
во время обучения детей согласию,
уважению и порнографии,
что пытаться страхом склонить их
к определённой точке зрения
или впихивать в них однобокие
аргументы насчёт порнографии —
всё это не только не работает,
но и не отвечает понятию уважительного,
добровольного поведения,
которому мы сами хотим их научить.
Так что наш подход, который
мы называем порно-ликбезом, —
рассказать правду о порнографии
настолько, насколько мы о ней знаем,
с учётом вечно меняющейся
доказательной базы.
Когда люди слышат,
что мы проводим для подростков
18-часовой порно-ликбез из 9 занятий,
наверное, они думают,
что мы рассаживаем детей
и пытаемся учить их смотреть порно,
что вовсе не так.
Или что мы, ярые противники порнографии,
пытаемся убедить их в том,
что, посмотрев порно,
они сразу же нанесут
непоправимый вред своему здоровью.
И это тоже неверно.
Наш секрет в том, что мы непредвзяты.
Мы не считаем, что молодёжи
следует смотреть порно.
Прежде всего мы хотим
научить их мыслить критически,
если и когда они его увидят.
И по числу заявок на наш курс и тренинг
со всех концов США и за их пределами
мы поняли, что многим родителям и учителям
на самом деле хочется детально
и трезво обсудить вопрос порнографии.
К нам поступали запросы отовсюду:
от Юты до Вермонта,
из Алабамы и с Гавайев.
И на том внеклассном уроке я заметила,
что стоило только упомянуть
слово «порнография»,
как дети начали наперебой выдавать,
чего бы им хотелось
и не хотелось видеть в порно
и что бы они хотели и не хотели
делать во время секса.
Что оскорбительно для женщин
или нечестно по отношению
к мужчинам, про расизм, про всё.
И они высказывали очень разумные мнения.
Мы, активисты по борьбе с насилием, хотим,
чтобы они говорили именно о таких вещах.
А как учителя мы могли бы
однажды задуматься:
«Печально, что мальчик
из нашего класса думает,
будто все женщины испытывают
оргазм от анального секса».
А уже на следующей неделе
можем закончить урок с мыслью:
«Меня так обрадовали слова мальчика
из нашего класса, который оказался геем,
о том, что порно с участием
людей его ориентации
спасло ему жизнь».
Или: «Девочка из нашего класса сказала,
что теперь довольна своим телом,
потому что увидела в порно
кого-то с такой же фигурой
и поняла, что тоже может быть желанной».
Моё призвание как активиста
по борьбе с насилием —
говорить о порнографии и изучать её.
Хотя было бы проще,
если бы всё в жизни делилось
на чёрное и белое.
Общаясь с подростками
о порнографии, я поняла,
что их увлекают эти разговоры,
потому что мы даём им самим
разбираться в трудностях
и потому что мы верны науке.
Может, эти дети ещё не повзрослели,
но живут они во взрослом мире,
и они готовы ко взрослому разговору.
Спасибо.
(Аплодисменты)